Сергей Волчок - В бой идут… Книга первая

Когда я откинул крышку капсулы, Митрич уже, матерясь, вылезал из своей. Увидев меня, он подмигнул, и по обыкновению оглушительно заорал:

– Видал, Митя, как мы его ушатали? С трех ударов лег! А ты чего вылез? Вас тоже оприходовали что ли?

– Да нет, я на секунду, узнать – как вы.

– А что мы? Предложили возродиться на погосте в деревне у неписей, куда мы неликвидный «сиська-писька-хвост» стаскивали. Только что спешить – все равно у нас часовой дебаф, сейчас сходим с Семеновной чайку попьем, о жизни нашей скорбной покалякаем… Ты с нами?

– Нет, я обратно в игру. Нас там уже в шею с участка гонят, да и Сергеевна там одна.

– Не торопись, – раздался из-за занавески голос нашей предводительницы. – Я с Киром договорилась, минут десять у нас есть, потерпят они немного наши безжизненные тушки. Давайте быстренько обсудим – что дальше, да мы с Митей к вам выдвигаться будем. Ох, опять ноги бить…

Десять минут, впрочем, не понадобилось – уложились в пять. Благо, обсуждать было особенно нечего. Выпала из наших действительно сущая ерунда – Семеновна потеряла пару шкурок «облизьян», а Митрич – несколько стрел. Договорились, что «возрожденцы» пока присмотрят нам в деревне какое-нибудь жилье подешевле на пару дней, да, в ожидании нашего появления, отправятся прокачивать хилера. Ну а завтра в полном составе приступим к реализации второго этапа нашего плана.

Как известно, хочешь рассмешить богов – расскажи им о своих планах. Все началось с невинной реплики, когда мы с Сергеевной уныло шлепали по дороге, а впереди нас ожидало еще несколько часов подобного времяпрепровождения. Разговаривать было особо не о чем: день был пасмурным, дождик – мелким, а настроение – откровенно поганым. Мы уже покинули границы нашего участка, но до деревни, по словам бывшей директрисы, идти было еще часа четыре. Я собственного мнения не имел, так как к неписям выбирался один-единственный раз – на переговоры с Барсуком – и дорогу, естественно, не запомнил. По обеим сторонам дороги лес стоял стеной, и я, промокший насквозь, частенько туда поглядывал. Наконец, не выдержал.

– Слушай, Свет, а давай по лесу пойдем? Ну что мы мокнем, в самом деле? Ты еще и травы надергаешь по дороге, профу покачаешь.

– А давай! – буркнула Света. – Достало меня что-то все. Сожрут так сожрут, все равно на дороге вероятность встретить агрессивного моба всего на 20 процентов ниже. Еще и срежем, если напрямик пойдем, с полчасика точно выгадаем. Здесь до самой деревни лес хвойный, идти легко будет.

И мы пошли. В лесу идти было и впрямь не так муторно, но меня сильно раздражало то, что Светлана периодически зависала над всяческим сеном, и мне приходилось ее ждать. Потом, когда мы вышли на какую-то абсолютно неприметную полянку, сплошь заросшую мелкими синенькими цветочками, вдруг жутко возбудилась и заявила, что пока она эту редкость всю не выкосит, с поляны не уйдет. Поэтому я безбоязненно могу вывалиться из игры на пару часов, все равно никаких водоемов с рыбой в окрестностях не наблюдается. А на мое резонное замечание, что мы в таком случае не успеем в деревню до темноты, я получил очень короткий ответ:

– И что? – удивленно поинтересовалась она. – Не успеем – значим не успеем. Тем более – выходи из игры и оставь Митричу записку, чтобы они не волновались.

Я вышел из игры, немного послонялся по богадельне, но делать там было абсолютно нечего, поэтому я полез обратно в капсулу. Вообще я заметил, что реальный мир становится для нашей четверки все менее и менее интересным, мы там, по сути, только ночевали да харчевались.

– Ну и где тебя носит? – чисто с женской логикой поинтересовалась Света, приметив мою ожившую тушку. – Сколько ждать можно?

– Так ты же сама сказала… – начал я, но меня бесцеремонно прервали.

– У тебя место в сумке есть? Давай, тащи ее сюда, буду тебе ее травой забивать, у меня ячейки кончились.

Я оглядел полянку и присвистнул – она представляла собой хорошую иллюстрацию к песне «Косил Ясь канюшину». Поглядав на дивчину[113], я поинтересовался:

– Ты здесь на пару стогов накосила. Не факт, что у нас в деревне сеновал будет.

– Какой сеновал? Все на аукцион пойдет, и там, смею заверить, не залежится. Митька, ты просто не понимаешь, на что мы нарвались. Здесь на полянке – пара моих месячных директорских зарплат произрастает, это самый минимум. Поэтому пока я все ячейки у тебя и у себя не забью, мы с места не тронемся. Нам, бездомным, мимо денег проходить грех, бог накажет.

В общем, в путь мы тронулись минут через сорок. Сначала Света повыкидывала всякую ерунду из моей сумки, потом перебрала свою, избавившись от какого-то менее ценного сена, и лишь когда уже ни одной травинки никуда затолкать не получалось, командирша вздохнула:

– Ну что ты застыл, пошли что ли? – поскольку морось и не думала прекращаться, травница вымокла насквозь, промерзла до костей и потому была не в лучшем настроении. – Темнеет, блин, уже. Через полчасика мы с тобой, Митя, начнем биться лбами об деревья. Сейчас новолуние, поэтому темно будет, как в угольной шахте. По приборам полетим, по карте то бишь. Придется нам Молоди на ощупь искать.

– Кого искать? – не понял я.

– Молоди. Деревня наша так называется, где неписи живут. А ты что – не знал, что ли? Хотя да, ты там и не был-то почти…

– Погоди, погоди… – лихорадочно забормотал я. – Точно, Молоди!

В голове как будто что-то щелкнуло и встало на свое место.

– Блин, какие же мы ослы! – с чувством высказался я.

– Ну, ты за всех-то не расписывайся. А вообще ты о чем?

– Да о квесте! Ты подсказку помнишь?

Света смерила меня ледяным взглядом.

– Вот сейчас обидно было. Мозги мои, конечно, уже не те, что лет тридцать назад, но уж пять слов я запомнить в состоянии: «Сочти сих гадов, оставь первую». И что?

– Я уже говорил – сценарист нашего данжа, похоже, является изрядным поклонником Древней Руси. Кого, по-твоему, наши предки именовали «гадами»?

Директорша опять поджала губы, уперев в меня колючий взор:

– Митя, давай не будем играть в угадайку, я не лучший спарринг-партнер по отечественной истории. Я, в общем-то, на других науках специализировалась. Если тебе есть что сказать – говори, не тяни хордовое за тестикулы.

Не удержав улыбку, я продолжил:

– «Гадами» в узком смысле называли любых пресмыкающихся и земноводных: змей, жаб, лягушек и прочие ведьмины атрибуты. Потом это стало обычным ругательством. А знаешь почему? Потому что в широком смысле слово «гад» обозначало любое существо, вызывающее чувство гадливости. А теперь вспомни, встретили ли нас в данже какие-то приятные существа?

– Да нет, няшных котиков я там не заметила – задумчиво откликнулась Светлана. – Все больше создания редкой противности были. Как этот запах у облизьян вспомню… Б-р-р-р!