Зеб Шилликот - Город-западня

– Очень сожалею, что помешал, – проворчал он, – но сейчас не время для ваших игр.

И когда раздосадованная брюнетка встала, вполголоса матеря его, разведчик схватил ее за запястье, притянул к себе и прижал к ее лицу кусок ткани.

Застигнутая врасплох девушка несколько раз дернулась, затем ее глаза закатились, она обмякла и повисла на руках Кавендиша.

– Займись толстяком, – шепнул разведчик, протягивая Джагу флакон и тряпку, пропитанную хлороформом.

– Быстрее! Он сейчас подаст сигнал тревоги! Это он! – неожиданно завопил Малон и едва не выпрыгнул с кровати, крепко вцепившись руками в металлическую раму панцирной сетки.

Толстяк, вероятно, заподозрил что-то неладное, потому что с поразительной для своей комплекции живостью бросился к изножью кровати, а затем, крича во всю силу своих легких, помчался к бронированной двери.

Уже пришедший в себя, Джаг встал с кровати, оставив на ней тряпку и снотворное. Толстяк тем временем достиг своей цели и, всем телом прижавшись к двери, не переставая орать, начал колотить по ней кулаками.

Метнувшись за ним, как молния, Джаг, несмотря на забинтованную ногу, тремя фантастическими прыжками настиг предателя, ударил кулаком по затылку и с невероятной силой стукнул головой о дверь.

Толстяк мгновенно замолчал и всей тяжестью своего огромного тела повис на руках Джага.

Он получил достаточно, и это было видно. Но взвинченный до крайности обстановкой, картиной распростертого на кровати тельца девочки, а также своей ненавистью к перевертышам, Джаг развернул его к себе лицом и сокрушительным ударом раздробил челюсть.

Сила удара буквально оторвала несчастного от пола, и он, пролетев несколько метров по воздуху, грузно упал в проходе между кроватями.

Не теряя времени, Кавендиш устремился к блондинке.

– Не делайте этого! – взмолилась она, и глаза ее, казалось, вот-вот вылезут из орбит. – Возьмите с собой! Другого шанса у меня не будет!

Видя, что разведчик колеблется, а Джаг решительно приближается с тряпкой в руке, блондинка по-звериному вцепилась зубами в свое запястье и протянула его вперед.

– Посмотрите, – залепетала она, – у меня красная кровь! Я не копия!

Кавендиш, нахмурив брови, искал ответ в глазах Джага. Оба мужчины удивленно посмотрели в сторону Малона.

– Что это значит? – рявкнул разведчик.

Зомби пожат плечами и сделал задумчивое лицо.

– Я не понимаю, о чем она говорит, – смущенно признался он. – Кровь должна быть красной, разве нет? Или она знает что-то такое, о чем мы не догадываемся.

– Кровь копий зеленая! – уверенно сказала блондинка. – Однажды во время пункции я увидела, как в лабораторию привели раненого... Это правда!

Оттолкнув Кавендиша, Джаг бросился к блондинке и приложил к ее лицу тряпку, пропитанную хлороформом.

Она почти не сопротивлялась и сразу же потеряла сознание.

Когда Джаг отступил назад, отбросив в сторону тряпку, разведчик осуждающе посмотрел на него.

– Зачем ты это сделал? – пробормотал он.

– Разве мы не решили уйти только втроем? – разозлился Джаг. – В последнюю минуту планы не меняют.

– А если она сказала правду? – Кавендиш показал на блондинку.

– Что это может изменить?

– А то, что толстяк – тоже не копия.

Джаг пожал плечами.

– Это не помешало ему стать предателем. Но если хочешь знать, есть другие дела, которые не ждут, а ты тут задаешь вопросы!

Явно недовольный, Кавендиш поспешил вернуться к реальности.

– Я хотел подвести ток к двери, – сказал он, – но это не решает проблему. Таким способом мы сможем ликвидировать только одного крота, так как два других в момент открытия двери к ней не прикасаются. Малон предлагает более надежный способ...

– Это надо вылить под двери, – заговорил Малон, держа в руках "пистолет", до краев наполненный темной мочой. Не знаю, известно ли вам, но кроты ходят босиком. Когда они ступят в лужу, достаточно бросить провод, и все на этом закончится.

– Но как вы подведете ток? – поинтересовался Джаг.

Разведчик показал на потолок, где сияли лампы дневного света.

– Возьмем его оттуда, – сказал он.

– Каким образом?

Вместо ответа Кавендиш подошел к ближней кровати и сбросил с нее матрас. Затем под удивленным взглядом Джага занялся демонтажем панцирной сетки, снимая пружины с рамы кровати.

Потом он начал их скручивать концами одну с другой, пока не добился желаемой длины. В завершение своей работы Кавендиш присоединил к самодельному проводу разветвления, чтобы с их помощью обеспечить электропитание, подключившись в сеть.

Разлить содержимое "пистолета" было для Джага детской забавой. К тому же пол имел едва заметный уклон в сторону коридора.

В это время Кавендиш, стоя на кровати, которую он вытащил в проход, снял предохранительную решетку с неоновых ламп, вытащил одну люминесцентную трубку, и дортуар погрузился в полумрак. Затем, защитив руки "языками", оторванными от ботинок толстяка, он подключил самодельный провод и протянул его к луже, где, присев на корточки рядом с Джагом, приготовился ждать прихода кротов.

В дортуаре стояла такая напряженная тишина, что, казалось, ее можно было резать ножом. Мужчины затаили дыхание – все превратились в слух.

Сидя в кровати у самой двери и далеко подавшись вперед плечами, Малон первым услышал приближение кротов.

– Идут, – неожиданно прошептал он.

Джаг подошел к зомби и без труда взял его на руки.

Нервы Кавендиша были натянуты до предела, сердце плясало в груди какой-то танец дикарей, и, когда щелкнул язычок замка, он воспринял этот звук, как пушечный выстрел. Сдерживая себя из последних сил, Кавендиш все-таки дождался, пока бронированная дверь начнет поворачиваться на петлях, и бросил провода в лужу мочи.

Из опыта разведчик знал: смерть бывает не такой мучительной, если обрушивается на жертву внезапно.

Конечно, он хотел бы, чтобы эти паршивые гномы поняли, что с ними сейчас произойдет, но обстоятельства не позволяли осуществить такую утонченную пытку.

Бронированная дверь полностью открылась, и обитатели дортуара увидели сцену из преисподней.

Буквально приклеенные к полу, сотрясаемые ужасными конвульсиями, в ореоле синеватых электрических дуг, потрескивавших, как погремушки гремучих змей, гномы безнадежно пытались вырваться из западни.

От сильной встряски с них слетели покровы, и кроты впервые предстали голышом, приведя этим в ужас своих палачей.

Их лица, "сотканные" из каких-то растительных волокон, представляли собой гротескные маски, доведенные до кипения электрическим разрядом. И на них то и дело вздувались зеленые волдыри, стремительно менявшие свой цвет на черный. Пузыри набухали, росли до невероятных размеров и взрывались, выбрасывая облачка коричневого порошка, который зависал в воздухе.