Роман Прокофьев - Мятежник

Моя экипировка, действительно, давно не соответствовала статусу. Особенно после схватки в Башне Пустоты, она выглядела очень печально и больше подходила обитателю омега-секторов, а не наследнику Прометея.

— Для Заклинателя так быстро ничего не подберем, — закусила губу Гелиос. — Пока я собираю людей, возьми в арсенале доспех центуриона. Это не бионика, но лучше, чем ничего.

Мы быстро собрались. Полученная броня походила на легионный «Гардиан», но с некоторыми существенными отличиями. Я видел такие модификации на офицерах Легиона. Нагрудник, украшенный выпуклой звездой Стеллара, был более массивным, литым и ощутимо тяжелым. Шлем был снабжен продвинутой системой телеметрии и целеуказания, а огромный правый наплечник, стилизованный под зубцы крепостной башни, представлял собой миниатюрный генератор защитного поля.

Накинув плащ-хамелеон, полученный за звание гард-аларха, я наконец-то начал напоминать настоящего Инкарнатора. Заодно проинспектировал последнюю награду — жезл центуриона. Выдвижной металлический цилиндр оказался многофункциональным офицерским стеком, совмещавшим свойства голографического проектора, мини-ретранслятора и электрической дубинки.

В воздух поднялся флаинг «Восхода», в который, кроме нас, влезла четверка «Солнцеруких», а следом пристроился свободный «Клюван», набитый еще полусотней легионеров. Все они были вооружены, но мы молча надеялись, что удастся обойтись только демонстрацией силы.

Летающий транспорт Гелиос, похожий на изящный серебряный наконечник, был гораздо быстрее винтокрыла. Снежные предгорья, где находился Тимус, очень быстро появились на горизонте, вскоре я увидел знакомый прямоугольник стен на отвесном обрыве. Гелиос, снизившись, сделала пару кругов, и я разглядел, что плац и восьмерка полосы препятствий пусты, хотя время утренних занятий Тела не миновало, а на взлетно-посадочной площадке стоят два «Клювана» в защитной раскраске Легиона. К ним от П-образных корпусов тянулась цепочка людей, конвоируемых более крупными темными фигурками.

Я скрипнул зубами — мы не успевали. Люди Шепота прибыли первыми и уже начали свое дело. Гелиос оглянулась назад, на черную точку безнадежно отставшего «Клювана» и озабоченно спросила:

— Садимся? Попробуем заблокировать им взлет!

Я кивнул, и флаинг резко нырнул вниз. Гелиос виртуозно посадила его возле массивных винтокрылов так, чтобы перегородить полосу. Процесс посадки прервался, конвоиры и их пленники брызнули в стороны от приземлившегося аппарата. Адреналиновая дрожь нетерпения пронзила тело — как тогда, перед броском в глотку сциллы. Мы выпрыгнули наружу, преграждая дорогу людям, ведущим к винтокрылу арестованных. «Солнцерукие» выбрались следом, беря наизготовку оружие, и я услышал, как один из них тихо выматерился на внутреннем канале.

Легионеров, прилетевших из Города, оказалось подозрительно много. Слишком много! Они заняли место тех, кто охранял Тимус везде: у выездных ворот, на дозорных вышках и у всех входов. Все они носили значки с черной змеей с белом ромбе — сигну «Змееносцев», Шестой Когорты. Это подразделение, традиционно используемое в прибрежных или водных операциях, в основном комплектовалось бойцами из Водных Городов и внеклановыми одаренными. Об этой Когорте ходили странные слухи, поговаривали, что доля выходцев из Тимуса там очень мала. Зато Шестая обладала одной из сильнейших команд Инкарнаторов и оказалась верна Шепоту. У меня мелькнула мысль, что мы взяли с собой мало легионеров — противников было как минимум столько же. Возможно, архонты решили взять Тимус под постоянный контроль и разместить здесь небольшой гарнизон?

Схваченных юношей и девушек было минимум несколько десятков, с разных кругов. Руки всех были стянуты за спиной эластичной растяжкой. Такая входила в легионный комплект для обездвиживания пленных, и было больно видеть ее на своих товарищах. На лицах трибутов отпечаталась самая разная гамма эмоций — страх, недоумение, злость. Я видел в толпе знакомых, искал Эстер — и не находил ее среди нескольких темнокожих. Возможно, девушку успели уже загнать в грузовой отсек винтокрыла, возле входа в который один из офицеров «Змееносцев» проверял Метки арестованных.

Мастера стояли отдельной группой, под охраной нескольких легионеров. Я узнал сухопарую фигуру мастера Кея, бьющиеся по ветру светлые волосы Ириан, а также, к моему удивлению — громадного Паука. Бывший центурион, на три головы превосходивший всех ростом, с непроницаемым лицом наблюдал за происходящим. Связать его четыре мускулистых руки не удалось, но алая точка прицела мерцала на эбеновом лбу — один из легионеров откровенно держал его на мушке. Неужели заслуженный ветеран-шива тоже попал в число ненадежных?

— Стоять! — резко приказала Гелиос, — Приказываю — освободить их! Кто ваш командир?

«Змееносцы» перестроились. Они не собирались подчиняться Гелиос — вместо этого на нас недвусмысленно глянули стволы легионных «Суворовых». Пси-поле ощущало присутствие множества чужих разумов, и я путался в этой мешанине эмоций. Однако среди прочего безошибочно определялось присутствие нескольких разумов куда более мощных, чем человеческие. Здесь были Инки, и они концентрировались на нас! Но я не мог понять, откуда, и где они.

«Азур-зрение» тоже не дало результата: все трибуты и часть легионеров были одаренными, их разноцветные ауры забивали спектр. Единственной странностью был дрожащий, размытый воздух в нескольких местах. Что это? Я не мог определить — видел такое впервые.

Мико: Грэй, нет информации! Внимание, внимание, высокая степень опасности!

— Продолжать! — приказал Инк, вышедший из чрева флаинга. Я уже видел его — легата «Змееносцев», пришедшего на помощь Шепоту в Ядре. Облегающий черный хайвер, азиатские черты лица, стремительные движения. От него, как от хищного зверя, исходило физически ощутимое чувство опасности.

Хиро «Нагата» Канэко

А-Человек. Инкарнатор. Воин.

Мико мгновенно скинула мне известную информацию: сверхсила, сверхскорость, сверхпрочность на грани неуязвимости. Мастер-комбатант, предпочитающий ближний бой и использующий азур-копье. Один из сильнейших Воинов Легиона. Он входил в боевую группу «Черная Змея», наряду с близняшками Аразу и Холо, и Ричардом О'Коннором по прозвищу «Байкер».

— Рад видеть, Гелиос, — на его тонких губах заиграла усмешка, — А второй… кто?

Я снял шлем центуриона, мешающий опознать мой профиль. Не обращая внимания на удивленные возгласы трибутов (они кричали что-то вроде, — «Это же Свен», «глядите, это Грэйхольм!»), шагнул вперед и поднял руку, направляя в его сторону Десницу. Церемониться с ними я больше не собирался.