Дмитрий Ра - Наоборот

Я смотрел на Нишанта. Тот напрягся, сжав губы.

— Ясно, — усмехнулся я. — Значит много, да?

Индус не ответил, но я всё равно откорректировал некоторые аналитические алгоритмы. Изучение основ психологии дают первые плоды.

Главарь тьмушников смотрел на меня с неприкрытой неприязнью:

— Может хватит, Крит? Ты забрал оружие, убил нашего человека. Это ужасно, и я… Я уже не знаю, как выйти из этой ситуации. А ты?

Я посмотрел на бездыханное тело. Оно как будто исхудало за эти мгновения. Осунулось. Кровь из небольшого отверстия стекала по лбу с большой неохотой.

— Ты будешь служить мне, — провозгласил я новые правила в соответствии со своим заданием.

И не дождавшись, когда они осознают сказанное, добавил:

— Вы все будете служить мне.

Арли удивленно выпучила глаза. Вздохи, выдохи и кряхтения затихли.

Напряжённая тишина продлилась не очень долго. Её прервал смех девушки.

— Тихо, — сказал я, и Арли затихла. Точнее попыталась. Она прикрыла рот руками и хрюкала.

Нишант вышел из ступора:

— Прости, что ты сказал?

Я уже стал привыкать, что пакеты данных до людей часто не доходят. Пришлось отправить запрос заново:

— Вы все будете мне служить.

Нишант откашлялся. На его лице мелькнуло что-то вроде снисходительной ухмылки.

Сквозь хрюканье, прозвучал голос Арли:

— Наверное, он думает, что ты пси… пси…хрю…х. С чего бы это?

Кто-то в цепи брайнера осмелел и прыснул. Что еще за психрюх?

Индус совершеннейше серьезно сказал:

— Конечно, мы будем тебе служить. Что ты прикажешь, то и сделаем.

— Принимается, — кивнул я. — Но вероятность того, что эти данные ложные, составляет девяносто два процента. Предлагаю общими усилиями эту вероятность снизить до десяти и менее.

— А если не получится? — спросила Арли и, замявшись, добавила: — Давай убьем? Без свидетелей нам как-то проще будет.

— Многое зависит от одного фактора, — сказал я и пристально посмотрел на одну из камер. — Передают ли они данные за пределы этой локации?

Глаза Арли расширились:

— То есть нас видят…

Я посмотрел на индуса, но тот лишь хмыкнул.

В соответствии с условиями моего задания я могу выполнить его как угодно. Нельзя лишь убивать больше одного человека. Но что мне грозит за провал задания? Неприятные дебафы и изменение мироявления, как в случае отказа? Или что-то хуже?

Анализ…

— Я собираюсь решать задачи по мере их поступления, — заявил я, рассматривая пистолет. — И времени на это всё меньше. Поэтому начнем с вопроса. Какая у вас цель?

— Свобода, — не раздумывая, ответил Нишант. Лишь трое в цепи брайнера закивали, и я обратил на это внимание.

— И как? — улыбнулся я, — получается?

— Мы многого добились и еще…

— Вы не добились ничего, — перебил я его, пожал плечами и выговорил заранее заготовленную речь:

— Вы играете на биржах, занимаетесь политическими провокациями и агитациями на форумах, взламываете правительские сервера и вербуете людей, треть из которых, по моим приблизительным расчетам, таинственно пропадает. Вы в курсе, что вся информация, которая имеет ценность, изолирована в локальных сетях, но всё равно что-то пытаетесь сделать. А уж Айвал вы не осилите и с тысячей брайнеров. Вы считаете себя бунтовщиками, только потому что что-то делаете, а не потому, что делаете это эффективно.

Лысый открыл было рот, но сразу же закрыл. Похоже, он немного, но задумался.

Кто-то заёрзал в своих креслах. Нишант сжал кулаки так, что захрустели костяшки.

— Ты думаешь, что знаешь о нас? Лишь раз подключившись к брайнеру, ты решил судить? — опустил он голову и посмотрел в пустые глаза бородатого охранника. — Я тридцать лет под землей. Тридцать! Ради свободы. Ради тех, кто рождается наверху. Они там… спят в тепле, жрут вкусную еду и развлекаются. И даже не представляют, что их ждёт в будущем. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, сопляк. Между людьми, что живут сейчас в иллюзиях и будущим, которое их ждёт, стоим только мы. И мне плевать, сколько сотен людей помрет под землей, если это спасет миллиарды душ над ней. Ты понял?

Он поднял голову. Его зубы были плотно сжаты, а глаза налились кровью.

Арли решила вставить свои пять центов:

— Вообще-то, не все там жрут вкусну…

Я посмотрел на нее, и она замолчала. Хрю.

Анализ…

— Я могу вам помочь, — заявил я. — Меня невозможно принудить, но со мной возможно сотрудничество. Было возможно. До того, как меня связали. Теперь моё условие: подчинение. Ваша агрессия бессмысленна. Я предлагаю свои умения взамен вашей верности.

Кто-то в брайнере иронично цыкнул:

— Имперский марш врубить? — спросил «злюка» слегка дрогнувшим голосом и, в подтверждение своих слов, потянулся к микшеру громкости на мониторе.

— Заткнись, Дрон, — зашипел на него кто-то менее уверенный в себе.

— Это заходит слишком далеко, — процедил Нишант и перевел взгляд на Дрона. — Как минимум это не так смешно, как кажется Андрею. Мы не в какой-то дурацкой книжке или кино, Крит. У вас не найдется того, что вы сможете нам предложить. Даже ваше подключение к брайнеру оказалось для нас… вредным. С какой стати вы нам нужны?

— Арли, — позвал я девушку, не отрывая взгляда от индуса и лысого, — подключай меня. Если со мной что-то случится — убиваешь этих двоих.

Люди занервничали. Кто-то начал громко вздыхать, кто-то возмущаться и хныкать.

— Тихо, — строго, но спокойно сказал я подключенным к брайнеру. — Если я не зафиксирую никаких вредоносных процессов с вашей стороны, то больно никому не будет.

Арли, с трудом сдерживая эмоции, сглотнула и подошла ко мне со спины. В обоих руках она держала пистолет, который был слишком тяжел для её хрупких запястий и неестественно свисал дулом вбок. Легкий тремор выдавал нервозность.

— Ты уверен? — спросила она. — Какая-то мутная тема. Вдруг они хакнут твои мозги и ты станешь их марионеткой.

— Я на девяносто семь процентов уверен, — ответил я, — а ты должна быть уверена, что справишься. Перестань трястись — это бессмысленно.

Разъем IHole слишком грубо вошел мне в затылок. Мерзкие ощущения я подавил привычным алгоритмом.

Инициализация… 100 %

Еще будучи в Арли… Хотя нет — это неудачная интерпретация слов. При подключении к брайнеру через персонажа «Арли», я понял весь его потенциал. Мне было доступно огромное количество информации. Я выгружал из чужих ядер памяти данные и пользовался ими как своими.

Но после разъединения всё менялось — информация из моей оперативной памяти удалялась или я не мог больше осознавать её полезной. Например, у меня была уверенность, что я за секунду научился играть на аукционных биржах, но после отключения от брайнера эти сведения превращались в какой-то мусор. Да даже в шахматы я умел играть. А теперь в голове остались только названия — пешка, ладья, слон и так далее.