Джо Шрайбер - Дарт Мол: Взаперти

— Составь список, — распорядился Мол. — Передашь его Зеро. Он достанет все необходимое.

— А что я за это получу?

Мол остановился и развернулся к нему:

— Что ты хочешь?

— Мое нынешнее творение, — заявил Койл. — Я думаю, ты его видел? Оно выиграет, если использовать череп определенного типа. Возможно, очень большой, напоминающий череп ящерицы. — Его язык мелькнул во рту, облизав губы. — Я слышал, что здесь, в одном из нижних тюремных блоков, содержится игольчатоспинный варактил...

— Варактил?

— Любопытнейшее существо. Ты видал их, брат? В длину пятнадцать метров! — Чадра-фан ухмыльнулся. — А знаешь, что в них самое захватывающее? Пазухи в их черепах предназначены для усиления звука, и когда сквозь них проходит воздух, они создают шум определенного типа...

Мол кивнул:

— Договорились.

Артаган Труакс очнулся от доносившихся из темноты звуков: два голоса что-то тихо обсуждали, хотя он не мог видеть их обладателей. Поначалу он даже не был уверен, что они реальны.

Он лежал на полу, холодном и жестком. Он не знал, как долго валяется здесь. Боль в ноге — или в том, что от нее осталось, — шутила шутки со временем: растягивала его, то погружая человека в забытье, то возвращая в сознание. Он дрожал, его трясло, а спазмы лишь делали агонию мучительнее. Лоб пылал в лихорадке.

С потрескавшихся губ сорвались вымученные слова:

— Где я?

Он не был уверен, что на самом деле произнес их вслух — хотя, вероятно, все же произнес, потому что собеседники прервали разговор и обратили внимание на него. Он увидел, что они не люди: один оказался аквалишем, а другой тви’леком — тем, кого остальные зеки называли Зеро.

— Не мучай себя, Артаган, — сказал аквалиш. Его голос походил на лай, но Артаган, который провел среди представителей этой расы достаточно времени, участвуя в боях за деньги, мысленно перевел его слова на общегалактический. — Тебе нужен отдых. Ты сильно пострадал. Не делай себе хуже, чем уже есть.

Артаган попытался сдвинуться с места и ощутил взрыв боли, исходивший из обрубка наспех перевязанной ноги. Вся нижняя половина тела, казалось, горела в огне.

— Воды... — прохрипел он. — Пить...

— В медотсеке, — продолжал аквалиш, — ты рассказал забраку некоторые вещи, которые не следовало рассказывать. — Он сделал паузу. — Информацию о господине Радике. Некоторые детали, которыми не следовало делиться. В этом ты с нами согласен, верно?

— Р-Радик? — Артаган уставился на него, совершенно дезориентированный, ощущая что-то среднее между недоверием и потрясением.

— Охрана хотела убить тебя и твоего сына прямо на месте — там, где вы предприняли попытку к бегству, — добавил аквалиш и взглянул на Зеро. — Правда, в данный момент господин Радик сумел спасти вас от немедленного уничтожения...

Артаган ничего не сказал.

— Но он не будет спасать вас вечно, — добавил тви’лек. — Мы должны знать, что ты сказал забраку, Артаган. Подробности. И пожалуйста, говори как можно конкретнее.

— Я просто сказал ему...

— Да?

Старик открыл рот, но снова его закрыл.

— Где... мой сын?

Аквалиш и тви’лек обменялись взглядами.

— Да, твой сын, — произнес аквалиш. — Возможно, с его помощью мы сумеем найти ответы на интересующие нас вопросы.

— Нет... — Старик покачал головой. — Оставьте его в покое. Не втягивайте его!

Где-то в тюрьме зазвучал сигнал тревоги.

При помощи тонкого металлического клина и двух пинцетов Ижмаш вскрыл небольшую панель, расположенную позади клапана обратной связи системы кондиционирования.

— Превосходно, — пробормотал он. — Провода подключены к переключателю, расположенному за основными датчиками. — Наклонившись, он отделил проводки. — Давай клавиатуру.

Пребывавший не в духе Страбон молча сунул ему устройство. Начиная с того прискорбного инцидента в тюремной прачечной его статус в банде стремительно упал — от лидера до шестерки. В один миг, без всяких разговоров, Ижмаш каким-то образом вырос, став фактически главой «Силы тяжести». Такая рокировка была унизительна. Тем не менее он практически ничего не мог поделать — остальные члены шайки каким-то образом узнали, что Джаганнат сделал Ижмаша их новым лидером, и точка.

Сейчас они с нелваанцем стояли перед двухметровой решетчатой фермой на одном из бесчисленных подуровней тюрьмы. С обеих сторон от нее пролегали трубы отопления, по которым подавался пар, нагретый до четырехсот градусов, — эти тяжелые цилиндрические колонны обрамляли большое помещение, словно скобки. По другую сторону стены, отделявшей их, по-видимому, от заброшенных карцеров, послышались звуки ударов в сопровождении пронзительных криков, сменившихся громким улюлюканьем. То, что там находилось, судя по издаваемым звукам, было громадным. И злобным.

Он бросил взгляд на Ижмаша:

— Ты уверен, что это здесь?

— Джаганнат сказал вскрывать здесь. — Нелваанец достал провода и подсоединил клавиатуру. — Хотя я понятия не имею, как он собирается обмануть систему противодействия взлому. По мне, так мы все уже покойники. — Он взглянул на Страбона. — Держи свет ровнее, ладно?

Страбон хотел было ругнуться в ответ, но прикусил язык. Он оказался здесь по одной-единственной причине: тоже получил сообщение от Джаганната, где говорилось, что его присутствие при этой операции необходимо. Видимо, отныне он мог остаться в живых, только пока исполнял чужие приказы.

— Что, если... — начал ногри. Но это единственное, что он успел сказать, до того как ближайший к нему с правой стороны люк слетел с петель.

Страбон подскочил, вскрикнув от неожиданности. Открывшееся его глазам зрелище превосходило любые ожидания: игольчатоспинный варактил оранжевого окраса, высотой четыре метра в холке вырвался из клетки, его хвост молотил по полу и стенам, со свистом рассекая воздух. Птицеящер издал пронзительный крик, дико заулюлюкал и ударился всем телом о противоположную стену. Страбон немедленно понял, почему бесится чудовище. На спине у него сидел забрак — сам Джаганнат — и обеими руками сжимал его вытянутую морду, дергая ее из стороны в сторону.

Джаганнат? Страбон лихорадочно размышлял. Во-первых, как он туда попал? Он понял это, мельком заглянув в распахнутый люк, — в потолке клетки варактила недоставало одной панели, которую выбили снаружи.

Прямо на его глазах птицеящер взбрыкнул и развернулся на сто восемьдесят градусов, ревя все громче и громче по мере того, как пытался сбросить взгромоздившегося на него Джаганната. Протянув заднюю лапу вперед, чудовищный ящер зацепил когтистыми пальцами торс забрака, содрав кожу. Но краснокожий заключенный вцепился в него с какой-то остервенелой решимостью, которую Страбон ранее не замечал у представителей ни одной расы. Внезапно он ощутил благодарность за то, что не стал игнорировать приказ Джаганната явиться сюда, — и радость, что не пришлось встречаться с забраком в поединке.