Денис Калдаев - Создатель [litres]

– Ваше изобретение – если, конечно, вы его не уничтожите – работает против реальности вашего мира. Мира «А», как ты его называешь.

– Но мы еще не успели распространить технологию! – возразил Маркус.

– Это дело времени, – заговорил баритон. – Вы даже не успели разобраться, что же вы изобрели. Не успели перенять ни одно достижение из своих успешных проектов-Симуляций. Мы выбрались на ваш уровень итерации быстрее, чем вы осознали, что же произошло.

– Что же вы задумали? – в отчаянии спросил Маркус. – Распространиться по всему земному шару?

– Мы почти абсолютно уверены, что ты живешь в Симуляции, Создатель. Можешь считать, что мы доказали это своим появлением. Мы планируем подняться выше, на следующий уровень.

– В мир… якобы «А +1»? – спросил Маркус. – Вот только мой мир реален, и вы ошибаетесь! Взять хотя бы… число π… оно здесь бесконечно!

– Нет, – резко ответил громкий голос. – Это всего лишь очередная Симуляция, профессор Ферд. Скорее всего, примитивная, основанная на ограничении скорости света.

– Мы думаем, – продолжил тенор, – «число π » в твоем мире ограничено настолько удаленным знаком, что добраться до него ваши вычислительные мощности попросту неспособны. Например, 10 20цифр после запятой. Потому вы и предполагаете, что оно бесконечно. А для компьютеров пост-людей, разработавших твою Симуляцию, это, возможно, пустой пшик… Мы создавали Симуляции с разными пределами скорости света, и все они развивались по-разному. Если ее вообще не ограничивать, все движется совершенно иным путем. Как если сделать воду в два раза плотнее – тогда жизнь не зародится вообще. Можно менять множество параметров – например, константу Ферда (которую вы зовете «постоянной Планка») или постоянную гравитационного взаимодействия. Создавать миры со слепыми людьми, глухими и убогими или же, напротив, наделенными телепатией и бессмертием. Твой же мир, Создатель, – примитивен. Он полон погрешностей, хоть, очевидно, он на сотни порядков качественней, чем мир Острова. Мы уважаем тебя, мы любим тебя, но факт остается фактом. Окружающий тебя мир – лишь один из триллионов экспериментов, созданных пост-людьми.

«Они выбрались из квантового компьютера, – с ужасом думал Маркус, – и вытеснили сознания жителей целого научного городка. Теперь же они убеждают меня, что мой мир нереален».

– Мы не вытесняли их, Создатель, – ответил баритон. Массив будто читал мысли профессора. – Мы объединились с ними.

Больше переключений не было.

Маркус снова вспомнил об Элли. Значит, она стояла перед ним, затерянная среди бескрайнего фиолетового океана. Он завел руки назад, расправляя затекшую спину.

Решение пришло моментально, и Маркус не понимал, какое же именно чувство его подстегивает – желание оказаться рядом с внучкой или же мучительное любопытство узнать, что там наверху.

– Я хочу объединиться с вами и шагнуть выше! – уверенно заявил профессор.

Его страх отступил, нахлынуло жутковатое восхищение могуществом Массива.

– Нет, тогда нарушится субординация «Создатель – творения». Мы можем взять тебя с собой, но не объединиться. А путь наверх… Возможно, это смертельно опасно, и демиург уровнем выше уничтожит излишне развитые творения, дерзнувшие явиться к нему на беседу. Есть и более простой вариант: выход наверх заблокирован и ничего не выйдет.

– Нужно рискнуть! – воскликнул Маркус.

Он был в предвкушении «Великой Истины». Прекрасное, мучительно волнующее чувство. И не было ничего в жизни более значительного.

– Тебя тоже гложет любопытство, Создатель. – Во взгляде Альберта мелькнуло нечто необычное. – Оно-то и губит человека… Что ж, в путь.

Все вокруг завертелось в фиолетово-голубом хороводе пятен. Маркус узнал их – будто теннисные шарики, это были Земли – мелькание миллионов, триллионов голубых Земель, – и едва он это понял, как на мгновение потерял сознание.

Они стояли в центре аудитории и выглядели пустотелыми голограммами. Рядом улыбалась девочка, полностью лысая, с прозрачными, будто стеклянными зубами.

– Справилась за два часа! – торжественно объявила она.

При этом губы ее не шевелились – они застыли в блаженной улыбке. Очевидно, и Массив, и Маркус услышали мысли девочки.

Послышались жидкие аплодисменты.

– Ты должна составить отчет, Эс8, – раздался низкий голос. – Какой из проектов вышел на связь?

Из угла аудитории к гостям подошла женщина с синей кожей. По всей видимости, она была здесь единственным взрослым.

Девочка назвала число длиной в семнадцать цифр.

– Где мы находимся? – спросил Маркус.

Он недоуменно огляделся и нахмурился. Они стояли будто на арене Колизея. Их окружала толпа взбудораженных детей. Многие из них выглядели странно, даже вычурно.

– Добро пожаловать, – сказала женщина. – Вы понимаете нас? Мы будем говорить в рамках вашего языка.

Маркус покосился на стены аудитории. Они были испещрены непонятными символами. Словно древнеегипетская письменность – геометрические значки и фигурки.

– Понимаю, – ответил он.

Дети взволнованно зашептались.

– Значит, я все правильно сделала! – воскликнула лысая девочка. – Как вы поднялись ко мне? Говорите, только быстро!

Она достала блокнот и приготовилась записывать.

Дети зашумели еще громче.

– Мы думаем, она – демиург, профессор Маркус, – сказал Массив. – Создатель твоего мира.

Женщина подняла вверх палец, и все тут же затихли.

Маркус с тревогой взглянул на лысую девочку и спросил:

– Это правда?

Минутой ранее он был уверен, что уже ничто неспособно удивить его.

Но он был поражен.

– Вы – моя домашняя работа на выходные, – непринужденно ответила она. Ее губы не шевелились. – В школе задали.

– Задали создать… Симуляцию? Симуляцию мира?

Его глаза все больше и больше расширялись от изумления.

Дети засмеялись.

– Они умные, как Бостром! – воскликнул мальчик с синей кожей, как у женщины.

– Очень! – гордо сказала лысая девочка.

Женщина тоже не смогла сдержать улыбки.

Маркус почувствовал, что его голова вот-вот лопнет и голографические кусочки мозга забрызгают всю аудиторию.

По словам девочки, то, что было для них самым главным вопросом жизни, оказалось лишь школьным упражнением?

– Они как дети, – прозвенел чей-то голосок.

– Ответь им, Эс8, – приказала женщина.

– Си-му-ля-ци-я, – медленно произнесла лысая девочка. – Интересное слово. Между тем оно означает нечто искусственное. Но проблема в том, что реальности нет, по крайней мере она недоступна. Так есть ли смысл называть обычную жизнь «Симуляцией» – если сравнивать не с чем? Мы называем это по-другому. «Игровой слой». Мы каждый месяц создаем по одному. Это несложно. Гораздо сложнее, чтобы вы догадались, что находитесь в игре, выбрались из нее и пришли к нам поговорить. Мне было запрещено давать подсказки.