Михаил Савич - «Первый». Том 4

— Разница есть. У нас договор. Нарушив его, они теряют все права, и будут выплачивать нам штрафы. Иди и поговори с ними. Пусть письменно подтвердят свои намерения. Если подпишут, то пусть идут с Подосиновиком. Всё лучше, чем по здешним лесам бродить. Звери здесь пострашнее красных попадаются.

Через четверть часа мы вышли из бастиона. Основные силы Белой Армии уходили к порталам, прихватив в попутчики лидеров союзных кланов и их бойцов. Все они подписали документ об отказе выполнять приказы командующего союзной армией.

Амазонки и Ветераны шли к ущелью в горах.

Через два часа мы догнали гномов. Переход всей нашей армии по бездорожью занял шесть часов. Гроза трижды вступила в арьергардные бои, потеряла треть бойцов, но задержала противника и догнала нас уже у входа в ущелье.

Войдя в него, мы стали строить стену из подручных материалов. Маги земли подняли вал и создали ров. Сам я энергию не тратил, так как она могла пригодиться для более важных дел. Стена преградила путь наступающим. Она тянулась на всю ширину ущелья и смыкалась со скалами по его краям. С вершины стены открывался великолепный вид на всю долину и на замок в её центре. Отсюда он казался маленьким, но всё ещё величественным и очень красивым.

От отступления мы перешли к обороне. Красные и их союзники попытались атаковать сходу, но были отброшены с потерями. Мы в этом коротком бою потеряли всего сотню бойцов и десять магов. Тела, доспехи и оружие высокоуровневых игроков из кланов врага остались перед стеной.

Тут же наши трофейные команды спустились вниз по верёвкам и стали собирать законную добычу. Противник, тем временем, копил силы для завершающего удара. Над замком, вдали от нас, в небо полетели отдельные праздничные ракеты. Я взглянул на часы — полчаса до боя курантов. Враг уже праздновал победу и, одновременно, наступающий Новый Год. Гномы и Ветераны, мрачно сжав зубы, продолжали строить укрепления из подручных материалов. Впятеро превосходящий нас противник готовился к атаке.

Все руководители наших поредевших войск собрались в палатке, наскоро поставленной гномами.

Настроение у всех было мрачное, никто не хотел начинать обсуждение. Наконец решилась Алая — настоящая амазонка:

— Я должна взять вину на себя. Серых Волков пригласила я и, на основании их слов, мы действовали всё это время. Никак компенсировать вам последствия нашей ошибки мы не сможем. Но драться будем до конца.

— Ветераны тоже не отступят и не сдадутся. Моя служба безопасности и я — мы тоже прошляпили предателей.

Михалыч, устало потирал виски.

— Майор мне доложил, что они завязли в бою с отрядом Ударников. Силы равны, и никто победить не может. Для нас это значит, что подкрепления не будет.

— Гномы рвутся в бой, я не смогу их долго сдерживать. Почему мы не можем драться? Зачем мы здесь? Апулей, мы верим тебе, но ситуация уже критическая. Веди нас в бой, и мы раскидаем красных как кегли.

Горт тоже начинал нервничать.

— Парламентёр!

Крик снаружи прервал мою ещё даже не начавшуюся речь.

— Ведите его сюда.

Алая помрачнела ещё больше:

— О чём с ним говорить? Гнать его взашей. Апулей, ты чего-то ждёшь. Я это чувствую. Но учти, сдаваться мы не будем.

Михалыч к концу дня явно устал. Пеший переход по бездорожью был непрост для него. Да и весь день, начавшийся так хорошо, принёс много разочарований. О предательстве Пронина мы больше не говорили, но я был уверен, что это сильно повлияло на уже немолодого отставника.

Я посмотрел на часы — до Нового Года оставалось совсем немного.

— Пусть подождёт снаружи, нам нужно время.

— Апулей, я тебя уже немного знаю. Ты грамотно командуешь здесь всем, но по этому вопросу я с тобой не согласен. Ветераны на переговоры не пойдут. И тянуть время бессмысленно. Противник его использует с большей пользой, чем мы, у них больше магов и ресурсов. Надо драться сейчас.

Михалыч почти кричал, и снаружи палатки его, наверняка, было слышно ожидавшему приглашения парламентёру.

— Апулей! Я твоих планов не понимаю. Мы пришли драться. Хирд гномов непобедим. Я — за бой.

— Раз парламентёр уже здесь, нужно его выслушать. Но я тоже за сражение. Даже если у нас нет шансов.

Алая присоединила свой голос к остальным.

— Пока не истекло время на штурм замка, то есть до трёх часов ночи, командую здесь я. Мы выслушаем парламентёра, но сначала мне необходимо получить доклады о потерях в личном составе, вещах и оружии. Горт, начни ты.

Я тоже говорил на повышенных тонах, не сомневаясь, что нас слышит парламентёр и ретранслирует все это руководству клана.

— Хорошо, — командир хирда нервничал и тоже почти кричал. — У нас потерь нет. Никаких. Мы ничего не делали, не делаем, но мы будем драться.

— Горт, ты недооцениваешь вклад гномов. Катапульты показали свою эффективность. Одним своим участием вы сделали больше, чем все остальные.

— Но сами катапульты мы бросили, и они достались врагу. Как я вернусь с этим известием в подземный город? А то, что ты согласился принять парламентёра — это позорное пятно на всей нашей армии.

— Апулей, у меня погибшие при отходе от бастиона возродились и вернулись в строй. Сейчас они у портала и помогают Майору. Есть значительные потери в оружии и вещах. Резервов пока хватает, лекари все выжили и справляются на отлично. Хирург вообще чудеса творит. Бесценный в бою маг.

Доложила Алая.

— Как идёт строительство укреплений? — я старался продлить совещание, мне необходимо было оттянуть время окончательного принятия решения.

— Гномы и маги делают все возможное. Но толку от этого будет немного. Слишком велик перевес в силах. При штурме красные потеряют впятеро больше солдат, но всё равно победят.

Михалыч по-военному чёток и объективен. В замке на его слова отреагировали салютом. Точно — слышат всё! Эта связь между парламентёром и замком была мне на руку. Салют видели и слышали все в нашей армии, и то, что враг уже празднует победу, подрывало боевой дух нашей армии. Ещё несколько минут мы толкли воду в ступе. Я ждал, когда придёт сигнал от моего единственного надёжного источника в Красной Армии. Сигнал пришёл.

— Пьют.

Все сообщение, полученное мной по почте гномов от Кирилла, уместилось в одно слово.

— Пора делать ставки.

Это сообщение я отправил сразу на несколько адресов.

Всё готово, решил я, можно начинать, и поднял руку. Все замолчали и смотрели на меня. Лимит доверия ко мне был почти исчерпан. Его основой было доверие ко мне гномов, и их собственный авторитет. Но и Горт, всегда так доверявший мне, сейчас посматривал искоса и с сомнением.

— Тогда пусть войдёт парламентёр.

Тянуть время больше не получится. Надо двигаться дальше. Начштаба Михалыча вышел из палатки и позвал парламентёра.