Михаил Медведев - Командировка во Вселенную

В дверь робко постучали, и выражение на лице Жака сменилось с умильного на угрожающе-угрюмое. Он что-то раздраженно рыкнул, и стук стих. Вместо него послышался испуганный шорох. Снаружи под дверь просовывали лист бумаги. Жак злобно посмотрел на этот белый клочок, просветлел и звонко хлопнул себя по лбу. Подняв лист с пола, он протянул его Эльке.

Сверху донизу бумага была исписана загадочными каракулями. Каждая строчка чем-то отличалась от остальных, но все они были одинаково таинственны и непонятны. Элеонора перевернула бумажку, и в середине текста на оборотной стороне ей бросилась в глаза строка на русском языке: «Североморск — пуп Земли, столица мира. Дэн».

— Дэн! — радостно выкрикнула она.

— Дэн!!! — рявкнул Жак в сторону двери. Послышался торопливый топот удаляющихся шагов, и через минуту такой же топот вернулся обратно. Дверь скрипнула, и в комнату бочком втиснулся щуплый человечек с протезом-крюком вместо правой руки.

— Здрасьте, — поклонился он Элеоноре и затравленно посмотрел на Жака.

Тот, уперев руки в бока, грозно навис над пришедшим. Дэн был и без того мал ростом, а сейчас, сжавшись от испуга, стал похож на сгорбившегося карлика. Глаза исполина искрились недобрым блеском, пока он произносил длинный свирепый монолог. В водопаде изрыгаемых им слов Элеонора без труда разобрала много раз произнесенное имя Дэн и с удивлением и радостью услышала несколько знакомых до слез словосочетаний. Похоже, Жак имел некоторое представление о русском языке. Во всяком случае, о его официально не признанной части. Однорукий, приплющенный спиной к стене, в ответ лишь непонимающе пожимал плечами и криво улыбался, задирая вверх уголок рта. Вначале она не на шутку испугалась за него, но потом поняла, что присутствует при обычной разборке между начальником и подчиненным. Жак, как начальник, пытается выглядеть грозным, авторитетным и справедливым, Дэн старательно изображает покорность и уважение к чину.

— За что он тебя так, Дэн? — Элеонора решила прийти на помощь соотечественнику и прервать сыпавшийся на него град упреков.

— Да крысы опять сожрали всю корабельную тушенку, — проворчал однорукий, и слова родной речи бальзамом потекли по Элькиной душе. — Я здесь главный. По крысам. Никак не пойму, как они умудряются делать свои подлости. Неделю назад я спрятал все консервы в старом реакторном отсеке. Там свинцовые стены толщиной в метр, а сегодня прихожу — только погрызенная жесть валяется и крысиные норы во всех углах. Похоже, они жрут свинец на завтрак, чтобы пообедать консервами.

Элька захихикала, а Дэн, взглянув на Жака, сказал:

— Хозяин интересуется, тебе доктор не нужен? У нас есть врач, но он гридер и…

— Гридер? — переспросила Элька. Слово было непонятным и сразу ей не понравилось.

— Синий гуманоид. Ты их, наверное, видела. Мы сняли тебя с гридерского корабля. Хозяин опасается, что вид доктора может травмировать твою психику. После того, что эти твари сотворили с тобой…

Элька вспомнила, как над ней издевался синий инопланетянин, и громко сглотнула:

— Нет, доктора не надо. Лучше скажи мне, что это за бумажка, — она показала ему листок, который до сих пор держала в руках.

— Каждый раз, когда к нам попадает человек, не понимающий общепринятый язык, мы все пишем на таком вот листике несколько фраз на своем родном наречии и даем ему почитать, — объяснил Дэн. — Экипаж у нас разношерстный, поэтому переводчик почти всегда находится.

Жак слушал, как они разговаривают, и Элеоноре показалось, что ему нравится ее голос, но она постаралась поскорее забыть об этой своей заманчивой иллюзии.

Исполин вышел из легкого оцепенения, что-то приказал Дэну, кивнул Эльке и вышел из комнаты. Как только дверь захлопнулась, плечи Дэна сразу распрямились.

— Хозяин просит прощения, но он вынужден на некоторое время покинуть тебя, — перевел Дэн последнюю фразу Жака. — Ему нужно подготовить корабль гридеров, на котором тебя нашли, к буксировке. И еще он сказал, что раз с крысами у меня ничего не выходит, то я буду заниматься с тобой языком и выполнять все твои желания.

— Спасибо, Дэн. Ты давно с Земли? — спросила Элька, закрывая глаза.

— Лет двадцать уже странствую. — Однорукий присел на край кровати. — А может быть, и больше. Точно никогда не считал.

— Домой не тянет?

— У меня там никого нет.

Элеонора вдруг вспомнила про Виктора, Стаса и еще одного человека, который ждал ее в Москве. Сразу стало грустно.

— Скажи, Дэн, кроме меня, на том корабле кого-нибудь нашли?

— Живой — только тебя.

Элька сомневалась, стоит ли ей задавать следующий вопрос и что лучше — неизвестность или правда. В конце концов, после недолгих колебаний, она выбрала горькую правду.

— Земляне среди мертвецов были?

— Нет. Гридеры. Пара работорговцев и дюжина мутантов. Всё.

— Точно?

— Да я сам сжигал их трупы. — Дэн хлопнул себя крюком по груди. — Точно не было!

— Хорошо. — Девушка закрыла руками лицо, чтобы однорукий не мог увидеть навернувшие на ее глаза слезы. — Если их нет среди мертвых, они могут быть среди живых, — прошептала она.

Дверь открылась, и в комнату вошла высокая женщина. У нее были очень правильные черты лица и светлые волосы. На щеках играл приятный румянец. Строго посмотрев на Эльку и не сказав ни слова, она тихо села на маленькую скамеечку в уголке. Казалось, она даже не заметила, что в комнате, кроме нее, кто-то есть.

— Что это за лахудра? — с раздражением спросила Элеонора, не опасаясь, что незнакомка поймет ее нелюбезные слова. Эльке не хотелось признавать, но незваная гостья была очень красива.

— Любимая рабыня хозяина, Мульетта, — сказал Дэн. — Наверное, он прислал ее для контроля. Мне уже не доверяет. И всё из-за каких-то поганых крыс, а ведь мы с ним столько лет плечом к плечу…

— Рабыня?! Здесь есть рабство? — Элька удивленно привстала со своего места. Из всего, что сказал Дэн, она услышала только одно слово: «рабыня».

— Не просто есть, а процветает. Вообще, рабство не самая плохая социальная система, свойственная многим цивилизациям, и, я думаю, в чем-то она даже прогрессивна…

— Ты сам раб? — прервала его Элеонора.

— Нет, я наемный работник, — гордо ответил Дэн.

— А я? — тихо поинтересовалась девушка, опасаясь услышать ответ.

— Зря ты спрашиваешь об этом у меня. — Однорукий вздохнул и смущенно потер нос железным крюком. — Лучше задай этот вопрос Жаку.

— Кто я здесь? — Элеонора решила быть настойчивой, хотя уже всё поняла без дополнительных разъяснений.

— Знаешь, для них ты… — Однорукий замялся и отвел глаза.

— Продолжай, — приказала Элеонора, и Дэн сразу сжался, как будто в комнате опять появился разъяренный Жак.