Алексей Фомичев - Правила чужой игры

Новая мысль вдруг мелькнула в голове.

«А не подвели ли ее ко мне? Но кто мог это устроить?..»

Я обдумал идею, прикинул со всех сторон и решил на всякий случай дать запрос в службу информации по моей знакомой. Хотя, конечно, мысль бредовая. Слишком сложная комбинация, построенная на случайностях. Да и потом, о нас тогда никто не знал… В общем, проверить не помешает, но это так… в последние дни в голову лезут самые странные догадки и версии. И все оттого, что невидимый шпион еще не пойман и каждый выезд в Зону может стать для нас последним…

Пустырь, окруженный развалинами кирпичных домов, стоял на юго‑западной окраине города. С одной стороны его отгораживала река, с другой – лес. Даже не лес, а скорее посадка. Сплошь в буераках, оврагах, низинах. Это нагромождение деревьев шло до самой границы, до тех мест, где мы днем были с сержантом.

Если наблюдатель боевиков следил за нами с этой стороны границы, то здесь самое удобное место. У полиции еще не дошли руки до пустыря, да и проводить полномасштабный чес нельзя – можно спугнуть наблюдателя.

Я приехал сюда один. Походить, посмотреть, оценить… Сыщик из меня неважный, но следы пребывания человека отыщу. Хоть какие‑то.

Когда‑то на месте пустыря были корпуса научно‑исследовательского института, работавшего в области не то продуктовых добавок, не то физики высоких температур. Перед самой войной институт перевели в другое место, а опустевшие помещения хотели отдать под учебное заведение или что‑то еще. Когда мятежников загоняли в глубь полуострова, здесь держал оборону то ли батальон, то ли два. И войска Ругии, не тратя время на наземные действия, пропахали окраину Мегара бомбоштурмовым ударом. И еще раз. А потом отработали реактивные системы залпового огня.

Теперь среди руин и завалов из кирпича и бетонных блоков густо рос кустарник. Заросли высокой крапивы и репейника спрятали от глаз остатки фундамента.

Я бродил по развалинам, глядя по сторонам и осторожно ставя ноги на землю. Всюду торчали острые пики арматуры, землю густо усеяли осколки кирпичей. Под стеной лежал большой пластмассовый щит, рядом целая гора битого стекла.

Миновав развалины, вышел на относительно чистый участок почти в центре пустыря. Здесь прямо посредине была немаленьких размеров яма, заполненная водой. Я прошел ее по дуге и уже занес ногу, намереваясь ступить на бетонный блок, лежавший отдельно от развалин, но замер и глянул назад.

От края ямы к соседним зарослям вела едва заметная тропка. Узкая полоска примятой травы с нечеткими следами подошв. Сломанный стебелек одуванчика, выбитый комок земли чуть в стороне от тропинки…

Кто‑то ходил за водой от… от того шалаша, что стоял возле высоченного кустарника и был неплохо замаскирован. Я вполне мог его пропустить при первичном осмотре, не заметь до этого тропинку.

Нащупав рукоятку пистолета, сдвинул предохранитель вниз и осторожно пошел к шалашу, забирая вправо, чтобы иметь укрытие под боком на случай внезапного столкновения и отхода, если у хозяев шалаша будет преимущество в численности и вооружении.

Возле шалаша было тихо. Где‑то стрекотал кузнечик, над головой посвистывала пташка, ветер едва тревожил листья на макушках деревьев, но никаких искусственных звуков не доносилось. Я обошел шалаш по дуге, присел за стволом дерева и напряг слух. Тихо…

Вытащив пистолет, подошел к шалашу и рывком отодвинул ветку, загораживающую вход внутрь. Никого. Хозяева отсутствуют.

Потолок у шалаша не очень высок, пришлось наклонить голову, делая шаг вперед. Не заходя далеко, осмотрел убранство. На полу лист фанеры, по краям несколько ящиков, в углу притащенная с развалин уцелевшая тумбочка. На ней лист бумаги, карандаш, камешек. Что‑то вроде покрывала висело на двух кольях, вбитых в землю. И больше ничего. Довольно чисто и опрятно.

Я вылез из шалаша, обошел его вокруг. Судя по листьям на ветках, самодельное строение сделали неделю назад. Весьма старательно и умело. Довольно крепкий каркас из толстых кольев, врытых в землю, хорошо закреплённые ветки по бокам, ни единого зазора, ни просвета. Даже отвод воды сделан – по периметру прорыт неглубокий канал.

Неужели лежка наблюдателя? Но место не самое удобное. Если бы дальше, на краю пустыря… А здесь хорошо отдыхать после трудов неправедных. Кстати, насчет края пустыря. Надо проверить и его.

За кустарником стояло еще одно здание, одноэтажное, практически уцелевшее, только без крыши, окон и дверей.

Я дошел до него, по пути отмечая множество отпечатков обуви на земле, обрывки бумаги и газет, огрызки яблок, огурцов, окурки сигарет. В небольшой ямке под лопухом была устроена свалка. Целлофановые пакеты, консервные банки, пластмассовые стаканчики, обертки от гамбургеров и чизбургеров, пакеты из супермаркетов с фирменными знаками, даже использованные презервативы.

Версия о наблюдателе дала трещину. Ни один шпион в здравом уме и твердой памяти не станет устраивать свалку неподалеку от места тайного обитания. И не станет водить сюда женщин.

Тогда кто здесь обитает?

Часы показывали почти семь вечера. Надо ехать на базу. А сюда имеет смысл приехать позже, после захода солнца. Возможно, здешние обитатели будут на месте.

Решив напоследок осмотреть строение и соседние с ним заросли, я двинул вперед. И набрел на кострище. Его устроили прямо в центре помещения. Выложенный по периметру кирпичом квадрат, зола и угли костра, металлический лист с краю. Вокруг импровизированного камина разложены старые матрацы, мягкие сиденья из машин, сложенные одеяла. Выходит, любителей загородного отдыха несколько. Сидят вокруг костра, уничтожают запасы продуктов, разговаривают. Потом идут в шалаш и используют презервативы по прямому назначению. Неплохо…

Я покинул место отдыха и пошел дальше. И набрел на густые заросли терновника. Целая рощица стояла сразу за развалинами, густо усеяв плодами землю вокруг. Спелые, даже перезрелые, поклеванные птицами ягоды лежали под ногами. Я поднял несколько, стряхнул травинки и отправил в рот. Ничего. Вкус терпкий и приятный.

Наскоро осмотрев прилегающие места, перевел взгляд налево и заметил купол церкви. Впереди, километрах в полутора, на небольшом возвышении действительно стояла церковь. Строение так привычное в моем мире и такое редкое здесь. Старая, даже древняя, с потемневшими от времени кирпичными стенами, с тусклой позолотой купола, со слегка покосившимися дверьми.

Рассмотрев ее как следует, я повернул обратно.

…У входа базы встретил Влада. Тот выходил из ворот, отделявших наш корпус от хозяйственной части, расположенной по соседству. Увидев меня, он махнул рукой.

– Чего туда ходил?