Андрей Черный - Total Dream

Второй был более антропоморфен. Осиная талия, торчащие ребра, длинные четырехпалые руки, изящная шея, и круглая, как футбольный мяч, голова с одним большим выпученным глазом под нависшими широкими веками. На подбородке болтались то ли кишки, то ли тентакли. Как и у остальных, ног у него не было, вместо них — плотный цельный кусок плоти.

Завершал эту чудесную картину третий экземпляр, больше напоминающий поломанную куклу, нежели человека. Корпус, будто из папье-маше, закреплен на подводном коммуникационном кабеле. Рука лишь одна, и то она больше напоминает короткую сельскохозяйственную косу. На половине лица — половина рта и один безумный спиральный глаз. Ушей, волос, носа нет в принципе.

Тонны бетонно-металлических обломков с впечатанными в них высохшими человеческими телами, утрамбованными вокруг покореженного громадного ускорителя элементарных частиц. На поверхности синхрофазотрона красуется наполовину стертый серп и молот со звездой. Машина искривлена так, будто поблизости находился источник крайне мощного гравитационного притяжения. Но особенно поражало другое: некоторые из обломков буквально повисли в воздухе, будто время здесь остановилось.

Теперь и оставшиеся два «мутанта» недоброжелательно пялились на меня. Земля под ними шевелилась, изгибалась. Присмотревшись, я понял, что то, что я изначально принял за земную твердь, являлось вязкой густой кашей из внутренних органов и их содержимого. Сквозь многочисленные поры на теле большеглазого начала проступать желтоватая полужидкая масса, похожая на гной. Урод кряхтел, корчился, но не смог извлечь ни звука человеческой речи.

Над нашими головами гудел черный квадрат. Черное полотно совершенно не отражало фотоны, отчего казалось, что сей объект был криво прифотошоплен к фотографии. «Темная материя» звала меня. Я оттолкнулся от обожженной платформы, и полетел к ней, будто космонавт в невесомости.

— Черт! Блять! Алекс, с тобой все в порядке? Что ты натворил?!

Передо мной стоит Ира, мои руки буквально по локоть в крови. Рядом лежит два покромсанных туловища: Симона и Димы. Но меня шокировало не это. А лицо черноволосой девушки с разбитой губой. Неестественно детализированное, выразительное, разборчивое. Ее бегающие испуганные ясно-голубые глаза с полопавшимися капиллярами. Ее утонченные и изящные линии носа и треугольная форма ноздрей. Ее острый волевой подбородок. Ее мертвенно-бледная кожа с едва заметными веснушками. Похоже, я больше не слепой.

— У меня был бэд трип… — пытаюсь отшутиться, переваривая видение. На самом деле, увиденное хотелось сразу выблевать, а не переваривать.

Симон еле дышит, из бока вывалилась требуха. Подхожу к нему:

— Это я сделал?!

— Нет, — плюясь кровью, отвечает Симон. — Но ты убил Диму, он не успел открыть портал, ты всех спас. Спасибо тебе, за те сто лет, которые я прожил, я еще не видел силы, способной принести справедливость в наш хаотичный мир. И я вспомнил тут, сейчас подходящий случай, ты… сын… Ма… р… хс…

— Эээ, он, что, умер?

— Бля, да что здесь произошло?! — прокричал я.

Я шел по потолку, и это меня ни капли не смущало. В контексте всего, что случилось со мной за последние несколько недель, инверсия гравитации — пожалуй, наиболее ординарное явление. Есть все основания полагать, что «дамбу» Хеллхол наконец-то прорвало — аномалии хлынули с новой силой.

Пытаюсь перевести дыхание. В ожесточенной схватке с человеческим многотуловищем я чудом уцелел. Ей богу, это что-то новенькое: сросшиеся человеческие тела, нанизанные друг на друга, в высоту метров десять, не меньше. Вся эта дикая конструкция, сильно шатаясь со стороны в сторону, передвигалась всего на двух исхудалых антропоморфных ногах, и источала омерзительнейший высокочастотный скрежет, от которого в прямом смысле шла кровь из ушей. Наше «знакомство» закончилось предсказуемо — я действовал быстро и точно. Новой силой удалось овладеть в достаточной мере, а с ней — попадание в аномалию сродни посещению детского аттракциона.

Оглядываясь, в надежде увидеть хотя бы одну тварь, я аккуратно переступал внутренности, разбросанные по скользкому полу-потолку. Но, кажется, наступило затишье. Когда есть возможность осмотреться в аномальной зоне, начинаешь немного понимать это место. Здесь есть своя логика, свои законы. Однажды я оторвал коготь утопленника, и он врос мне в руку. Сказать, что я бы удивлен — ничего не сказать. Впоследствии выяснилось, что такая склонность к сращиванию присуща практически всей местной фауне.

Всплеск аномалий — не единственная дерьмовая вещь, что случилась по возращению в уже ставший родным Торонто. Добравшись «попутками» на неделю позже запланированного, мы застали город в огне. Электроэнергия отключена, канализация не работала, запасы продовольствия стремительно иссякали. Ни малейшего намека на мобильную связь или Интернет…

Мой путь преградил широкоплечий двухметровый получеловек с глазами курицы, одетый в панталоны с подтяжками, тельняшку и ковбойские сапоги. Это выглядело довольно жутко, но в целом он не казался враждебным.

— Тебе здесь не место, — его губы не шевелились.

Пытаясь понять, откуда исходит этот «голос гиены», я принялся тщательно разглядывать гиганта, держа наготове заряд испепеляющей энергии. Сам факт того, что аномал умеет разговаривать был непостижим. Хотя мы никогда не пытались разобраться, кто они такие, считая их своего рода порождением бессознательного, нашими внутренними страхами, облаченными в уродливые тела. Только сейчас я заметил, что на его плече сидит карикатурного вида небольшой пухлый розовый слизень с человеческим ртом и зубами. Чеширский слизень?

— Тебе здесь не место, — повторил он. Гигант стоял неподвижно. Вещал действительно слизняк.

— Я не ослышался?

— Чувак, хватит нас убивать, мы не сделали тебе ничего плохого, — слизень перешел на высокие тона.

— Вас? — я искренне удивился, представляя себе некое общество анонимных уродов.

— Да, нас, жителей Севастополя. Из-за того, что вы нас убиваете, мы становимся такими, — двухметровый человек, как марионетка, поднял руку и показал пальцем на себя.

— Какой-то новый уровень галлюцинаций… — сказал я, вскидывая «заряженную» руку.

Я стоял на разрушенной автобусной остановке, держа зонтик. Дождя не было.

— Вернулся? — спросила Ира.

— Странный вопрос. Сколько я там пробыл?

— Я тебя почти сразу отключила, не прошло и ми…

Шахматная доска. Помню это место, здесь я впервые встретил Коня и Слона. По необъяснимой причине меня неоднократно забрасывало именно сюда. Случайность? Кто знает.