Андрей Васильев - Файролл-12. Квадратура круга. Том 4

Внутри кабинета все было, так же, как всегда. Полумрак, потрескивающие свечи, ароматно-тревожный запах, который я в который раз не смог классифицировать, старинная мебель, книжные шкафы с темными выцветшими корешками явно не вчера напечатанных книг. Или даже вручную написанных. И, конечно же, хозяин «Радеона», на этот раз накинувший на себя просторный черный шелковый халат, под которым кипейно белела сорочка. Его горло подпирал узел галстука, рядом с которым поблескивала алмазами булавка, скрепляющая уголки воротника. Старомодная штука, я такую до того только в кино и видал.

– Прошу прощения за опоздание – склонился в полупоклоне Азов – Мы прибыли так быстро, как смогли.

– Ничего страшного – успокаивающе качнул ладонью Старик – Мы, собственно, ни о чем серьезном и не беседовали. Не так ли, Максимилиан?

– Истинно так – встав с удобного полукресла, ответил Зимин.

Кстати, Валяев тоже обнаружился в кабинете. Он сиротливо сидел на стульчике рядом с входом, положив ладони на колени и словно закостенев. Судя по всему, пророчество Азова сбывалось – опала сменилась подобием прощения, за которым следовала окончательная реабилитация.

– Мое почтение, Валериан Валентинович – наконец подал голос и я – Надеюсь, дорога была легкой, а возвращение сюда, в Москву, вышло приятным.

– И то, и другое не совсем так, но твоя учтивость, мастер Харитон, скрашивает эти мелкие неприятности – Старик привстал, взял пыльную длинногорлую бутылку, стоящую на столе, и наклонил ее над кубком, причем, похоже, золотым – Надеюсь, ты не откажешься от глотка-другого этого замечательного вина? Виноград, из которого приготовлен сей напиток, произрос в долине Роны, носит имя «мурведр», и он великолепен. Эту лозу нельзя спутать ни с чем, даже в том случае, если у тебя вовсе нет языка. И ведь что любопытно – сорт испанский, а прижился именно там, рядом с Альпами. Но основное достоинство данного вина – оно, подобно человеку имеет, память. И с каждым прожитым годом оно становится старше и мудрее, обретая новые оттенки вкуса, подобно тому, как несмышленый ребенок постепенно превращается в убеленного сединами старика, познавшего смысл жизни. Испей мудрость веков, мастер Харитон, и осознай то, что время не уходит в никуда. Его можно потрогать, понюхать и даже сделать частью себя. Это вино увидело свет в тот год, когда люди впервые поднялись в небо, словно птицы, оно взрослело в дни двух больших битв, когда народы задались целью извести друг друга, и вступило в зрелость тогда, когда первый человек взглянул на эту планету со стороны. Выпей время, друг мой, не откажи себе в этой маленькой радости!

Интересно, каких именно братьев он имел в виду, говоря о том, что люди полетели аки птахи божьи – Монгольфе или Райт? Впрочем, какая разница.

Впрочем, вино впрямь было дивное – густое, как кровь и пряное, как… Не знаю даже, с чем его сравнить.

– Ну, а теперь вернемся к нашим делам – Старик снова опустился в кресло, в его пальцах невесть откуда появились четки, камушки их сочно защелкали – Итак, наши друзья не дремлют, они пытаются переломить ситуацию в свою пользу.

– Именно так – подтвердил Азов – Но, увы, делают все так, что претензии к ним предъявить затруднительно. Правила не нарушены. Более того, недавно они понесли потери в своих рядах. Вернее – кое-кто не слишком оправдал их ожидание. Вот, взгляните.

И безопасник протянул Старику несколько фотографий.

– Кто это? – звучно осведомился тот.

– Их глаза и уши – немедленно подсказал Азов – Бывшие. Теперь этот человек занял нейтральную позицию и вряд ли с нее сдвинется. Ему это не нужно.

– Причина?

– Собственное решение – усмехнулся Азов – Мы ее не трогали, ни малейшего давления. Она сама так решила так поступить, как видно руководствуясь своими личными соображениями. Люди, а особенно женщины, импульсивны, их поступки не всегда возможно уложить в определенные схемы поведения.

– Что есть прописная истина, причем всякий раз звучащая как откровение – подтвердил Старик – Ну, если так, она прощена и не понесет кары за свое изначальное предательство. Мастер Харитон, если я не ошибаюсь, она служит тебе?

Он передал фото обратно Азову, а тот протянул их мне.

Таша, мать ее так! На фотографии была именно она. И еще Ерема, с жутко недовольным видом слушающий то, что ему говорит эта маленькая обжора.

– Это мой человек – подтвердил я – Все верно.

– Ты знал, что она не только тебе верна?

– Знал – кивнул я – И довольно давно. Но меня это устраивало.

– Поясни – уголки губ Старика выгнулись так, будто он удерживался от улыбки.

– Страшен не тот предатель, о котором знают и молчат многие, а тот, о котором не ведает никто – взвешивая каждое слово, сплел фразу я – Она всегда была на виду, знала и слышала только то, что следовало. И, ради правды, никуда особо не лезла.

– Разве что пыталась пробить для группы лиц прогулку по этому зданию – вякнул из угла Валяев – Или я ошибаюсь?

– Нет, не ошибаешься – парировал я – Но это было давно, и повторных попыток лоббирования данного замысла она не предпринимала, а сейчас и вовсе порвала с нашими врагами.

– Соперниками – мягко поправил меня хозяин «Радеона» – Так прозвучит вернее. Продолжай.

– Да, собственно, все – пожал плечами я – Она хороший сотрудник, и человек славный. Ест, правда, много, но тут уж у каждого свои слабости. И выбор в результате сделала правильный.

– Одно плохо – раньше или позже появится тот, о ком никто не знает – подытожил Старик – Ты сам про это сказал.

– Только не в редакции – сразу же добавил я – У нас вакансий нет, а все остальные сотрудники проверены делом и водкой. То есть – тяготами службы, конечно. Оговорился.

– Этот вопрос закрыт – припечатал ладонь к столешнице Старик – Илья, задача остается прежней – ты должен знать все и всегда быть на шаг впереди.

– Слушаюсь – бодро отозвался Азов – Исполню все в лучшем виде.

– Не сомневаюсь – хозяин «Радеона» отпил вина – Партия переходит в эндшпиль, а, стало быть, начинается самое интересное. Кстати – когда именно начинается? Максимилиан?

Зимин коротко глянул на Валяева, тот вскочил со стула и бодро гаркнул:

– В пятницу. Вернее – с четверга на пятницу, в ночь. Обновление готово, протестировано, осечки не случится.

– Время тебя ничему не учит – печально вздохнул Старик – Я не раз тебе советовал никогда не говорить про еще не случившееся утвердительно. Что если осечка будет иметь место быть, а я до той поры не покину Москву? Твои клятвы станут пеплом, а мой гнев за обман падет на твою и без того отягощенную провинностями голову. Разумеется, ты покараешь своих людей за нерадивость, но их кара будет в сотни раз легче, чем твоя. Никогда не обещай того, что не свершилось, ибо нити Судьбы может спутать или распутать только она одна.