Антология - Сломанные звезды. Новейшая китайская фантастика [сборник litres]

Они повернули и подошли к группе работников, которые наполняли порохом черную чугунную пушку.

– Из нее мы выстрелим канистрой, которая засеет облака. Порох – недостаточно мощное топливо, поэтому нам нужен воздушный шар, который поднимет пушку в воздух. В последнее время я внимательно слежу за погодными условиями. Пусть эта жара тебя не обманывает; облака, которые каждый день идут с хребта Тайханшань, наполнены холодным воздухом. Если в нужное время дать им ядро для конденсации влаги, можно вызвать снегопад! – Принц Лу ухмыльнулся. – Все необходимые инструкции я уже отправил, и химическая фабрика за пределами дворца уже занимается только производством йодида серебра. Скоро мы наполним кассету и зарядим ею пушку. Воздушный шар мы уже испытали. Нужно просто дождаться подходящей погоды!

Чжу Дагунь посмотрел на чистое, безоблачное небо. Солнце сверкало, словно огонь. Вдали затихали звуки боя; где-то на карнизе трещала сорока. По вымощенной камнем дороге с урчанием проехала повозка на огненном масле. В воздухе пахло кровью, маслом и лепешками. Чжу Дагунь стоял рядом с принцем не в силах пошевелиться. Мысли у него в голове окончательно перепутались.

Стена встала на место, и комната снова погрузилась во тьму. Они немного поели. Принц Лу отправил по интернету распоряжения защитникам города и ремесленникам, одновременно расспрашивая Чжу Дагуня об алхимии. Чжу Дагунь отвечал уклончиво и нес чепуху, которая отчасти походила на правду.

– Ох, мне нужно поспать. Пахал всю ночь, и батарейки уже подсели. – Принц устало потянулся и пошел в угол комнаты, где стояла походная кровать. – Посторожи, ладно? Если будут новости, разбуди меня.

– Да, ваше высочество. – Чжу Дагунь почтительно поклонился.

Принц Лу лег, накрыл себя парчовым одеялом и вскоре захрапел. Чжу Дагунь тихо вздохнул и сел. Голова у него шла кругом. Он попытался привести в порядок свои мысли.

Чжу Дагунь понял далеко не все, что сказал ему принц Лу, но общий тон речей принца был вполне ясен. Повелителя Института Восточного города не заботила ни судьба династии Хань, ни благополучие жителей Цзинь-яна. Он прибыл из другой страны и в конце концов вернется туда. Поражающие воображение устройства и экзотические игрушки он создал, чтобы заработать денег и заручиться поддержкой императора и народа. Интернет он провел, чтобы завоевать любовь книжников и получить инструмент, позволяющий быстро передавать приказы из Института; он продавал повозки, работающие на огненном масле, оружие и крепкое вино, чтобы расположить к себе военных; и даже зерно, поддерживающее жизнь, смертоносный огонь и снег посреди лета, в конце концов, нужны принцу Лу лишь для достижения его личных целей. Хань Фэй писал: «Подумай о человеке, который отказывается идти туда, где опасно, и служить в армии, о том, кто ради блага всего народа не пожертвует даже волоском на ноге… Этот человек больше всего ценит жизнь». Разве не таков принц Лу?

что-то еще не давало покоя Чжу Дагуню. Его грудь, казалось, была чем-то набита, его голова раздулась. В ушах у него стоял звон. Он вспомнил слова Ма Фэна, Го Ваньчао, Лю Цзие и императора. Он подумал об этом государстве, этой префектуре, этом городе и о десятках тысяч живых существ в нем. Лян, Тан, Цзинь, Чжоу и Хань поочередно захватывали эти земли; в эти смутные времена ханьцы и варвары перемешались. Чжу Дагунь, живший в эту неспокойную эпоху, когда-то думал о том, чтобы взять в руки меч вместо кисти и совершить какой-нибудь великий подвиг. Он обосновался в тихом углу и целыми днями беседовал о философии не потому, что ему не хватало силы или смелости, но потому, что не мог выбрать направление, в котором нужно двигаться. Книжники часто обсуждали великие принципы, которые позволяют управлять государством и установить мир в стране. Чжу Дагунь считал их разговоры пустой болтовней, но что у них еще осталось, кроме напыщенных речей о славных временах Вэньди и Цзинди, о возрождении Чжао и Сюань, о золотом веке Кайюаня? Чжу Дагуню нужна была лишь еда, постель и крыша над головой; возможность болтать и пить вино в свободное время; возможность завалиться в постель после еды, выразить свои мысли в сети, посещать бордели, если есть деньги, спокойно жить. Но в эту эпоху хаоса жить спокойно означало плыть против течения. Даже такой незначительный человек, как он, оказался втянут в борьбу за выживание страны. В данную минуту судьба Великой Хань и всех жителей города была в его руках. Если он ничего не предпримет, то как он может считать себя ученым – он, человек, который двадцать лет наполнял свой разум словами мудрецов?

Чжу Дагунь вытащил из рукава кинжал с клинком из отменной стали. Он знал, что убедить принца Лу не удастся, ведь принц Лу – не подданный Хань. Великие принципы для него – лишь обман, и реальны только шесть и три десятых дюйма стали в руке Чжу Дагуня. В эту минуту в голове Чжу Дагуня появилась мысль, идеальная в трех отношениях. Он медленно вытянулся во весь свой огромный рост; в уголках его рта заиграла улыбка. Бесшумно ступая по доскам пола, он быстро подошел к походной кровати…

– Твою мать! Ты что творишь?! – воскликнул принц Лу. – Меня укусил комар, и я встал, чтобы зажечь благовония, отгоняющие насекомых. Зачем тебе нож? Я позову свою м-м-м…

Чжу Дагунь плотно заткнул рот принца Лу и прижал лезвие кинжала к его бледной, нежной шее.

– Молчи и тогда будешь жить, – шепнул он на ухо принцу. – Я видел, как ты управляешь обороной города с помощью интернета. В твоем лотке для текста был ряд деревянных блоков с символами. Дай мне эти блоки и назови свой пароль, тогда я тебя не убью.

Принц Лу был человеком благоразумным. Он бешено закивал; его лоб покрылся капельками пота. Чжу Дагунь разжал пальцы. Принц Лу вздохнул и, задыхаясь, достал из кармана наборный шрифт из дерева красного цвета и бросил их на кровать.

– Пароля нет, – выдавил он из себя. – Мои приказы проходят по особой линии прямо в лагеря защитников города и в мастерские. Их никто не может подделать… Зачем ты так поступаешь? Я защищал Цзинь-ян и изобрел бесчисленное число устройств, которые улучшили все стороны жизни солдат и горожан. Все жители города любят меня. Чем я навредил Северной Хань, Тайюаню и тебе?

Чжу Дагунь мрачно рассмеялся.

– Пустые слова. Ты заботишься только о себе, а я работаю на благо целого города. Во-первых, я прикажу Институту Восточного города прекратить сопротивление. Как только огненные драконы, колонны и катапульты замрут, генерал Го Ваньчао откроет ворота и впустит в город армию Сун. Во-вторых, во дворце ждет министр Ма Фэн. Как только ворота города откроют, а в армии начнется паника, он убедит правителя Лю Цзиюаня выйти из дворца вместе с семьей и сдаться. Но я помогу императору скрыться в суматохе и бежать к киданям на так называемом «воздушном шаре». В-третьих, я выдам тебя Чжао Куанъи, обменяю тебя на жизни горожан. Армия Сун три месяца безуспешно осаждала город; правитель Сун, должно быть, преисполнен ненависти к тебе, изобретателю оборонительных машин. Если я приведу к нему тебя, связанного по рукам и ногам, он, несомненно, испытает огромное облегчение и не предаст Цзинь-ян огню и мечу. Тогда я не подведу Го Ваньчао, Лю Цзие, императора и горожан, которым грозит страшная опасность. Я добьюсь и милосердия, и правосудия!