Валентина Елисеева - Враг, который не забудет

– Нет, я не любитель пустого сотрясения воздуха и подмены понятий. Предлагаю условие: ты высказываешь желание, и если я сумею убедить тебя, что его исполнение опасно для людей, то ты меняешь его на другое.

– А если не сможете убедить?

– Тогда исполню. Как видишь, я верю в твою осторожность, разумность и доброту куда больше, чем ты – в мою честность, – иронично упрекнул Хальер.

– Мне стоило бы взять с вас магическую клятву на обязующем амулете, – пробормотала не убежденная Алеся.

– Порядочным людям верят на слово, – заявил Хальер и сверкнул синим взглядом, словно подначивая Алесю усомниться в его добродетельности. – Я тебе определенно верю, что ты не станешь уклоняться от взятых на себя обязательств в случае проигрыша. И я очень рассчитываю, что ты проиграешь.

Алеся так и не разобралась в мотивах своего чересчур странного и непонятного врага, но азарт победить этого гада забурлил в ее венах. Она сосредоточилась на предстоящем сражении, стоило просчитать предполагаемый стиль игры противника, как он поведет себя за шахматной доской. Все утверждали, что глава тайной канцелярии – непревзойденный шахматист, что конкуренцию ему могут составить лишь немногие, так что по идее он должен вести быструю и уверенную партию. Однако, он слишком умен, чтобы рисковать с незнакомым противником, в котором подозревает немалый опыт в этой игре. И верно подозревает. Придется играть на два фронта: усиленно атаковать, демонстрировать свои умения и вести активные действия на одном фланге, и тихонько планировать внезапный удар на другом. Это чревато тем, что придется совершить несколько рискованных ходов и если он раскусит ее замысел, то от поражения будет не отвертеться, но с самого начала стремиться свести партию вничью – это неспортивно.

И что ей терять в случае проигрыша? Что такое он может пожелать, к чему бы она не успела уже морально подготовиться, затевая сегодняшнее столкновение с ним? Потерять жизнь, свободу, стать сексуальной игрушкой – все эти варианты грозили ей с того момента, как она оказалась в роли преследуемой бесправной беглянки в чужом мире, и ее судьба так и так полностью в руках Хальера, если ей не удастся улизнуть от него.

М-да, загадочно ведет себя этот кровопийца. Может, он действительно сумасшедший маньяк? Или просто сумасшедший?

Она протянула руку к пешке и сделала первый ход. Хальер взял в руки свою пешку, покрутил ее в пальцах, кажется, даже понюхал, а потом походил без раздумий и нестандартно. Ничего, Алеся всегда любила импровизацию, а не разыгрывание заученных сценариев от великих мастеров. Несколько ходов они сделали молча. Алеся не ощущала никаких эмоций противника, он снова закрылся от нее, а она горько жалела, что сама не умеет поступить так же: ей не хотелось, чтобы он ощутил ее лихорадочное нетерпение пережить поскорее те полчаса, за которые ребят должны успеть освободить и скрыться. Магия шарфа работала отлично: никаких сигналов – ни на амулет связи, ни на датчик сигнала тревоги – главе тайной канцелярии не поступало.

Когда они разменяли первые фигуры, Хальер заговорил:

– Так и не смог понять твои побудительные мотивы: почему нельзя было просто явиться ко мне в управление, как я приглашал, к чему был этот фарс, зачем тебе потребовалась встреча со мной наедине? Уж точно не для того, чтобы в шахматы сыграть! Чего ты добиваешься? Охрана на входе не могла пропустить смертельно опасные амулеты и оружие, разве что яды, но мне пока не удалось их обнаружить. В волосах я не нашел заостренных ядовитых шпилек, которые ты могла бы использовать против меня, в твоих духах нет туманящих разум фракций, кожа не обработана ядом – так с чего тебе вздумалось предлагать мне себя на эту ночь? Я дал тебе возможность кинуть яд в мой бокал с вином, обсыпать мои шахматные фигуры ядовитым порошком, но ты ничего подобного не сделала. Чего ждешь?

У огорошенной Алеси открылся рот. Это что же: пока она возмущалась его развратными поползновениями, он обыскивал ее на предмет спрятанных отравляющих веществ?! Его поцелуи и прикосновения языка – стремление опознать яд на коже? Распущенные волосы – поиск шпилек-дротиков? Отправление слуги за десертами – предоставление ей возможности растворить пилюли в бокале?! Повторный уход – её шанс обработать шахматные фигурки?

Он что, привык жить вот так – в вечном ожидании убийцы-мстителя? Ой, она его почти жалеет.

– Не все люди способны убить. Даже тех, кто этого заслуживает, – прямо взглянув на врага, ответила Алеся.

– Твоя правда. Меня подвел многолетний опыт общения с матёрыми преступниками, – сокрушенно согласился Хальер, внимательно наблюдавший за сменой выражений на ее лице. – Мне следовало с самого начала предполагать самые невинные мотивы твоих действий. Проблема в том, что именно такие не убийственные планы мне труднее всего распознать.

– Понимаю, куда проще нафантазировать обработанную ядом кожу для убийства любовника: парочка страстных лобзаний и – прощай, любимый, так получилось, – кивнула Алеся, все еще находясь под впечатлением, что ее записали в заядлую киллершу. – Кстати, разве сама женщина от такого ядовитого «крема» не пострадает?

– Нет, его создают на магической основе с разделением по полову признаку: он действует выборочно – либо только на мужчин, либо только на женщин, смотря кто кого старается на тот свет отправить. Припоминаю случай, когда от такого яда погибли оба: жена хотела остаться вдовой, а муж – завести новую молодую супругу. В выигрыше остался сын – он унаследовал все состояние отца. К слову, именно он подсказал родителям идею с ядом и помог им достать его.

Боженьки, не хотела бы она работать на его должности!

– Я надеюсь, сынок не смог воспользоваться плодами своего чудовищного преступления, – сдавленно сказала Алеся.

– На пожизненной каторге сделать это весьма проблематично, – согласился Хальер.

Он совершил очередной ход, подхватил ладошку задумавшейся Алеси и ласково поцеловал ее. Алеся вздрогнула от жаркого дыхания и влажного прикосновения горячих губ к внутренней стороне ладони. Выдернула руку, раз уж теперь они играют в открытую.

– Так где, говорите, яд для рук продают? – вкрадчиво спросила она и тоже сдвинула фигуру, накаляя обстановку на правой стороне шахматной доски.

Хальер журчаще рассмеялся, умиляясь ее злости, как шипению рассерженного котенка, вздумавшего противостоять льву.

– Я способен расщепить и нейтрализовать небольшую дозу любого яда, производящегося в империи. И мне нужно сильно вскружить голову, чтобы я не заметил своевременно его попадание в мой организм. Больше всего меня удивило, что ты не пробуешь воспользоваться ментальной магией, чтобы принудить меня подписать полное помилование твоим друзьям-подпольщикам, – продолжил объясняться Хальер, попутно отвечая на шахматные выпады Алеси. – Ты же ради них пришла?