Игорь Чубаха - Цепные псы пантеонов

— В Европе любят поговорить о грядущем всеобщем потеплении, — галантно предложил все еще хохлившей перья Елене тему для беседы седой лис.

Невинные слова очень понравились Кате, зацепили за душу, упали на сердце. Эти слова предназначались не драной вороне-секретарше. Ах, как мечтала обтянутая розовым кашемиром девушка Кондаурова, чтобы благородно-седой зверь-мужчина, далеко не последний в делегации, обратил внимание на Катину многообещающую улыбку.

— Я не верю в новый Всемирный потоп, — придвинула к себе рюмку Елена, как бы приглашая кавалера поухаживать.

Но лис вдруг потерял к соседке интерес, подхватился с места и побрел вдоль стола в противоположную от Кондауровой сторону. Катя вздохнула и решила занять его место, ведь больше пустующих кресел не наблюдалось.

У баншей с мумиями зашел разговор о диетах.

— Очень полезен спорыш, — стала учить одна дама других. — Его настой на спирту используется как средство, способствующее опьянению.

Разговор плавно превратился в спор, потом — в вооруженный столовыми приборами конфликт.

— Ты на кого вокал поднимаешь?!

— Чтоб у тебя челюсть в попу провалилась!

— Да я тебе зажигалку в бороду! Да я тебе шило в ребро! — гоношилась банши-немощный подросток.

Кавалеры разняли дам.

— Тебе салата-макраме не надо? — остывая, спросила начальница-банши банши-эльфиню.

— Мне надо успокоительного. Ведра два!

Второй мандарин посольства Фофан Шу Пограничная Пагода, по сущности лис-оборотень, вышел за ворота замка, вроде бы подышать свежим воздухом, вроде бы духота застольная достала. Здесь чиновника терпеливо ждал бритоголовый монах с черновиками секретного приложения к договору. Лис-альбинос не стал ни о чем расспрашивать монаха, а уставился глазами в глаза. И за минуты три молчаливой паузы завернутый в оранжевую простыню человек совершенно истаял в воздухе, а образовавшееся оранжевое, будто «Фанта», облако лис-оборотень выпил ноздрями до последней молекулы. И глубоко плевать было второму мандарину господину Шу, что эддовцы запросто могли зарегистрировать происходящее хоть на видео охранных систем внешнего наблюдения, хоть любым магическим способом. На результаты соглашения исчезновение секретаря никак не повлияет. Ведь монах тоже был големом, только не глиняным, а азотным, уровня сложности «Ферзь».

Второй мандарин постоял еще минут пять, невнимательно оглядывая с мостика сонные углы метрополитеновского подземелья и вполсилы медитируя над впитанной информацией. Он скорее был доволен результатами переговоров, чем недоволен, хотя с малыми народностями Севера... Ладно, как говорят местные варвары, поздно пить боржоми.

Напоследок выполнив двенадцать дыхательных упражнений, сопутствующих мантре «Гибкий камыш», господин Шу вернулся к столам, оставалось у него еще небольшое дельце, и можно восвояси.

С одного края стола пели древнюю китайскую песню «Коварные замыслы, тайные планы бывают повергнуты в прах» [20], с другой стороны стола тянули «Лили Марлен», причем мотивчики странным образом совпадали. Внимание остальной — безголосой — публики сконцентрировалось на отплясывавшем канкан посреди стола чучеле медвежонка с головой, грубо пришитой суровой ниткой. Удивительно, что на вернувшегося лиса-оборотня, пусть он и оставался за старшего у гостей, внимания не обратили.

По наитию мандарин сунулся в конюшню, где, как и нашептали звезды, застал начштаба «Старшей Эдды», бензопилой очищавшего голема Ванессу Мэй от фальшивой плоти. Похожая на сланец субстанция отделялась и осыпалась крошкой на подножную солому без проблем, вот была девичья грудь, и вот уже вместо нее ребра да ключицы. Второй, уже «ошкуренный» скелет (кто это мог быть, кроме «Бритни Спирс»?) покорно ждал распоряжений рядом.

— Надо сказать тост, завершающий официальную часть банкета, — прикидываясь гораздо большей занудой, чем был на самом деле, заканючил лис.

— Сейчас, — свойски кивнул вспотевший от работы начштаба, — не пропадать же добру.

— По протоколу положено, — настаивал въедливый лис.

— Да все уже, все, — Джи-Джи с ловкостью заправского цирюльника, гремучим и воняющим бензином агрегатом смахнул прическу с черепушки некогда сексапильного голема. Вырубил и аккуратно возложил пилу к прочим столярно-слесарно-кузнечным необходимостям. — Ты, — ткнул он пальцем в ребра первому скелету, — усилишь пост у ступенек правого поворота на станцию «Гостиный Двор», а ты, — аналогичный жест, — заступишь на дежурство слева от турникетов радиусного тоннеля.

Отряхнув руки о парадные обшлага, начштаба Джи-Джи-Олифант покорно последовал за настырным мандарином. Спустя каких-то пять секунд шустрый официант вставил в руку начштаба богато украшенный каменьями кубок с зеленым вином.

— Дамы и господа, я хочу завершить официальную часть встречи добрыми словами о наших гостях. Как известно, территория, на которой мы пребываем, некогда называлась Киевской Русью, государством, возникшим после того, как местные жители пригласили править варяжских князей. — Тщательно удерживая на скулах улыбку, Джи-Джи-Олифант обвел взглядом часть оравы гостей, которую прежде не успел рассмотреть.

Рядовой персонал делегации включал кошек-оборотней, приправленных драконьими элементами — то стреловидными суставчатыми хвостами, то ластовыми перепонками меж музыкально тонкими пальцами. Угадывалась парочка военных советников-зомби в красных мундирах и белых пробковых шлемах — из времен английской колонизации. Пребывал один кентавр, явно монгольских кровей. Остальное — водная нежить с головами кистеперых рыб, наростами-фонариками, крабовидными клешнями и шипастыми конечностями, в рукопашном бою жуть какая опасная и коварная; но такой исход сторонам не выгоден. К сожалению, на половину этой банды досье в «Старшей Эдде» отсутствовали. А вот по тому, как третий мандарин выбросил окурок, герр Олифант прочитал, что тот обучен ловко метать ножи, что в досье не нашло отражения. Начштаба продолжал:

— Варяги же, или — иначе — викинги, а можно и более откровенно — арии, некогда пришли в Европу из Индии. Ну а Индия, как известно, добросердечный сосед Китая. И сейчас я предлагаю поднять наши бокалы за возвращающуюся из небытия беззаветную дружбу между народом ариев и миролюбивым китайским народом!

Еще до завершения многословного тоста лис успел пробраться на свое место и обнаружить, что оно занято.

— В Европе любят поговорить о грядущем всеобщем потеплении, — галантно предложил даме тему для беседы седой оборотень.

— Но погоду делают на Востоке, — чуть слышно парировала галантность галантностью таявшая от мужского внимания симпатичная девушка, вся в розовом.