Сергей Спящий - Машина во власти людей. [СИ]

— Как вы можете во всём полагаться на машину? — кипятился Александр. Даже крохотные, безумно вкусные корзинки с кремом принесённые Николь из булочной утром не могли остудить его.

— Как будто ты сам не полагался, — парировал Минь и кривляясь произнёс: — Друг знает. Друг поможет. Слушай Друга.

Саша покраснел и непонятно то ли от смущения, то ли от злости.

— У нас не было выбора, — пришёл на помощь Морис. — Невозможно не принять помощь, если остро в ней нуждаешься.

— Ну и у нас не было, — ответил Ричард.

— Но сейчас-то он есть!

— Кто? — удивился Ричард.

— Выбор!

— Давай, иди, — предложил временщику Ваня. — Посмотрим сколько продержишься пока твоё лицо не опознает случайная уличная камера или пока не потребуется пройти проверку по генокоду. Имплантата у тебя нет и любое обращение к привязанному личному счёту поднимет тревогу.

— Ну а вы сами? — спросил Александр. — У вас есть и чип в голове как у корпов и креды на личных счетах лежат. Вы почему не уходите, предпочитая прыгать по указке машины?

Ричард демонстративно обвёл руками просторную кухню, не забыв указать на полный стол и объёмный, издающий чуть слышное гудение холодильник в углу: — Куда нам уходить от всего это? И зачем?

— Понятно, — процедил Саша. — Мягко спать и вкусно кушать и больше вам ничего не надо.

Он резко взмахнул рукой. Разливающая чай Николь вздрогнула, отчего несколько горячих капель попали ей на пальцы, и она тихо зашипела.

Под укоризненным взглядом Ричарда, Саша буркнул что-то похожее на «извини». Покрасневший Дэн во время сентенции на тему «вкусно есть» увлечённо жующий бутерброд наконец сумел его проглотить и сидел, опустив глаза, не желая смотреть ни на Александра, ни на Ричарда. Только когда Николь почти силой втолкнула ему в руку чашку с чаем он благодарно кивнул и поторопился запить вставший в горле комом клятый бутерброд.

— Не только вкусно есть и спать, — произнёс Ричард намеренно нейтральным голосом. — Хотя не буду спорить и это тоже. К хорошему привыкаешь быстро и вернуться сейчас в свою развалюху в рабочем городке при фабрике… Нет, я конечно могу. Если нужно. Но не хочу. Это тоже правда. Но не вся правда, есть и другая часть.

Он сделал паузу, предлагая Александру спросить «какая? Какая другая часть правды?».

Саша молчал. Подвинутая к нему Николь чашка с чаем стояла нетронутой. Он даже как будто специально накрыл одну ладонь другою, показывая что его-то безумно вкусной и практически натуральной едой не купишь, в отличии от некоторых.

Вздохнув, Ричард просто сказал: — Ты же слушал машину. Она обещает, что никто больше не будет голодать. И корпов не станет. Вообще не станет.

— Куда же они денутся?

— Станут обычными людьми. Корпорации исчезнут и у корпов не останется выбора, кроме как стать людьми. У всех на всё будет хватать кредитов. Или кредитов вообще не станет и все смогут брать что им нужно просто так, сколько им надо. Не нужно будет платить за знания и покупать лицензии. Всё будет бесплатно и доступно для всех — пожалуйста бери, если сможешь и сумеешь использовать и приумножить.

— Так не бывает, — сказал Александр.

— Но может быть так будет. Или не прямо так, а как-то похоже, — ответил Ричард.

— Оно того стоит, чтобы попытаться, — подтвердил Минь. Иван кивнул. Николь промолчала, но она тоже была согласна. И даже Морис как-то неуверенно хмыкнул, а Дэн протянул руку и взял ещё одну кремовую корзинку.

— Ладно, — наконец сказал Александр. — И как вы этого собираетесь добиться? Чтобы всего хватало на всех и чтобы некоторые не хапали себе столько, чтобы другим переставало хватать?

Ричард честно признался: — Не знаю.

От удивления, Александр закашлялся и был вынужден сделать пару глотков налитого Николь чая.

— Ты понимаешь, что корпы так просто не сдадутся? Придётся пролить реки крови. Больше — целые моря.

— Не придётся!

Саша насмешливо молчал.

— Должен быть другой путь! — убеждённо возразила Николь.

Раздавшийся из незаметно включившейся аудиосистемы голос заставил всех невольно вздрогнуть. К их небольшой, практически семейной, беседе присоединился ещё один участник. Как раз тот, кого они обсуждали.

— Прости Николь, — сказала машина, — но Александр прав. Владельцы корпорацией и привилегированные акционеры скорее расстанутся с жизнью, чем с властью. Текущее мироустройство обладает существенным запасом прочности. Ломать его будет сложно и очень больно. Выходить из тупика, менять рельсы развития всегда сложно и больно. Но необходимо, если рассматривать живущих сейчас людей лишь как малую долю из всех тех, кто жил прежде и, особенно, того множества, что будет жить после и после.

— Что ты хочешь… вы хотите… сделать? — спросил Александр. Он всё ещё сильно волновался напрямую, беседуя с таинственным «другом», помогавшим организовать восстание на яндекс-заводе.

— Разве я не сказала? — удивилась машина. — Я подготавливаю глобальный рестарт. Обнуление параметров и повторный запуск. Можете называть это Армагеддоном, концом, началом, перезагрузкой и так далее — смысл не поменяется.

— Тебе требуется наша помощь? — голос Николь практически не дрожал. Разве что самую чуточку.

— Почти так. Мне нужно ваше участие.

Григорий Павлович торопливо поднялся по лестнице, спешно прошёл по коридору, но перед тем как открыть дверь на секунду остановился. Внутрь комнаты вошёл уже спокойный, собранный человек. При взгляде на него никто бы не смог подумать, что он может куда-то спешить, торопиться или волноваться. Всегда собран, всегда целеустремлён — идеальный безопасник.

В комнате, до его прихода, находились ещё трое человек. При виде высокопоставленного гостя они только кивнули, не отвлекаясь от работы, а один, кажется, и вовсе проигнорировал его появление.

Подобное приветствие, точнее его отсутствие, нисколько не смутило Григория Павловича. Этих людей он отбирал сам и главным критерием была эффективность, а не умение угождать начальству.

Подойдя к одному из операторов, чьи глаза и часть лица закрывали очки виртуальной реальности, безопасник негромко спросил: — Вы нашли их?

Вместо ответа на одном из мониторов сменилась картинка. Один из городских кварталов, вид сверху. Стены домов как будто прозрачные и семь ярких светящихся точек внутри.

— Семеро человек, — подтвердил оператор. Это только те, с кем он возится, как с домашними животными.

Четыре точки вспыхнули чуть ярче, а три оставшихся, напротив, стали тусклее.

— Эти помогали ему с самого начала, — пояснил оператор, — остальные трое прибились позже.

Григорий Павлович спросил: — Зачем он возится с ними?