Юлия Горина - Зарождение

— Откуда ты знаешь пароль? — заговорщицки прошипела она.

— От местных крыс, — ответил Рэм, толкая люк наверх, и через мгновение они оказались наверху.

Теплый ветер дышал здесь свободно, не скованный лабиринтами высоток и зелеными насаждениями. Солнце клонилось к закату, разбрызгивая по небу рыжие, розовые, желтые и даже зеленоватые краски. Города почти не было видно, только поверхность крыши — и бездонное, свободное небо.

Лиза долго стояла, запрокинув голову вверх, а потом проговорила:

— Боже мой, я чувствую себя птицей... Вот бы взглянуть вниз, на город!

— Давай только перед уходом? Если ты подойдешь близко к краю, тебя точно засекут, и уходить нужно будет резко и стремительно.

Мечтательное выражение на лице Лизы растаяло. Она мгновенно представила себе, как ее здесь «засекут», и ощущение тревоги пробежало холодком по спине.

А Рэм тем временем улегся на гладкое, нагретое солнцем покрытие, и глубоко вздохнул.

— Садись, сейчас начнется самое интересное. Будет гаснуть солнце, и если нам повезет, мы сможем разглядеть звезды.

Лиза присела рядом, подобрав ноги по-турецки. Опасливо осмотрелась.

— Рэм, тут, конечно, очень здорово... Но, мне кажется, нам не стоит здесь задерживаться.

— Почему? — просто спросил он.

— Ну... Мы как бы закон нарушаем, — нервно хихикнула девушка.

— Здесь тебе опасаться совершенно нечего. Не дергайся, расслабься немного.

Лиза вздохнула. Помолчала пару минут и вдруг произнесла:

— Мне сейчас почему-то вспомнился Глен Харпер... Ты читал Харпера?

Рэм утвердительно хмыкнул.

— В ранней юности я прочитал много всякого мусора, и Харпера в том числе.

Лиза охнула, резко обернулась к Рэму.

— Мусора? — переспросила она. — Ты считаешь Харпера мусором?

— Ага.

— Но он же говорит потрясающие вещи!

— Да ладно? — хмыкнул Рэм. — Эта его идея, что все лучшее, что может быть в жизни, в науке, в искусстве растет из мысли о смерти, мне кажется абсолютно идиотской. Любить и прощать близких только потому, что однажды они умрут. Наслаждаться радостями и нерадостями жизни, только потому, что однажды ты отправишься в печь, где уже не будет ни скверной погоды, ни болезней. Бред, мне кажется. Жить стоит только ради самой жизни, любить — ради самой любви.

Лиза хитро прищурилась.

— А мне кажется, люди, которые гонят от себя мысли о смерти, на самом деле либо панически ее боятся, либо, чаще всего, плоские, как деревянная доска.

Он улыбнулся, приподнялся на локте, глядя ей в лицо.

— Хорошо хоть, что посуды стеклянной у тебя нет под рукой, а то, чувствую, не сдобровать мне за твоего любимого философа.

Лиза рассмеялась, смущенно закрыв лицо руками.

— Пожалуйста, не напоминай...

— Почему? В тот миг ты была божественна!

— Ну тебя...

Рэм опять лег на спину, подставив лицо небу.

— На самом деле, мне кажется, о смерти легко рассуждать могут только те, кто представляет ее себе лишь в теории, — вдруг мрачно сказал он. — А когда к твоей голове на самом деле прижмут дуло пистолета...

Рэм соединил указательный и средний палец, имитируя оружие, и прижал к своему виску.

— Так вот, когда смерть становится не отвлеченным метафизическим понятием, а реальным событием, которое может случиться с тобой через секунду... Боюсь, там человек перестает быть собой, — задумчиво проговорил он. — Там включается животное желание выжить. Выжить любой ценой.

Лиза подобрала колени к груди и обняла их руками.

— Ну мы-то с тобой можем рассуждать об этом только умозрительно, — тихо и серьезно проговорила она. — А Харпер все-таки профессионал, он много лет работал с людьми, которые пережили...

И вдруг она резко переменилась в лице.

— Рэм, смотри! Чайка! — она вскочила на ноги, с изумлением наблюдая полет птицы. — Боже мой, настоящая дикая чайка! Я никогда не видела их в Москве!

Он улыбнулся и закрыл глаза. Напряжение медленно отпустило его, и теперь он чувствовал себя раздавленным накопившейся усталостью.

— В тебе милоты — на пятерых отмерено, а одной досталось...

Он почувствовал, что Лиза снова присела рядом с ним.

— Я все не решаюсь спросить... Что с тобой сегодня?.. Ты на себя не похож.

— Не заставляй меня отвечать на этот вопрос. Правду все равно не скажу, а врать не хочется.

Волосы чуть шевельнулись на его голове, будто от ветра.

Он мгновенно открыл глаза — и увидел, как Лиза смущенно убирает от него свою руку.

— Извини...

Не сводя с Лизы взгляда, Рэм поймал ее ладонь и прижал к своей щеке.

— Извинить за что?.. Это лучшее, что произошло со мной сегодня.

Она опустила голову, слегка покраснела.

— Знаешь... Мне кажется, я больше не смогу смотреть твои фильмы...

— И не надо, — тихо ответил ей Рэм. — Они хреновые...

Лиза, поковыряв ногтем ткань на колене, робко проговорила:

— А ты... не хочешь выпить чаю в каком-нибудь более комфортном месте?

Рэм задумчиво приподнял бровь.

— Более комфортном?.. Что ж, можно и чаю...

Он поднялся, широко раскинул руки, с удовольствием потянулся и направился к краю.

— Пойдешь со мной? Ты же вроде хотела, — спросил Рэм девушку.

Та отрицательно замотала головой.

— Нет-нет, я лучше тебя здесь подожду, — ее голос дрогнул. — Слушай, может тебе тоже не стоит?..

Рэм ее не слушал. Он подошел к металлическому поручню, наклонился вниз, рассматривая город. Электронный рекламный щит над набережной, только что сообщавший о пользе нового тренажера «Атлант», вдруг подмигнул зеленым и высветил бегущей строкой: «Надень линзы! Открой для себя неизведанное! Надень линзы! Узнай сокровенное!» Рэм вздрогнул и даже отшатнулся. И, как будто для того, чтобы развеять все его сомнения, запустилась веселенькая картинка с отсчетом, почему-то на итальянском: «Uno! Due! Tre!»

У Рэма похолодели руки.

Попятившись, он нащупал в кармане коробочку с линзами, открыл ее и, глядя на свое отражение в зеркальной крышке, надел.

Экстренное сообщение от анонима висело прямо в аккаунте Рэма.

«Уходи оттуда немедленно! Между седьмым и восьмым этажами большая драка нео-панков со стопперами, со стороны главного входа тоже, так что сейчас здесь будут все патрульные и дроны района».

— Твою мать! — проговорил Рэм, и побежал к Лизе.

— Идем! — крикнул он ей и потащил за руку к люку.

— Рэм, что случилось? — испуганно лепетала девушка, едва поспевая за ним.

— Просто делай, что я скажу, поняла? И не шуми!

Он рывком открыл люк:

— Спускайся и жди меня!

«Грузовой лифт справа свободен. От камер прикрою.» — отписался Uno.

— Спасибо, — ответил Рэм.

— За что? — не поняла Лиза.

— Спускайся быстрей! — прошептал Рэм, и юркнул в люк следом за ней. Оказавшись внутри здания, опять схватил ее за руку.