Дмитрий Ра - Наоборот

Вывод: информацией из чужих АНС можно пользоваться, но не скачивать. Это удаленные исполняемые файлы, защищенные от копирования.

У-у-у-у-ух.

Вот так бы я описал погружение в омут чужих данных, если бы был человеком. Да, выгрузку своих файлов из памяти в публичное облачное хранилище можно назвать погружением. Моя человеческая часть показала мне картину, как я моюсь в ванной. Я захотел посмотреть фильмы для взрослых, а тут… забегают девять голых человек и с криком «сюрприз!» вырывают из моих рук смартфон и начинают шариться в истории. При этом хихикая и поглядывая на ошарашенного меня взглядом: «ну и мразь же ты. Отвратительно!»

Я завершил ненужные мыслительные процессы.

Когда я подключился, девять любопытных мозгов залезли в мои папки с данными. В папки с модулями, с подмодулями и информацией из интернета, которую я успел загрузить ранее. Они не смогли узнать мои цели и задание. Они были не в состоянии понять какие у меня запущены текущие процессы. То есть мысли и правда невозможно прочитать.

Какое моё преимущество перед ними? Я знаю, где каждый из них ковыряется и чем интересуется в моей голове. А вот они этого не умеют и остаются в неведении, кто и зачем залез в их головы. Ну и разумеется, я могу принудительно запускать свои модули в их нейросети.

Они без разбора стали запускать то один, то второй процесс. Колян запустил модуль глубокой диагностики, и моя мощность упала.

Наложен положительный эффект «Глубокая диагностика» Штраф: 1,15 % (Персонаж «Колян»)

Наложен положительный эффект «Глубокая диагностика» Штраф: 1,15 % (Персонаж «Наташа»)

Доступно ВМ: 1,45 %

Разрыв соединения через… 32 сек… 31 сек…

Так дело не пойдет. Оказывается, они не могут использовать мои модули своими силами.

— Арли, вырубай, — сказал я. На лбу проступила капелька пота.

Девушка быстро отключила меня от общей сети. Мне хотелось дышать быстро и тяжело, но вместо этого я делал это глубоко и размеренно. Для вида.

— Твою…

— Какого…

— Мамочка…

Кто-то грязно выругался. Нишант развернул голову и спросил:

— Что там?

— Шеф…

— Ну?!

— Он… он не человек, — выдохнула Наталья.

Нишант сжал зубы и сдерживая прилив гнева, спросил:

— В каком смысле не человек?

Ему не ответили. Тьмушники переглянулись и… взорвались громкими спорами и шумом. Казалось, что они забыли о том, что являются заложниками в запертом помещении с трупом бывшего коллеги. Все фанатично выясняли, кто что успел понять, как это можно использовать и не пора ли им вот прямо сейчас начать захватывать мир.

— Всё замерло. Я не могла шевелиться! — кричала Наталья, но ей верил только Колян.

— Я успел подумать о смысле бытия за ноль целых, сорок три сотых секунды! И я понятия не имею откуда об этом знаю!

— Откуда вы это взяли, а?! — орал на них Дрон, который не успел найти модуль «Глубокая диагностика». — Я единственное — число ПИ смог рассчитать до сотого знака. Потом он отрубился.

— Блииин, — разочарованно протянул человек без ноги и с осуждением посмотрел на меня, — у меня в голове появилась гениальная схема вывода средств с подоходных ваучеров на испанской бирже. А потом… забыл.

— Господа… — выдавил из себя индус. Его зубы противно скрипнули.

— Послушайте ме… — снова попытался он обратиться к кричащей толпе.

— Вы можете ме… — глаза стали шарами, которые решили вылезти из орбит. Еще немного и они лопнут и потекут по щекам.

— ЗАТКНИТЕСЬ!!! — со старых потолков посыпалась известь. Даже выстрел не произвел такого эффекта.

Не сразу, но стало тихо. Люди с большой неохотой отрывались от диспута. Прежде чем Нишант успел открыть рот, отозвалась Наталья:

— Я согласна.

— Я тоже, — гаркнул Колян.

Одноногий игрок на биржах выпустил воздух из легких:

— П-ф-ф-ф, ну ладно. Наверное, это выход…

— Стоп! — поднял ладони Нишант. — Стоп! И еще раз стоп! Какого черта, господа? Вы обезумели? Он вас чем-то заразил? И я не помню, чтобы окончательные решения принимали вы.

Я улыбнулся. Какая глупая ошибка. Бороться за свободу, оперируя отсутствием у людей свободы воли. В следующий раз они могут не сильно стараться заработать на испанской бирже, если их тянуть за поводок. Хотя они и так уже привязаны…

— Со мной вы будете свободны. Вы же этого хотели? Я уберу фиксаторы с ваших голов.

Тьмушники стали переглядываться. Нишант покраснел.

— Они не привязаны! Это для стабильности брайнера! — зарычал он. — Никто не должен своевольничать или вся система накроется.

— Всех устраивает такое пояснение? — обратился я.

Никто не ответил. Они боятся. Но чего? Или кого? Нишанта?

Я больше не говорил, а наблюдал. Всё, что я хотел сделать — сделал. Показал на что способен и какую выгоду несу. Это была единственная возможность. Иные вероятности контроля над ними стремятся к нулю. Слишком много у них автономии. Слишком много свободы.

Но я найду как устранить этот недостаток.

Потом.

Нишант то кричал, то брал себя в руки и говорил слишком уж спокойно. Шесть человек из девяти пытались доказать ему, что он примитивный дурак, который не понимает выгоды сотрудничества со мной. Двое молчали. Последний — пожилой мужчина по имени Иван выражал недовольство сменой власти. По его мнению, стабильность — залог успеха, и не стоит кидаться в омут неопознанного.

Индуса разрывало:

— Нас всех убьют! В первый день пришел какой-то умник и стал распоряжаться ячейкой? К нам уже идут. Кэтрин и Петр Николаевич уже в курсе и…

— Они не в курсе. И никто не идет. Катя и Петя сейчас на поверхности.

Все завертели головой в поисках говорящего. Это было произнесено слишком тихо, чтобы сориентироваться сразу.

Голос снова произнес:

— Камеры тоже не передают картинку в центр. Они только у нас.

Нишант выпучил глаза на лысого, впервые подавшего голос. Только сейчас я заметил большой шрам поперек его подбородка.

— Павел, зачем вы… — крайне недоуменно начал индус.

Лысый улыбнулся и положил руку на его плечо.

— Спасибо, друг. Дальше я сам.

Повисла тишина. Я обратил внимание с каким недоумением переглядываются тьмушники. Чему они удивлены? Что Павел раскрыл себя или что он не просто охранник?

— Как скажете, Павел, — Нишант сделал шаг в сторону.

Лысый мужчина больше не улыбался. Глаза его ничего не выражали. Камуфлированная куртка была слишком тёплой для душного помещения. От одного только представления у меня стала повышаться температура тела.

Павел обратился ко мне:

— Я бы пожал вам руку, Крит, но вы запретили двигаться и убили Костю. Можно было обойтись и без лишней крови.

— Я предупреждал, — спокойно ответил я.

— Да, предупреждали. Но вы всё равно могли не убивать, а хотя бы ранить, — слегка покачал он лысой головой. — Люди не машины — им свойственно ошибаться. Вы будете убивать всех, кто ошибётся?