Дмитрий Резаев - Скважина №9

– Мы решили не прибегать к процедуре подачи заявки, воспользовавшись законом Шерри.

Мирт пододвинул стикер и, с трудом удерживая глаза открытыми, прочел: «Откуда он знает?» Не поднимая головы, Мирт едва заметно пожал плечами. Он был уверен, что это движение не ускользнет от его старого друга – лучшего разыгрывающего школьной баскетбольной команды, которого за необычайное периферическое зрение прозвали Конь. Потом эта кличка ассоциировалась с другими достижениями Биша.

– В соответствии с пунктом пятым статьи шестой подраздела третьего, – голос Биша стал нудным и противным. Именно такие звуки могла издавать сама скука. Слова скользили по ушам слушателей, не проникая внутрь. Все приуныли – сейчас начнутся зубодробительные юридические тонкости. Кирк сморщился и с тоской посмотрел на пустой графин с минералкой. Порч брезгливо пододвинул ему свой. Он пил не всякую минеральную воду. Эта сволочь Биш знала это и специально подсовывала именно «Акран». Эта сволочь знала все обо всех. Он наверняка нанимает шпионов и собирает досье. Если его поймать за этим занятием, то можно посадить лет на двадцать. Только не поймаешь. Потому что сволочь.

– Этому закону двести тринадцать лет, – бесцеремонно прервал Биша Порч, – и насколько мне известно, его уже трижды оспаривали в суде.

Биш улыбнулся еще шире:

– Вы забываете о судебном взносе.

Порч обиженно замолчал. Надули. Опять надули. Но так просто он сдаваться не собирался.

– Восточная энергетическая группа способна заплатить любой взнос.

Судебный взнос равнялся десяти процентам от предварительной оценки месторождения.

Биш легкомысленно подкинул вверх карандаш и ловко поймал его двумя пальцами:

– Такой взнос они заплатить не смогут.

Акционеры замерли, высчитывая размеры месторождения. Через секунду на их лицах уже блуждали улыбки, глаза заблестели, как от рюмки чистого джина. Они начали возбужденно переглядываться. Два стройных ряда серых костюмов сломались. Кабинет наполнился гулом голосов. Биш слегка хлопнул ладонью по столу, ставя точку в заседании (как Кирк любил его короткие заседания!).

– Всего доброго, господа!

Акционеры задвигали креслами.

В комнате отдыха не осталось и следа от той благодушной атмосферы, что была с утра. Биш нервно расхаживал по периметру комнаты. В центре стоял Мирт. Он не выдержал первым:

– Остановись!

Биш вздрогнул:

– Это ты мне?

Мирт:

– Разведчики все исправят. Девятая будет наша.

Мирт почти подпрыгнул:

– Ты придурок! Полный придурок! Откуда он знает?! Откуда он знает, что даже заявка еще не подана? Я час назад еще сам не решил, подавать или не подавать. А он уже знает, что мы обнаружили Девятую. Она еще не наша. Откуда он знает?

– Порч? Да Бог с ним… Ты его неплохо уделал.

Биш раздраженно нажал на кнопку на столе. В ответ последовал почти визг.

– Вот черт, – выругался Биш, – да! Да! Бефстроганов. Две порции.

Он снова стал колотить по клавишам. В ответ появилось дымящееся блюдо.

– Ты не понимаешь, болван, что у нас на корабле Крыса!

– Успокойся, – Мирт задумчиво отщипнул кусочек мяса, – Крыса!

– Вот именно Крыса! – Биша начало трясти. – Откуда Порч узнал, что у нас проблемы? Разведчики? Крысы бывают двух видов. Первый – идеологический. Она сдает нас конкурентам. Конкуренты узнают о Девятой и столбятся раньше нас. Это нормально. Мы всегда можем договориться с Восточной. Даже пятьдесят на пятьдесят – это нормально. Но самое страшное…

Мирт умел ловить мысль своего друга с полуслова:

– …если это жадная Крыса.

– Да! Жадная Крыса. Она может продать информацию о Девятой всем. Всем, кто платит. Веером. А это значит, что завтра о нашем Эльдорадо узнают все кому не лень. Как я ненавижу этих мелких старателей! Они накинутся на скважину, как стая вампиров и высосут ее досуха. Все это будет сопровождаться страшной сварой, бесконечными тяжбами. Они еще и перегрызутся над бедным трупом нашей Девятой.

Мирт оторвался от бефстроганова:

– Они могут запросто похоронить месторождение.

– Могут, могут, – мрачно согласился Биш.

Роберт Биш встал, хрустнул суставами и почти крикнул самому себе:

– Девятая наша!

Мирт остался сидеть. Им овладело истеричное спокойствие. Пальцы его рук сплелись между собой, как запутавшаяся леска рыбака.

– Ты уверен?

– Что ты хочешь этим сказать?!

– Ну-у…

– Если нас опередят, я тебя съем вместе со всей твоей эндокринной системой.

– Тогда нас всех съедят. Будем наемниками, техническим персоналом. С большим окладом и «золотыми парашютами». Но с другой стороны, мы можем довольствоваться обычной рентой, обычными ручейками…

– О, Господи, меня сейчас стошнит – «обычными ручейками»!

– А что? – Мирт встрепенулся, как петух после схватки со страусом. – Курочка по зернышку клюет.

– Курочка?!

Биш брезгливо посмотрел на остатки бефстроганова. Прошелся по кабинету и бросил тихо, но веско:

– Активизируй их.

– А Крыса?

– Я знаю, кто Крыса. Об этом не беспокойся.

Мирт напрягся, по его скулам волной пробежала судорога. Мышцы разгладились, а скулы порозовели.

– Ты думаешь, что это я?

– Нет.

– А кто? О Девятой до конца знаем только мы с тобой. Ты подозреваешь меня – это понятно.

– Забудь. Мы еще сыграем с этой Крысой в кошки-мышки.

Вошла умопомрачительная секретарша, которая была всего лишь дополнением к интерьеру, и задернула шторы. За окном угасал свет.

Биш озорно улыбнулся:

– Может, по старой, обычной программе?

– Нет, Дик, – быстро ответил Мирт, – я – домой.

Быстро, ох, слишком быстро ты ответил, Мирт. Подозрения! Именно из-за них Каин возненавидел Авеля. Или наоборот?

Лифт захлопнулся за Миртом, отрезая от Биша то огромное пространство, которое оставалось вне здания. В этом пространстве перемещался Мирт, ехавший в свою небольшую квартиру на юге Бурга (он любил малые пространства… агорафобия?). У Роберта была квартира в высотке Первой энергетической компании. А у Мирта – где-то там, на юге, что давало ему возможность, скрываясь от наблюдения, проворачивать свои дела. Или…

Добро пожаловать, старая добрая паранойя.

Биш не стал ужинать и принимать душ. Он просто повалился в постель. Но…

Биш не хотел засыпать. Ему мешали: то ли предчувствия, то ли подозрения, то ли…

Под окнами…

Волны набегали на причал, маскируя своим шумом лодку. Небольшую черную лодку. В ней был почти неразличим лодочник, который сушил весла. Он не дорожил своей посудиной, – спрыгнув на берег, просто оттолкнул ее ногой, и даже не посмотрел, как ее относит куда-то вдаль (в открытый океан?).

Биш встал и захлопнул окно, чтобы ему не мешал прибой.

Но он был . Был!