Сергей Волчок - В бой идут… Книга первая

Проходить данж пришлось долго. Сначала нас долго тревожили ломикости – причем один из осьминогов, поймав Митрича на уходе, сломал ему ногу. Бедный Андрюшка с его «эмбриональными лекарскими навыками», как их обзывала Семеновна, выдоил из себя всю ману до капли, прежде чем наш охотник смог хотя бы немного наступать на поврежденную конечность. Когда мы углубились еще ниже, сухопутных осьминогов сменили огромные змеи с гигантскими, практически моржовыми клыками. Назывались они совсем уже несуразно – одонтотураноны, и подозрения Митрича в наркоманских наклонностях сценариста локации окончательно укрепились. Укрепившись, они немедленно трансформировались в эмоциональную речь, переполненную экспрессивными выражениями. Резкости выражений в немалой степени способствовало то обстоятельство, что противниками одонтотураноны оказались очень неудобными. Ничуть не менее «толстые», чем ломикости, змеи двигались гораздо быстрее и прошли мы их исключительно потому, что одонтотураноны были убежденными индивидуалистами. Они безмятежно ползали за пределами агрозоны, пока Митрич с Андрюшкой «разбирали» их собрата, не обращая на смертоубийство ни малейшего внимания.

И вот, уже практически дойдя до финала, мы, похоже, приземлились навсегда. Едва переступив порог громадной пещеры, в которой, судя по всему, и проживал рейд-босс[95], наши вояки сразу же попадали в агрозону двух мерзких тварей, которых наркоман обозвал «долезря». Представьте себе огромного быка с кабаньей головой, увенчанной целым веером острых, как новые гвозди, рогов. Роскошная черная грива свисала едва ли не до земли, а поскольку долезри обычно бродили по залу, уткнувшись пятачком в землю, пышная челка практически скрывала их морды. Как выяснилось, долезри были буквально нашпигованы всякими пакостями – неправдоподобно быстрые для такого огромного тела, они кусались, бодались, лягались, любили ударить крупом как таран, ударом хвоста сбивали с ног даже закованного в тяжелую броню Андрюшку. В довершение всего твари обладали ядовитым дыханием, вешавшим неслабый дебаф, а посмотрев им в глаза, игрок получал ослепление на 30 секунд.

В общем, спасало наших бойцов только одно – стоило им выскочить за пределы пещеры, как звери тут же переставали агриться и вновь утыкались пятачками в землю. Было сделано уже шесть попыток, и все они закончились одинаково – позорным бегством «на красной черте». Причем один раз Митрич вытащил увлекшегося Андрюшку, что называется, на последнем издыхании – у того оставалось буквально 3–4 хит-поинта.

– Бычары позорные!!! – уже даже не орал, а тихо ворчал Митрич. Оба наших бойца сидели, устало прислонясь спиной к стенке коридора и ждали, пока восстановятся HP[96]. – Вот и аукнулся нам, блин, неполный состав. Нам бы еще одного бойца – мы бы их махом сложили. Самое обидное – уже и понятно, как их валить надо, но совсем чуть-чуть каждый раз не хватает. Последние два раза мы выскакивали, когда у них меньше десяти процентов оставалось – совсем малость не добили. Эх, нам бы подкрепление или хотя бы уровень поднять – хватило бы.

– Уровня не будет, сами же знаете – отозвался «сын полка» – Вы с Тортиком седьмой только что после змей взяли, а у меня до одиннадцатого еще четверть полоски.

– Да знаю я… – безнадежно махнул рукой Митрич. – Обидно просто – нам бы чуть-чуть добавить – и сложили бы их. Мал-мала мы с тобой опаздываем, немного не дотягиваем. Жалко, во второй раз положить не удалось – почти уделали же. А теперь чем дальше, тем труднее будет.

– Почему? – удивился Андрюшка – Наоборот вроде, мы теперь типа знаем, что делать, все вроде понятно. Рано или поздно получится.

– Устали мы с тобой, внучек, а дальше усталость только накапливаться будет. Не физически, конечно – какая здесь физическая усталость, когда просто вырубаешься и все. В голове усталость накопилась, тормозить начинаем. И чем дальше – тем хуже будет. Еще пара попыток максимум, а потом можно и не дергаться, не поспав несколько часов. Вот такой вот цугцванг получается.

– Чего получается? – удивился Андрюшка.

– Ты что – в шахматы никогда не играл? – в свою очередь удивился Митрич.

– Нет – честно признался наш барин. – Я только знаю эта… Что конь типа буквой «Г» ходит. Меня отец один раз пытался научить, но я только про коня и запомнил. Он рукой махнул, сказал что я балбес и ушел.

– Балбес и есть – согласился Митрич. – Цугцванг, юноша, это такая позиция на доске, когда какой ход не сделай – только хуже будет. Так и нам – сидеть здесь смысла нет, а пройти не можем. А потом или перенервничаем и ошибок наделаем, или просто затупим от усталости. И все, слив.

– Слышь, военный, ты вот много умных слов знаешь – вступила в разговор Семеновна – А такие слова как «нейроны», «аксоны» и «дендриты»[97] – еще помнишь?

– Ты это к чему? – мгновенно вскинулся капитан.

– Сам знаешь – отрезала экс-старуха. – Чай не дурак, хоть и косить под него любишь. Все ты понимаешь, гонору только в тебе много.

Митрич озадаченно помолчал, потом не выдержал:

– Ты на что это намекаешь, карга старая?

– А на то! Быстродействие нейронов в коре головного мозга от чего зависит, пенек армейский?

До Митрича, судя по всему дошло – он сначала налился гневом, а потом вдруг просиял, вскочил и, подхватив Семеновну, звонко чмокнул ее в щечку.

– Ты гений, Нинка! – крикнул он. – Действительно, это может сработать, клизма ты медицинская! Так ты что – решила, что я все понимал, но из гонора меняться не хотел?

– А кто вас, мужиков, знает, – отмахнулась пристыженная врачиха. – Вы ж все лучшие в мире охотники на мамонтов, к вам на простой козе не подъедешь.

– Ну и дура! – Митрич по-прежнему сиял. – Запомни раз и навсегда: для меня главное – дело. Было, есть и будет. Дело надо сделать, а уж кому потом звезды на погоны падать начнут – это вопрос десятый. А про это… Как на духу – не подумал. Сама знаешь про здешний морок с молодостью. Забываем мы здесь – кто мы есть, молодыми себя ощущать начинаем. И мы с Митей, и вы со Светкой. За что, боюсь, однажды дорого заплатим.

Андрюшка, как в школе, поднял руку.

– Вы про что? – только и смог выдавить из себя он.

– А про то, мой юный друг, – елейным голосом ответил Митрич, – что сейчас мы пойдем внутрь, валить этих двух гадов. Вот только командовать буду не я, а ты. Права Нинка – мы проигрываем из-за того, что я торможу. Тебе 19, мне 82, а бой этот – чисто на быстроту реакции. А внутри этого шикарного виртуального тела затаился все тот же древний старикашка, который в некоторых вопросах по любому уступает более юным особям. Мозги, короче, у меня уже старенькие и работают медленнее твоих. Хотя и мощнее! – не удержавшись, добавил он.