Зеб Шилликот - Крылатые люди

Не отдавая отчета в своих действиях, он принялся расталкивать старика и громко звать его по имени. Все было бесполезно. Самолет все еще набирал высоту, но мотор работал с перебоями, и скорость продолжала падать.

Джаг понял, что через несколько мгновений самолет перевернется и камнем полетит вниз, если до этого перегревшийся мотор не взорвется и не разнесет самолет на куски, подарив ему и Кавендишу "счастье" свободного падения.

Срочно требовалось что-либо предпринять. Однако Джаг не имел ни малейшего понятия, что следует делать. Кроме того, страшная усталость и неуверенность в своих силах буквально парализовали его волю.

Зажмурившись, он собрался с духом и, зарычав, словно раненый зверь, ринулся вперед. С огромным трудом он протиснулся между остеклением фонаря и спинкой кресла, затем схватил старика за плечи и потянул его из кресла летчика. Сначала Джаг хотел открыть фонарь кабины и выбросить тело Гарри за борт, но потом отказался от этой затеи, опасаясь, что не справится с этой задачей, и самолет свалится в штопор. Тогда он начал сантиметр за сантиметром протискиваться в кресло летчика.

На приборной доске горело множество лампочек, а стрелки большинства приборов находились уже в критической красной зоне. Бесконечно уставший и обессилевший, Джаг сел в кресло пилота, тупо глядя на циферблаты приборов. Он ничего не понимал в управлении самолетом и пожалел, что не настоял на том, чтобы Гарри хоть чему-нибудь научил его. Но разве мог Джаг предположить, что когда-нибудь окажется один на один со штурвалом летящего самолета!

Голова Джага буквально раскалывалась от нестерпимой боли, а сердце выпрыгивало из груди. В бессилии он зарычал, как затравленный зверь.

Собрав все свое мужество, он сосредоточился и вспомнил рассуждения Гарри о том, что для набора высоты нужно потянуть штурвал на себя, следовательно, чтобы направить самолет вниз, требовалось переместить его в обратном направлении – от себя.

Обеими руками Джаг ухватился за штурвал и стал толкать его от себя. Ни с места. Штурвал дрожал в ладонях, но не сдвигался ни на миллиметр. Тогда Джаг откинулся на спинку кресла и начал давить на неподатливый рычаг обеими ногами. Тот немного подался вперед, на что самолет мгновенно отреагировал, клюнув носом.

Окрыленный первым успехом, Джаг отжал штурвал до отказа.

Подчинившись законам аэродинамики, а также закону земного притяжения, "юнкерс" сорвался в стремительное пике. Ударившись обо что-то головой, Джаг потерял сознание. Последнее, что он заметил, был сноп искр перед глазами.

Протяжный воющий звук вернул Джага к реальности. В долю секунды он все понял: завывала хваленая сирена, которая наводила ужас на противника, когда "юнкерс" пикировал на цель или проносился над землей на бреющем полете. Сейчас этот рев вырвал Джага из забытья и предоставил ему возможность побороться за жизнь.

На лобовом стекле, покрытом коркой льда, образовалось небольшое прозрачное пятнышко. Солнечные лучи растопили лед, пока Джаг пребывал в обмороке. Сколько времени длился обморок, Джаг не знал, но надеялся, что он длился не более пары секунд. Внезапно в кабине потемнело – самолет снова вошел в облака. Снаружи ничего не было видно, и Джаг решился на крайнюю меру – щелкнул замком фонаря и отбросил его назад. В кабину мгновенно ворвался мощный поток ледяного воздуха и, ударив в откинутый фонарь, сорвал его. Перед глазами Джага замелькали разноцветные пятна, на мгновение он вновь потерял сознание, но тут же очнулся.

Предоставленный самому себе, самолет стремительно несся к земле, словно сокол, заметивший добычу. С трудом преодолев сопротивление мощного потока холодного воздуха, Джаг дотянулся до штурвала и потянул его на себя. В этот момент самолет вынырнул из облаков, и земля с огромной скоростью понеслась ему навстречу. Все вокруг ревело, штурвал заклинило, и обезумевший от страха Джаг, вцепившись в него мертвой хваткой, с такой силой тянул неподатливый рычаг к себе, словно хотел вырвать его с корнем. И вдруг свершилось чудо – скорость падения замедлилась, самолет выровнялся и, наконец, перешел в горизонтальный полет.

Джаг перевел дух и, испытывая огромное облегчение, выглянул за борт.

Сердце его забилось от радости, когда он увидел Энджела, который летел чуть ниже и впереди. По телу Джага прокатилась теплая волна, словно он на мгновение погрузился в ванну с горячей водой.

Джаг мгновенно понял, что это тепло и чувство облегчения передал ему Энджел. Однажды ребенок уже оказал Джагу аналогичную поддержку, когда тот, желая раскрыть секрет ненавистного ошейника, воспользовался чудесным действием дакара и, покинув свою телесную оболочку, проник в святая святых Империи на Колесах – вагон с электроникой; управлявшей Шагреневыми кожами.

Теперь Джаг летел за Энджелом, обдумывая положение, в котором оказался. Он принялся осторожно касаться различных кнопок, ручек и рычажков на панели управления, не включая их, а просто пытаясь понять их назначение.

Энджел, уловив обеспокоенность Джага, и тут пришел ему на помощь, приняв каким-то образом управление самолетом на себя. Он поочередно проверил назначение всех систем управления, уточнил связь между скоростью и подъемной силой, испытал действие элеронов и руля высоты, то увеличивая, то уменьшая скорость полета, резко бросая самолет в сторону, посылая его вниз и возвращая на прежний курс. За короткое время Энджел овладел всеми секретами сложной машины, и она продолжала полет по его командам, хотя за штурвалом находился Джаг.

Значительно повеселев, он оценил вмешательство Энджела и постарался запомнить результаты произведенных на его глазах испытаний.

Почувствовав уверенность в себе, Джаг успокоился и, наконец, вспомнил о Кавендише. Именно в этот момент сзади загремели такие отборные ругательства, что Джаг от неожиданности даже втянул голову в плечи.

На небольшой скорости "юнкерс" летел за Энджелом, в точности повторяя все его повороты, подъемы и снижения.

Так они пересекли границу холодных Северных территорий и оставили позади обширную сверкающую пустыню, населенную гигантскими тараканами-мутантами в блестящих панцирях, с торчащими усами-антеннами.

"Юнкерс" – ревущий стальной монстр, уверенно прокладывающий свой путь в небе, – наводил ужас на местных жителей, всевозможных мутантов и бродяг. Внизу своим чередом шла массовая миграция людей и животных, повсюду царили варварство и жестокость, и человек в этом царстве зла занимал главенствующее положение.

Оправившись от потрясения и полностью придя в себя, Кавендиш изумленно таращился по сторонам.

– Послушай, неужели ты и в самом деле управляешь самолетом? – недоверчиво спросил он.