Николай Буянов - Опрокинутый купол

Борис подошел к телефону, вопросительно взглянул на эксперта, любовно наносившего черный порошок на подлокотник кресла. Тот махнул рукой: можно, мол.

– Алло. Дарья Матвеевна, это вы?

– Да. Что случилось, Боренька?

Он облегченно вздохнул: голос не тот.

– Не могли бы вы завтра с утра подъехать в прокуратуру?

– Завтра съемка… Впрочем, я в эпизоде не участвую, так что если нужно… Но вы так и не сказали, что случилось.

– Завтра, ладно?

– Как хотите. С вами-то все в порядке?

– Со мной – да.

– А с Глебом?

– И он жив-здоров. В общем, к десяти я вас жду. Пропуск будет на проходной.

Голос не тот. И черная ленточка не подходит к черным волосам (к черной пушистой косе). А удар? Господи, да если бы Дарья врезала кулаком, покойный не отделался бы шишкой.

– Гарик, что там с ленточкой?

– Обычный бархат, достаточно плотный, по краям обшит на машинке…

– Я не о том, – раздраженно сказал Борис.

– На внутренней стороне два светлых волоска. Дама была блондинкой, скорее платиновой, чем русой.

– Натуральной блондинкой?

– Не знаю. Завтра к утру сделаю заключение, – он потоптался немного, снова высморкался, скомкал «пододеяльник» и пихнул в карман. – Кстати, ты обратил внимание на его туфли? Вернее, на одну – ту, что слетела с ноги.

– Наверно, Бронцева отбросило выстрелом…

– Но туфля при этом ни за что бы не слетела! Она была как раз по размеру, сидела плотно, и задник высокий…

– Хочешь сказать, он снял ее сам? Зачем?

– Ну, милый, это уже не моя забота. Собирался принять ванну, например.

Молодой парень-оперативник осторожно приблизился к Борису и почему-то шепотом доложил:

– Привезли экономку.

– Кого?

– Она так себя величает. На самом деле – домработница.

Экономка, хмыкнул про себя Борис. Надо же.

Она сидела на кухне, на табуретке возле окна, сжавшаяся в комочек и явно расстроенная, даже скорбящая, – он подумал, что Бронцев был ей, пожалуй, больше, чем просто работодатель. Она сосредоточенно смотрела в никуда, в пустой угол, а Борис, пользуясь этим, разглядывал женщину (чувствуя, однако, некоторую неловкость: стыдно так наблюдать за человеком, когда он этого не осознает и беззащитен, лишен повседневной маски…). Следовало бы деликатно отвернуться, но он продолжал смотреть, бессознательно раскладывая «экономку» по полочкам. Лет сорока пяти, симпатичная, не утратившая милой женственности. Волосы редкого нынче каштанового оттенка, уложенные в прическу «каре» (значит, бархатная ленточка не ее, некуда привязать). Маленький аккуратный рот и большие карие глаза. Недурная фигура. Наверняка знала, где в квартире хранился пистолет. Имела ключ от входной двери. Могла застать экстрасенса врасплох (взять оружие в процессе якобы уборки, подойти и выстрелить на середине безобидной фразы – у убитого в глазах не было ни намека на испуг или боль, лишь легкое удивление: без сомнения, принял смерть от кого-то хорошо знакомого).

– Маргарита Павловна Ермашина?

– Да.

– Экономка? – улыбнулся Борис.

Она ответила осторожной улыбкой – губы разъехались по всем правилам, но в глазах застыли боль и тоска.

– Экономка. Я вела все хозяйство. Марк Леонидович мне доверял.

– А он сам что же…

– Он – нет. Он сберегал себя. Говорил, что ему нужно много энергии – для излечения пациентов.

– Вы замужем?

– Была. Муж умер три года назад, – она помолчала. – Александр был композитором, довольно известным.

Вон оно что, подумал Борис. То-то фамилия показалась знакомой. Александр Ермашин…

– Как долго вы проработали у Бронцева?

– В мае было бы два года, – ответила она без запинки. – Со смертью мужа все изменилось – то есть не финансово – проценты с гонораров продолжают «капать», – а… В общем, мне тоскливо было сидеть одной дома.

– У вас совсем нет родственников?

– Есть двоюродный брат. Он чинит электроник на дому. Мы с ним… не особенно близки, хотя я и жалею об этом. Упрашивала его переехать ко мне – не соглашается.

– Бронцев сегодня вечером ждал кого-то?

– Да, – удивилась она. – Пациентку…

– Вы видели ее?

– Нет. Марк Леонидович отпустил меня пораньше.

– Отпустил или отослал?

–Что?

– Как вам показалось: может быть, он не желал, чтобы вы с ней встретились?

Она задумалась, подперев подбородок ладонью. В глазах мелькнуло – впервые за время разговора – нечто похожее на интерес.

– Посмотрите, – Борис выложил на стол найденную ленточку. – Вам эта вещь знакома?

Экономка протянула руку, но ленточку не взяла, даже не коснулась. Другой бы на ее месте уж и помял бы, и понюхал, и на зуб попробовал, однако женщина оказалась из другой породы.

– Не знаю, – пробормотала она. – С чем-то у меня вызывает ассоциацию… То есть…

Она запнулась на секунду, потом неожиданно произнесла:

– У нее светлые волосы. Почти белые.

– Откуда вы знаете?

– Где вы нашли ленточку?

– Возле кресла в гостиной.

– Он ее гипнотизировал, – сказала Маргарита Павловна. – Понимаете, это кресло специально предназначено… Пациент не может отвлечься – с этого места он видит только стол и свечи. Марк всегда предупреждал, чтобы я не трогала кресло во время уборки. У него все было рассчитано. Борис поднялся со стула.

– Сейчас мы пройдем в гостиную. Вы посмотрите, не пропало ли что-нибудь.

– Но вы говорили, что это не ограбление.

Он пожал плечами.

– Деньги на месте, аппаратура тоже. Следов обыска нет… Но это, понятно, ни о чем не говорит. В доме были ценности?

– Возможно. Марк принимал только состоятельных пациентов.

Действо в гостиной подходило к концу. Тело увезли, лишь на полу в ванной остался обведенный мелом контур – будто некий восклицательный знак. Маргарита Павловна взглянула слегка испуганно, приостановилась, но Борис вежливо подтолкнул под локоток.

– Здесь наверняка что-то стояло, – заметил один из экспертов, указывая на стеллаж возле стены.

Анченко проследил за его взглядом.

Так. Фото в деревянной рамочке (Бронцев в дико экзотической одежде – ярко-оранжевой, ниспадающей роскошными шелковыми струями, точно водопад, в обнимку с еще более диким и экзотическим субъектом азиатского происхождения, на фоне деревянной пагоды – храма или чего-то в этом роде… Вот тебе и «ведун» из северорусских дебрей). Статуэтка сказочного зверя – полуящера-полубарана, галльского бога подземного царства. Еще одна статуэтка – индийская танцовщица, надо полагать. Ага, точно: слишком много свободного пространства между ними. Что-то здесь было…

– Шарик, – вдруг сказала Ермашина. – Керамика, из каких-то раскопок в Крыму.

– У Марка был пациент-археолог?

– У него было много пациентов.

– Но археолог, возможно, был постоянным? Страдал от серьезного недуга (психического плана – иную хворь я бы ни одному «ведуну» не доверил). В конце концов излечился, и Бронцев получил подарок.