Игорь Ревва - Испытательный срок

Но идти на это добровольно?! Самому соглашаться на подобное только лишь для того, чтобы после испытать неимоверное облегчение?!

Прыжок криво улыбнулся. В темноте этого невозможно было заметить, но Мархаэоль, очевидно, как-то догадалась. А может быть, просто прочла его мысли — для подобных существ это совершенно несложно. И она коротко вздохнула и отодвинулась...

— Ну, чё ты? — Прыжок нащупал ее плечо. — Перестань...

— В Срединном Мире могло бы быть иначе, — шепчет Мархаэоль. — Там ты получил бы большее наслаждение... Жаль, что...

Несколько секунд томительной паузы.

— Жаль — чего? — спрашивает наконец Прыжок.

— Я не могу там очень подолгу находиться. Там сейчас властвует Багнадоф...

— Его скоро не будет, — уверенно заявляет Прыжок.

— Ты уверен? — усмехается в темноте Мархаэоль. — Багнадоф силен. И то, о чем говорил с вами Махват, — неправда. Никому из вас не удастся уничтожить Черное Сердце. Махват рассчитывает, что вы лишь отвлечете актар-гаггш и дадите возможность его воинам войти в Срединный Мир. И тогда уже он сам уничтожит Черное Сердце. И в Срединном Мире воцарится Антаар... Махват уже завладел провинцией Пра, теперь ему нужен Срединный Мир, ваш мир, твой...

— И что? — растерянно спрашивает Прыжок.

— Хочешь его опередить? — задает неожиданный вопрос Мархаэоль.

— Ага, — понимающе кивает Прыжок. — Привести к нам вместо Антаара Харамишат, да? Хорошенькое дельце типа. Хрен редьки не слаще...

— Это будет твой мир, — возражает Мархаэоль. — Наш с тобой.

— Типа тебе тоже надо внимание отвлечь, да? — усмехается Прыжок.

Ему становится неприятен этот разговор. Прыжку кажется, что его хотят использовать. В каждом слове Мархаэоль чувствуется подвох. Несмотря на ласковый голос, несмотря на нежные прикосновения — все равно чувствуется.

— Тебе нужно всего лишь согласиться, — говорит Мархаэоль. — Ни ты, ни твои спутники не будут принимать никакого участия в этом. Армия моя сильна, она сама справится с задачей. И ни тебе, ни твоим друзьям ничего не придется делать самим. Вы все останетесь живы и никак не пострадаете. Единственное, что вам — то есть тебе, Толик, — придется сделать, — это дать разрешение. Просто разрешить моим воинам войти в Срединный Мир. Ты — житель того мира. И твое приглашение — единственное, что необходимо для этого.

— Нет! — Прыжок резко сел.

В комнате неожиданно посветлело. Стены, пол и потолок снова начали наливаться красным светом. Прыжок обернулся и увидел глаза Мархаэоль.

Она лежала на лепестке огненного цветка, опустив голову на руки, и смотрела на Прыжка. Она была прекрасна — каждая линия ее тела, каждая черточка. Желтые глаза ее излучали нежность. Но в глубине их едва заметно светилось что-то красноватое. Какой-то коварный отблеск. Наверное, виновато было освещение, но этот отблеск отрезвил Прыжка.

— Я не хочу, — заявил он. — Мой мир — это мой мир! И все такое!..

— Но ведь он же еще не до конца твой, — улыбнулась Мархаэоль, садясь. — Пусть он станет твоим целиком и полностью. И твой мир, и я сама...

Голос ее по-прежнему был ласков и мягок. Но Прыжок, непонятно почему, почувствовал в нем скрытую угрозу. И не только в голосе. Даже движение, каким Мархаэоль села на постели, таило в себе что-то. Прыжку подумалось, что вот сейчас Мархаэоль очень и очень похожа на хищника. Который только что ластился к своему хозяину и вдруг вспомнил, что он на самом деле такими вот хозяевами привык каждый день питаться. И эта настойчивость, с которой Мархаэоль убеждала Прыжка впустить в Срединный Мир армию Харамишата...

— Я не один там живу, — заметил Прыжок.

— Это не имеет значения, — сказала Мархаэоль.

— А ребята?

— Это тоже не важно. Достаточно лишь твоего согласия. А остальные...

Лицо Мархаэоль на миг сделалось жестким, глаза полыхнули пламенем, и в воздухе перед самым ее лицом промелькнула яркая вспышка. Прыжок невольно зажмурился. Но голос Мархаэоль продолжал настойчиво звучать в ушах:

— Они не имеют значения. Их может просто не стать. Прямо сейчас. Хочешь?..

— Да пошла ты! — выкрикнул Прыжок, вскакивая на ноги. — Ты чё? Ты за кого меня держишь, а?!

Мархаэоль медленно поджала ноги и села прямо. Каждое движение ее таило в себе скрытую силу — непреодолимую и беспощадную. Глаза ее были холодны. Но Прыжку вдруг стало жарко.

— Подумай, Толик, — ровным голосом произнесла Мархаэоль. — Подумай...

Прыжок вдруг понял, что ему и в самом деле становится жарко. Огненные стены и пол начали излучать жар. Воздух все больше делался сухим и горячим. И от цветка, на котором они с Мархаэоль только что лежали, тоже начало струиться все более усиливающееся тепло. Платье Мархаэоль, свисавшее с края одного из лепестков цветка, вдруг вспыхнуло и загорелось. Огонь пробежал по нему, коснулся щиколотки Мархаэоль, охватил ее...

Прыжок испуганно вскрикнул.

— Не бойся, — улыбнулась Мархаэоль. — Ведь я у себя дома. И мне это не повредит. Мне, — холодно добавила она.

Прыжок провел ладонью по лицу, стирая набежавший пот.

— Ты ведь помнишь, насколько хорошо было, когда закончилась боль, — продолжала Мархаэоль. — Но она может не кончаться, быть вечной...

— Давай! — выкрикнул Прыжок. — Попробуй, сука!..

И эти его слова словно бы отрезвили Мархаэоль. Она сильно вздрогнула, взгляд ее сделался испуганным. Мгновенно исчезли духота и жар, воздух снова стал прохладным.

— Прости!.. — Мархаэоль сорвалась с места и кинулась к Прыжку. Она прижалась к нему, обхватила руками за шею.

Прыжок закрыл глаза и обнял ее. Рука его коснулась спины Мархаэоль, ощутив тепло ее кожи. И Прыжок подивился тому, что в душе его ничего не шевельнулось после этого прикосновения. Словно что-то там умерло. Навсегда.

Коновалов лежал на спине, наслаждаясь тишиной и покоем. В комнате царил багровый полумрак — так хотелось Коновалову. Он сам не понимал, почему у него получилось. Просто в один момент ему захотелось, чтобы освещение стало слабее. Так и произошло.

Очевидно, стены комнаты каким-то образом уловили настроение Коновалова и его желание. Огненный Дворец, исполненный таинственной силы, жил, подобно живому существу. Можно было подумать, что находившиеся в бесконечном движении волны огня обладают своим разумом и волей. Но на самом деле было, конечно, не так.

Свои силы Огненный Дворец питал от хозяйки Харамишата — Мархаэоль Игнт. Он подчинялся только ей одной, он существовал ради нее одной, он исполнял малейшие ее прихоти. И в данный момент прихотью Мархаэоль Игнт было удовлетворение желаний своих гостей.

Для самих гостей это было несущественно. Главное, что они чувствовали себя здесь хорошо.

Неведомые силы подчинялись малейшему желанию Коновалова. И Юрию это доставляло ни с чем не сравнимое удовольствие.