Дмитрий Федотов - Маяки [Антология гуманистической фантастики] [litres]

– Я бы попробовал, – не унимался Марк. – Скажем, что повредили, пока доставали.

– Он прав, – поддержал Иржи. – Но где здесь взять розовый мех?

– Покрасить белую зайку! – догадался Марк. – У меня есть реактивы. Надо попробовать.

Я все поглядывал в сторону Этьена. Он, как всегда, отмалчивался. И чем дольше он молчал, тем яснее я понимал – его работа.

Мы уже трудились вместе на сорок третьей трассе, и я знал, что Этьен – злопамятный.

Он был оператором больших принтеров – значит, в настройке техники разбирался и работать с программами, менять в них блоки и приспосабливать их к нуждам заказчика умел. Марк знал только свое оборудование. Яромир был разведчиком, умеющим работать на грунте. Иржи – специалист по строительным работам, Сигурд – механик, сам я ксенобиолог. Так получалось, что главный кандидат – Этьен. А начальник орбитальной, Кино Цураюки и бортинженер Отто Вайскоп с нами практически не общались – тем более не сидели в релакс-зоне и не баловались с зайками.

Яромир и Марк пошли откапывать в багаже контейнеры с реактивами. Иржи остался в каюте Ирины – на случай, если наш психолог-соционист, едва успокоившись, вновь начнет рыдать.

Я подозвал Сигурда и сказал одно слово:

– Этьен.

– Да, – ответил Сигурд.

Стало быть, не я один тут умный…

Этьен заговорил, когда Марк с Яромиром предъявили нам окрашенную в розовый цвет зайку. Вид у нее был страшненький.

– Да вы что, очумели? – спросил Сигурд. – Она это увидит и заикаться начнет. Надо активизировать чип, ребята. А потом выманить наружу робота.

– А если он израсходовал весь аккум? Там же емкость – с тараканий хвост. Эта чертова зайка тут так скакала! И неизвестно, куда ее занесло. И вопила она дурным голосом, – напомнил Иржи.

Мы стали спорить – насколько хватит аккума в условиях, приближенных к боевым. Этьен слушал, слушал и вдруг заговорил.

– Да вы что, с ума все посходили? – спросил он.

– Так! – Иржи, самый старший, жестом приказал нам молчать. – Мы еще не выяснили, кто лазил в зайкины потроха и сделал из нее гнусную тварь. И хотелось бы знать, кто научил зайку звать мамочку?

– Вообще-то это подло, ребята, – добавил Яромир.

– Подло? – Этьен удивился, но как-то не слишком искренне.

– Да, – сказал Яромир. И мы все повторили это «да».

– Ну вас всех, – проворчал Этьен и хотел уйти, но Иржи заступил ему дорогу.

– В чем смысл? – строго спросил он.

И мы с Сигурдом поняли: Иржи тоже догадался.

– Это плохая игра, Этьен. Ты не то что обидел человека – ты по больному месту со всей дури жахнул, – продолжал Иржи. – Ты хоть посмотрел, что у этой зайки нового в матобеспечении? Что туда своего внесла Ирина? Нет?

– А зачем? – сердито воскликнул Сигурд. – Там в памяти достаточно места, чтобы еще кучу всего затолкать, и звуковые сигналы тоже.

Я вспомнил – его зайка на турнирах взвизгивала и даже выкрикивала что-то непотребное.

– Чего там смотреть. Я же не лезу в ее дела. И пусть она в наши дела не лезет, – ответил Этьен. – Совсем спятила, с роботом нянчится, как с младенцем.

– Понятно… – заметил Иржи. – Дразнилку, значит, придумал…

– Так ты все это устроил, потому что Ирина отобрала твою боевую суперзайку? – спросил Марк. – Этьен, сколько тебе лет?

– Четверть века мотаюсь по трассам, такое впервые вижу, – проворчал Сигурд. – Ну, в общем, где бы эта дурацкая зайка ни сидела, будем ее доставать.

И дальше мы действовали, не обращая внимания на Этьена, как будто он был мебелью.

Чип активизировали. И оказалось, что розовая зайка сидит даже не в вентиляции – она как-то забралась в систему водоснабжения оранжереи и в ней попросту застряла. А там каждый сантиметр на учете, пролезет разве что обезьяна.

– Цураюки не позволит разбирать систему и правильно сделает, – сказал Сигурд. – Нужно посмотреть, не пролезет ли туда Джимми.

Так он называл своего робота, имевшего длинные и многосуставчатые манипуляторы.

Думаю, это станет еще одной легендой сорок шестой трассы – как мы тащили Джимми по узким закоулкам и как Сигурд лез по узкой лестнице с Джимми за спиной. Мы с Марком его страховали, Яромир карабкался за нами. Иржи следил по схеме в большом голографическом кубе. Естественно, Сигурд застрял, пришлось отцеплять Джимми. Потом оказалось, что клешни на манипуляторах робота не могут захватить зайку.

– Дайте-ка я попробую. Держите меня за ноги, – приказал Яромир. – Я тут самый тощий. Должно получиться. Если что – вытаскивайте.

Ему нужно было по-змеиному протиснуться между трубами, вытянуть руку так, как человеку от природы не положено, и схватить зайку.

– Погоди. Я принесу гель! – воскликнул Сигурд. И мы обмазывали Яромира этим вонючим гелем, предназначенным для смазки механизмов, чтобы он скользил между трубами без помех.

Он пополз, мы слегка его подталкивали.

– Банда безумцев, – усмехнулся Марк. – Рассказать кому – не поверят, что мы полдня спасали робота, красная цена которому – полтора интердуката. Эй, змей ползучий, как ты там?

Что ответил Яромир, мы не разобрали.

Наконец он закричал, чтобы мы его тащили. А как тащить, если мы с трудом дотягиваемся до его пяток? Тогда гелем обмазали меня, и я полез накидывать петлю на Яромировы ноги.

Зайку мы вытащили и первым делом выдернули блок питания, чтобы она еще куда-нибудь не ускакала.

– Я всю жизнь теперь не отмоюсь, – пожаловался Яромир.

– Привыкнешь. Вот я же привык, – ответил Сигурд, а Марк связался с Иржи и сказал, что мы победили.

– Вот точно так же я на Ауристеле кота спасал, – сообщил он. – Мерзкая скотина залезла под кожух транспортера. Так то – кот…

– Скотина одушевленная, – добавил издалека Иржи.

– Кота в беде бросать – грех! – нравоучительно заметил я.

Зайка, перепачканная в смазочном геле, сидела на изгибе трубы. Вроде бы скотина неодушевленная…

А на самом деле – кто ее разберет. Дело же не в железной начинке.

Мы принесли зайку к каюте Ирины. Отдавал ее Иржи – как самый нейтрально благоухающий. Нам после странствий в нутре орбитальной не мешало бы часа два провести в санитарной зоне. Собственно, и зайку следовало бы помыть, но как – мы не знали и боялись попортить ее содержимое.

Иржи вошел – и сразу выскочил.

– Что еще? – спросил Марк.

– Она это страшилище целует!

Все мы были уже в том возрасте, когда женская логика не удивляет и не возмущает, а скорее развлекает. Поэтому мы даже не стали обсуждать странности нашего психолога-социониста, а сперва пошли получать нагоняй от Кино Цураюки, потом – в санитарную зону. Это было правильное решение – начальник орбитальной у нас эстет, и вонь от геля смог выдержать только минуты полторы.