Вадим Панов - Sumpa

– Это значит «да», – очень тихо ответила она.

И тогда Орк поцеловал Беатрис.

Впервые – по-настоящему.

* * *

Лос-Гатос США, Калифорния апрель 2029

– Не затягивайся, Филип, ну какой же ты идиот, – весело произнес А2, услышав громкий кашель. И повернулся к другу: – Я ведь объяснял: сигарами не затягиваются.

– Забыл, – пробормотал Паркер, утирая выступившие слезы. – Опять забыл… Перепутал, потому что, когда ты учил меня курить самокрутки, ты говорил, что нужно затягиваться.

– Филип, иногда я сильно сомневаюсь в том, что именно ты разработал наноэкран, – рассмеялся Феллер. – Как это тебе удалось?

Шутка была не новой, в том или ином виде А2 повторял ее тысячу раз, и Паркер давно придумал отговорку:

– На работе я делаю массу записей.

– Так запиши, что сигарами не затягиваются.

– Обязательно.

Филип наконец-то откашлялся и взял со столика стакан с виски:

– Твое здоровье!

Мужчины улыбнулись друг другу и выпили.

Они знали друг друга больше двадцати лет, с тех пор, как молодой наследник империи Феллеров заинтересовался статьей молодого ученого, в которой тот представил свои первые, весьма робкие изыскания в биотехнологии. А2 познакомился с Филипом, внимательно выслушал и предложил грант на исследования. Затем еще один, затем еще… Через десять лет Паркер зарегистрировал небольшую компанию, о которой затем узнала вся планета, – «Iris Inc.», мировой лидер в создании и нанесении наноэкранов. Официальный мировой монополист, получивший этот титул на специальном заседании ООН и всего на десять лет, по истечении которых А2 обязался разделить «Iris Inc.» или поделиться технологией.

Пока же у них с Паркером конкурентов не наблюдалось.

Феллер сделал Филипа миллиардером, однако тот по-прежнему проводил большую часть времени в исследовательском центре и оставался застенчивым недотепой в повседневной жизни. Поместье Паркера располагалось неподалеку от штаб-квартиры компании; прилетая в Долину, А2 частенько останавливался у него, и в первый вечер они обязательно сидели допоздна, болтая о делах и разной ерунде и просто наслаждаясь возможностью провести время в своей маленькой компании.

– Надолго к нам?

– Завтра, сразу после совещания, полечу в Вегас, – отозвался Феллер, делая глоток виски.

– Играть?

– Не только… Вечером буду играть, в «Bellagio» соберется отличная компания для покера, а послезавтра в пустыне пройдут гонки на одноместных дронах… «Облако самоубийц», слышал?

– Эллен не одобряет подобные развлечения, – рассказал Филип. – И я с ней согласен: они очень опасны.

– Да, конечно, она у тебя весьма прагматичная. – В свое время А2 тайно позаботился о том, чтобы его скромный, застенчивый, но безусловно гениальный друг обрел счастье в личной жизни, и знал о супруге Паркера намного больше, чем Филип. Несмотря на это, а может – благодаря этому, семейная жизнь у Паркера получилась замечательной, и ничто не отвлекало его от работы. – Смертность в «Облаке» стабильно превышает тридцать процентов – от погоды зависит.

– Почему они этим занимаются? – вдруг спросил Филип.

– Гонщики? – переспросил А2.

– Да, – подтвердил Паркер. – Ради денег?

– И ради них тоже, – поразмыслив, ответил Феллер. – В конце концов, этот мотив ничем не хуже других.

– Хочешь сказать, среди них есть те, кто рискует головой просто так?!

– Почему нет? – пожал плечами А2.

– Но зачем?

Объяснить Паркеру причины, по которым люди могут пойти на экстремальный риск, было примерно так же легко, как описать слепому радугу, но А2 решил попробовать.

– Помнишь, три года назад случился крупный скандал с космическими туристами?

– Которые перепились в орбитальном отеле и запустили спускаемые аппараты?

– Мы с Джулианом не перепились, а обдолбались: пить на орбите неудобно – невесомость мешает, – рассказал Феллер. – Но в целом верно: мы были конкретно на взводе.

– Так это был ты?! – Филип изумленно вытаращился на друга. – Почему не рассказал?

– Даже мы с трудом замяли скандал, если честно. Инвесторы, которые контролируют космос, были очень раздражены нашей выходкой.

– Но почему ты не рассказал мне? – обиженно уточнил Паркер.

– Пообещал никому не рассказывать и сейчас, кстати, нарушаю данное слово, – усмехнулся А2. – В общем, мы с Джулианом обдолбались, поспорили, кто первым доберется до Земли, забрались в спускаемые самолеты…

– В газетах писали, что вы угнали самолеты.

– Не совсем так, – покачал головой Феллер. – Угнать самолеты нереально, поэтому мы заплатили одному парню, и он объяснил, что и как нужно сделать, чтобы стартовать.

– Вы оставили станцию без средств спасения.

– Тоже мне, друг, называется, лучше бы подумал о том, что я едва не сгорел при входе в плотные слои атмосферы, – почти искренне возмутился А2. – Я нанюхался до бровей и едва соображал, что делаю.

– Вы пошли на риск по собственной инициативе!

– Вот и ответ на твой вопрос, брат.

Несколько секунд Паркер молча смотрел на А2, а затем спросил:

– Нравится рисковать?

– Нужно рисковать, – поправил его Феллер. – Не чтобы прославиться и даже не ради победы, а чтобы рискнуть. Кстати, я пришел первым.

– Поздравляю.

– Спасибо.

– Много выиграл?

– Серебряный доллар 1804 года. Я его у Джулиана тридцать лет выпрашивал.

– Это он? – Филип кивнул на монету, что висела на груди А2.

– Да. Ношу на удачу, – Феллер машинально прикоснулся к монете, улыбнулся, помолчал, после чего сделал еще глоток виски и продолжил: – Мы с Джулианом были самыми старыми туристами в том полете, нам было далеко за сорок, а всем остальным – меньше тридцати. И они смотрели на нас, как на идиотов. В них совершенно нет…

А2 пошевелил пальцами.

– Безумия? – подсказал Паркер.

– Знал, что ты выберешь это слово.

– Ты всегда все знаешь, – пробурчал Филип, разглядывая погасшую сигару. – Безумие должно быть?

– Не во всех, – тут же уточнил Феллер.

– В тебе и Джулиане оно было.

– А в следующем поколении – нет.

– А зачем оно?

– Чтобы творить безумные победы и придумывать безумные вещи, – неспешно ответил А2, доливая в стаканы виски. – Как наноэкран, например.

– Хочешь сказать, что я – псих?

– Только тихий.

– Я – ученый, – гордо заявил Филип.

– Тихий ученый псих, – уточнил Феллер. – Ты верил в то, чего не было и во что никто не верил.

И сделал большой глоток.

– Кроме тебя, – заметил Паркер, следуя примеру друга.

– Со мной все понятно, я давно прошел стадию отрицания, а вот ты сопротивляешься.

– Я не псих!

А2 улыбнулся и вновь поднял стакан:

– Я шутил, брат, ты ведь знаешь. – Сделал глоток и другим, серьезным тоном поинтересовался: – Как развивается проект?