Нил Стивенсон - Алмазный век [litres с оптимизированной обложкой]

По этим предметам предстояло сдавать три экзамена: история Британской империи, довьетнамская Америка, новая и новейшая история Атлантиды. В целом миссис Дишер рассказывала больше о современности и обо всем, что касается Америки.

В конце каждого периода и каждого раздела мисс Страйкен подводила итоги. Она громогласно объясняла, к каким выводам они должны были прийти, и не останавливалась, пока не убеждалась, что все девочки усвоили их намертво. Еще она имела обыкновение влетать в класс и лупить по рукам учениц, которые шушукались, строили рожи, передавали записочки, рисовали на промокашках, считали ворон, чесались, ковыряли в носу, вздыхали или гор- бились.

Очевидно, она следила за ними по мониторам из своего крохотного кабинета, дверь в который вела прямо из классной комнаты. Раз Нелл сидела на уроке Радости и прилежно впитывала все о лендлизе. Внезапно за спиной раскрылась дверь в кабинет мисс Страйкен. Как все девочки, Нелл пересилила порыв в панике обернуться. Застучали каблуки, засвистела линейка, и внезапно пальцы пронзила резкая боль.

– Причесываются в одиночестве, не на людях, – сказала мисс Страйкен. – Остальные девочки это знают. Теперь будешь знать и ты.

У Нелл горело лицо; она, как лубком, обхватила ушибленную руку здоровой. Она ничего не понимала, пока другая девочка не поймала ее взгляд и не покрутила пальцем у виска; видимо, Нелл наматывала волосы на палец, как всегда, когда читала Букварь или напряженно думала.

Линейка была такой чихней в сравнении с настоящими побоями, что Нелл поначалу не принимала ее всерьез и даже посмеивалась про себя. Однако шли месяцы, и удары сделались болезненней – то ли Нелл разнежилась, то ли (и это более вероятно) наказание стало достигать цели. Раньше она была настолько чужая, что ее невозможно было задеть. Теперь, по мере того как она делала успехи в других предметах, завоевывала уважение учителей и одноклассниц, у нее появилась гордость. Иногда ей хотелось взбунтоваться, плюнуть на все, чтобы ее не за что стало зацепить, однако другие предметы нравились ей так сильно… Нет, невоз- можно!

Как-то мисс Страйкен решила сосредоточить все внимание на Нелл. Ничего необычного в этом не было – она имела обыкновение выбирать одну ученицу и некоторое время усиленно ее воспитывать. За двадцать минут до конца урока Нелл успела получить по правой руке за кручение волос и по левой за кусание ногтей, когда, к своему ужасу, внезапно поняла, что почесала нос, а мисс Страйкен стоит между рядами и смотрит орлицей. Руки Нелл мгновенно юркнули под парту.

Мисс Страйкен подошла неторопливо – тук-тук-тук.

– Правую руку, Нелл, – сказала она. – Вот сюда.

И она показала линейкой желаемый уровень – довольно высоко, чтобы видел весь класс.

Нелл мгновение медлила, затем подняла руку.

– Чуть выше, Нелл, – сказала мисс Страйкен.

Нелл подняла чуть выше.

– Думаю, еще дюйм, и будет в самый раз, – сказала мисс Страйкен, разглядывая пальцы Нелл, словно те изваяны из мрамора и только что подняты из раскопок античного храма.

Нелл не могла заставить себя сдвинуть руку.

– Еще дюйм, Нелл, – повторила мисс Страйкен, – чтобы другие девочки смотрели и запоминали.

Нелл подняла руку еще чуть-чуть.

– По-моему, это меньше дюйма, – сказала мисс Страйкен.

Девочки захихикали; все они со жгучим интересом смотрели на Нелл, и как-то оказалось, что мисс Страйкен со своей линейкой отступила на второй план. Важны были только девочки. Нелл подняла руку на целый дюйм, увидела краем глаза, как линейка описала дугу, услышала свист. В последнюю долю секунды на нее будто что-то нашло: она перевернула ладонь, поймала линейку, сжала в кулаке и повернула, как учил Самбо, так что мисс Страйкен была вынуждена разжать хватку. Теперь линейка была у Нелл, а мисс Страйкен – безоружна.

Противница была женщина полная, высокая, грудастая. Бывают такие – самые их телеса внушают священный ужас маленьким заморышам, а неряшливость – перхоть по плечам, всегда полустертая губная помада, комочек засохшей слюны в уголке рта – занимают в детских умах куда больше места, чем Великие Пирамиды или экспедиция Льюиса – Кларка. Как все женщины, мисс Страйкен была счастливо лишена наружных половых органов, так что вывести ее из строя оказалось бы чуть труднее, и все равно Нелл могла придумать десяток способов, как измочалить ее в кровь и не потратить на это более четверти секунды. Живя у констебля Мура и видя интерес своего благодетеля к войнам и оружию, она вспомнила о боевых искусствах, пролистала Букварь назад к рассказу Динозавра и с радостью, но без особого удивления обнаружила, что Самбо по-прежнему дает уроки, ровно с того места, где они с обезьянкой Белоснежкой остановились.

Вспомнив друга Динозавра и сэнсэя Самбо, Нелл почувствовала нестерпимый стыд – куда там мисс Страйкен или хихикающим одноклассницам! Мисс Страйкен – безмозглая выдра, одноклассницы – глупые соплячки, а Самбо – ее друг и учитель. Он всегда уважал ее, не жалел для нее времени, так старался научить ее смирению и самодисциплине. И на что она употребила его науку – отняла линейку у мисс Страйкен! Ей хотелось умереть от стыда.

Она отдала линейку, подняла руку и слышала, но не чувствовала удары, что-то около десяти.

– Жду тебя в кабинете после вечерней молитвы, Нелл, – сказала мисс Страйкен, покончив с экзеку- цией.

– Да, мисс Страйкен, – сказала Нелл.

– Что вы все вытаращились? – затараторила миссис Дишер. – Ну-ка, глаза на меня и слушаем внимательно!

На этом все кончилось. До самого звонка Нелл сидела, словно отлитая из гипса.

Разговор с мисс Страйкен получился коротким и деловым, без крика и даже нотаций. Нелл услышала, что крайне плохо успевает на уроках Радости. Она рискует не сдать экзамена и совсем вылететь из школы; единственная на- дежда вытянуть предмет – каждую субботу заниматься по восемь часов дополнительно.

Как не хотелось идти! Суббота была единственный ее день, когда она читала Букварь, гуляла в лесах и полях возле Города Мастеров или навещала Гарва на Арендованных Территориях.

Она чувствовала, что сама, своими руками отравила себе жизнь в Академии мисс Матесон. До недавнего времени она относилась к урокам мисс Страйкен как к неизбежному злу – надо высидеть, а дальше снова станет весело. Надо же, какие-то месяца два назад она летела домой, переполненная уроками Сияния, и почти не замечала крохотного черного пятнышка Радости. Однако за последние несколько недель мисс Страйкен распухла до немыслимых размеров и заслонила все остальное. Каким-то образом она это просекла и точно выбрала время для начала кампании. Сегодняшнее столкновение было рассчитано безошибочно. Она вытащила на свет сокровеннейшие чувства Нелл, как опытный мясник, обнажающий внутренности одним-двумя ловкими ударами. Теперь все кончено. Академия мисс Матесон исчезла, осталась пыточная камера мисс Страйкен, и ускользнуть из нее невозможно, не признав своего поражения, а это – Нелл знала от друзей и Букваря – последнее дело.