Алексей Фомичев - Правила чужой игры

– Дела у людей, – отмахнулся я и поднял трубку.

– Да.

– Господин майор, дежурный по базе сержант Кромин. Вас спрашивает госпожа Гонтанова.

– Кто? – не сразу допер я. – А‑а… Давай.

– Артур? – прозвучал бархатный голос журналистки. – Здравствуй. Не узнал?

– Узнал. Привет, Дора.

Свен, услышав имя, навострил уши. Имя Дора довольно редкое, и потом, весь батальон знал, что командир лично знаком со знаменитой журналисткой. Радован сдержанно улыбнулся, глянул на Свена. Тот показывал ему и Ральфу большие пальцы обеих рук как знак высшего одобрения. Мол, командир у нас орел.

– Как дела, Артур?

– Нормально. Идут потихоньку.

– Я слышала о твоих делах. Поздравляю. Слушай, мы не можем встретиться?

– Когда?

– Если можно, завтра.

– Нет, завтра я занят.

– Ну тогда…

– А впрочем… – Я прикинул, что у нас завтра вечером по графику, и передумал. – Давай вечером.

– Ой! Отлично, – явно обрадовалась телезнаменитость.

– Я перезвоню, уточню время.

– Тогда не буду мешать. До встречи.

– Пока.

Свен подождал, пока я положу трубку, с притворной серьезностью произнес:

– Скоро станет Артур знаменитым. По телевизору показывать будут, в газетах фотографии печатать…

– Завидно? – прищурился я. – Нехорошо. Грех, как утверждает церковь.

– Нехорошо, – вздохнул Свен. – Но очень завидно.

– Ладно, господа офицеры, хватит сидеть. Пошли. Посмотрим новые образцы оружия. Может, что и себе возьмем. Надо идти в ногу со временем.

– Надо, – подтвердил Радован. – Лишь бы не у него под ногами…

…Новый год в привычном понимании – это зима, медленно падающий снег, легкий морозец, ветерок, кружащий снежинки, сугробы по обочинам, облака на небе… Примерно половина праздничных дней проходит именно при такой погоде. Вторая половина – либо оттепель с лужами и порывистым ветром, либо мороз за двадцать, когда снег скрипит под ногами, дыхание перехватывает от холода, а пальцы ног коченеют после десяти минут ходьбы…

Двадцать седьмого декабря столбик термометра застыл на отметке плюс 15 градусов. Было безветренно, солнечно и тихо. Как и обычно в это время года на полуострове. Если синоптики не наврали, в первых числах января придет новый антициклон, закроет небо облаками, прольет дожди и поднимет температуру еще на пять градусов. Тогда любители зимнего купания опять оккупируют городские пляжи. Вода прогреется до тринадцати‑четырнадцати градусов.

Нижний зал ресторана пустовал. Кроме нескольких человек, обедающих за столиком у входа, никого не было. По залу неслышной тенью проходил официант, таская уставленные тарелками подносы от стойки к столику с клиентами. Судя по обилию блюд, там обедали недавние узники концлагеря.

Я пробегал глазами меню, опустошая бокал ледяной шипучки и поглядывая в окно. Вот‑вот должна была подойти Дора.

«Что ей надо? Очередное интервью?.. Две недели назад мы договорились, что писать и рассказывать о нас она пока не будет. Свернет тему. Благо других полно. А теперь передумала? Или что интересное нашла и хочет рассказать?..»

Бесшумно подошел официант, чуть наклонил корпус, тихо спросил:

– Не желаете еще чего‑нибудь?

– Пока нет. Я жду друзей.

Официант изобразил поклон и отошел. В этот момент в зал вошла Дора…

Хорошо, что в зале почти никого не было. Иначе приход такой дивы произвел бы фурор и привлек бы всеобще внимание как к ней самой, так и к тем, кто находится в ее обществе.

Светло‑синие джинсы, белая блузка с довольно глубоким декольте, белые туфли. Волосы спадают до середины спины, чуть подрагивают в такт шагам. Походка манекенщицы, мягкие плавные жесты, взгляд голубых глаз…

Один раз попав под влияние этих глаз, я раз и навсегда приобрел иммунитет, но все равно во рту слегка пересохло. Хороша леди репортер…

Она села напротив, поставила сумочку на край стола и одарила меня ослепительной улыбкой.

– Здравствуй, Артур.

– Привет.

– Рада тебя видеть. Живым и здоровым.

– Взаимно. – Я действительно был рад ее видеть. – Как дела у звезды телевидения?

– Идут вполне неплохо.

Дора глянула назад, ища официанта. Тот уже спешил с папкой в руках. Дору узнал, улыбнулся и изобразил поклон.

– Рад приветствовать вас в нашем заведении. Пожалуйста, меню. У нас богатый выбор…

– Это потом. А сейчас, если можно, принесите сока. Апельсинового. Пить хочется.

– Сей момент. – Официант поставил на стол мраморную пепельницу в виде дельфина, поправил и без того ровный строй салфеток и исчез.

– Вот так, известность приносит свои плоды.

Дора улыбнулась, поправила прическу.

– Ты есть хочешь?

– Можно перекусить, с утра ничего не ел.

– Честно говоря, я тоже. Пока подготовили предварительный план показа на будущую неделю, пока утвердили его у шефа… А потом приехала сюда. Закажи что‑нибудь… Можно мясное.

– Шашлык пойдет? – Я раскрыл меню, перевернул пару листов. – Бифштекс, бефстроганов, люля‑кебаб?.. Жаркое?..

– Шашлык. С гарниром.

Примчался официант, поставил высокий бокал с соком, принял заказ и опять исчез, пообещав все сделать быстро. И правда, буквально через минуту перед нами уже поставили салаты, жульены и заливные закуски. В центр стола примостили бутылку шампанского.

Мы выпили, потом отдали должное салатам и жульенам, запили это дело соком. Немного утолив голод, перешли к разговору на общие темы. Дора, как всегда, захотела узнать последние новости с передового фронта борьбы с бандитами. Я кое‑что ей рассказал, кое о чем намекнул и напомнил об осторожности в освещении скользких тем.

– Артур, я не первый день замужем.

– Кстати, по поводу «замужем». Как дела на личном фронте?

– Отлично. – Новая улыбка, уверенная, довольная. И нежность в голосе, особая, предназначенная только одному человеку. – Все прекрасно. Костик замечательный, умный, надежный. Только переживает очень, когда мы к границе выезжаем.

– Правильно делает. Как он тебя еще дома не запер.

– Любит, – констатировала Дора. – И понимает, что это моя работа. Правда, всегда хмурым ходит, пока я не приеду.

– Интересно, что ты от него ждешь? Что он в ладоши хлопать будет?

– А ты как? – попробовала перевести она стрелки на меня. – Один?

– Сейчас да.

– А раньше?

Я погрозил ей пальцем.

– Дора! Слишком много лишних вопросов. Это явно не тема для твоей передачи. Личная жизнь Оборотня… Лучше говори, зачем звала? Что хотела узнать?

Она глянула на часы, потом на вход. Кого‑то ждала?..

– Так что?

– Артур, – понизила она голос. – Тебе что‑нибудь известно о сроках начала войны?

Я посмотрел в ее горящие азартом глаза и сосредоточенное лицо и попробовал не особо удивляться. Девушка слегка переборщила. Какие бы ни были у нас отношения, выдавать секретную информацию я не стану. Даже если это не самый большой секрет. Ведь просчитать начало войны не так трудно. Даже используя открытые источники информации.