Дмитрий Тагунов - Меня нет [Сборник]

— Как-то это не по-людски. Если кто-то один довезёт корабль, то как же остальные?

— Тебе пол-лимона выплатили? Ну вот и компенсация за издержки.

— А про «Арктику» знаешь что-нибудь?

— Про америкосов? У них в этом деле свой интерес. — Дима огляделся, будто кто-то мог его подслушать, и заговорил быстро: — «Свобода» эта на фиг никому не нужна! Не просто же так эта посудина тогда к канадцам летела. Груз везла какой-то. Вот этот-то груз всем и нужен! Америкосы достать корабль из песка не могут, нужная техника только-только с Земли стартовала. А пока стопорят всех, кого найдут. Скинули из космоса ракетницу где-то недалеко от «Свободы». «Марсинки» уже три дисколёта из-за неё потеряли! Эта штука сбивает всё, что летает.

— Откуда такая информация?

— Да есть у меня товарищ. Он у «Марсинок» компы чистит. Вот и подсмотрел.

— А груз?..

— Не знаю. — Дима пожал плечами. — Это только догадка. Ну не будут же америкосы из-за какой-то развалины людей давить?! Что-то военное там, наверняка.

Павел покивал, согласившись, что здесь не всё так просто, как казалось вначале. Затем предложил:

— Перебирайся давай ко мне, дальше вместе поедем.

Дима, казалось, немного удивился. Глянул в сторону «полтинника» и отрицательно покачал головой.

— Грузовик бросать жалко. — Он вдруг оживился, будто вспомнил что-то важное. — Слушай, загляни там ко мне в брюхо. Вынеси сумку большую. Синюю. У меня идея одна появилась.

— Ладно, сейчас.

Павел забрался в «Кавалет» и огляделся во внутреннем сумраке. Вполне обычное убранство. Баллон с кислородом, аптечка, холодильник, две койки, шкафчик. Сумки видно не было. Марсобойщик заглянул в шкафчик. Посмотрел под койками. Нахмурился.

— Что-то не вижу! — крикнул он. — Где она лежит?

Ему никто не ответил. Развернувшись, Павел выглянул в окно. И тут же резво выскочил из грузовика. Его «полтинник» сдвинулся с места и начал удаляться, постепенно набирая ход.

— Стой! — заорал Павел, пытаясь догнать свой грузовик. — Стой, сука! Убью!

«МААЗ» резво разогнался, оставив за собой пыльный след. Павел бежал сколько мог, шаги путались, низкая гравитация мешала ускориться. Наконец, он бессильно упал на песок, тяжело дыша и держась за разрываемый болью бок.

Нет грузовика. Нет надежды. Нет будущего.

Это крах.

В окна «Кавалета» заглядывали звёзды. Мерно гудела автономка, обогревая застрявший посреди пустыни грузовик. Павел лежал на нижней койке, закинув руки за голову и глядя в потолок. Темнота казалась враждебной, чужой, страшной. Воображалось, будто вокруг машины, ощущаемая внутренним чувством, шагала смерть.

Послышался тонкий скрип, что-то негромко лязгнуло. Павел скосил взгляд и увидел, как небольшая дверца позади противоположной койки начинает открываться, впуская таинственного гостя. Повеяло холодом, жутью. Павел вздрогнул, ощутив себя беспомощным.

Внутрь вошёл человек. В простой одежде, в домашнем свитере и потёртых штанах. Ему уже за пятьдесят, но черты лица, пусть изменившиеся, потяжелевшие, всё ещё узнаваемы. Потускневший взгляд усталых глаз отыскал в темноте Павла. Марсобойщик упал с койки, медленно опёрся о пол дрожащими руками и с трудом выпрямился.

— Пришёл, — еле слышным шёпотом произнёс гость.

— Папа. — Марсобойщик едва сдержал слёзы.

Антон Викторович закрыл за собой дверь и присел на деревянный складной табурет возле холодильника. Неспешно потёр руки, дыхнул в ладони. С холода пришёл…

Павел поискал выключатель, но не нашёл.

— Не надо, — сказал папа. — Садись.

Марсобойщик остался стоять, отказываясь подчиняться. Ответы возникали в голове ещё до того, как он успевал задать вопрос.

Да, жив. Где-то жил, не мог или не хотел дать о себе знать. И вот теперь вернулся повидаться. Начать жизнь заново.

— Как ты живёшь? — спросил отец.

— У меня своя фирма, — совладав с собой, произнёс Павел. — Выполняю заказы. Скоро планирую расширяться.

— Это твой грузовик?

Повисла неприятная пауза.

— Нет, не мой. Меня ограбили.

— Ты справишься, — без сомнений и эмоций пообещал папа. — Но ты доволен своей жизнью?

— Вполне, — последовал ответ. — Города растут. Заказов много. У меня большие планы.

— Планы… — глухо повторил Антон Викторович. И внезапно сказал: — Ты давно видел мать? Я заходил к ней на днях. Ей тяжело. Она часто плачет, срывается.

— Она бросила нас…

— Все ошибаются, — вздохнул папа. — И ты ошибаешься. И я не безгрешен. Она не виновата ни в чём. Вот ты, посмотри, сидишь здесь, в темноте, в холоде, лишившись всего. Чего ты ждёшь? На что надеешься?

— Я не собираюсь сдаваться, — убеждённо ответил Павел.

— Да? — его собеседник поднял взгляд, и от той глубокой грусти, что отразилась в его глазах, захотелось кричать. — Что ещё ты понял? Чему научился?

Надо говорить только правду, иначе невозможно.

— Разум человека должен быть как лёд, — принялся объяснять Павел, будто рассказывал об очевидных истинах. — Возможности человека безграничны. Нет ни страха, ни боли. Только цель и движение к цели.

Папа молчал. Он чувствовал себя здесь лишним.

— Ты… надолго? — Павлу стало не по себе. — Может, поешь? У меня есть котлеты и сок.

Папа поднялся.

— Ещё увидимся, Паш. — Он обернулся к двери. — Пойду я. Пора.

Захотелось удержать его, взять за руку, остановить. Но Павел стоял, не решаясь сделать шаг вдогонку.

— Ты придёшь ещё?

Антон Викторович открыл дверцу и остановился в проёме.

— Да, — ответил тихо. И скрылся, исчезнув в темноте. Павел преодолел себя и сделал несколько шагов, встав напротив открытого проёма и наблюдая, как удаляется тёмный сгорбленный силуэт, растворяясь в одиночестве.

Он ушёл!

…Марсобойщик открыл глаза, пытаясь осознать, где находится. Темнота, чужой грузовик, неудобная жёсткая койка. Все события жизни, забывшиеся на эти несколько часов, пробудились в памяти. И стало очевидно, что это был все лишь сон.

Дверь! Павел повернул голову, но со странным смятением обнаружил, что никакой двери за противоположной койкой нет. Только стальная стена «Кавалета».

Он ушёл…

Снаружи послышался нарастающий гул. В окна пробился мощный свет фар. Захрустел под колёсами песок. Павел неловко поднялся, выглянул в окно и увидел разворачивающуюся неподалёку «Европу-15». Тяжёлый и мощный грузовик. Очень редкий и явно модифицированный. На таком ездили всего трое марсобойщиков.

«Пятнашка» встала, открылась дверь, и в песок спрыгнула громоздкая широченная туша.

— Эй! Кому тут помощь нужна? — голосом Большого Бонуса спросила туша, приближаясь к «Кавалету».

Видимо, аварийный маячок ещё работал!

— Бонус! — Павел выскочил наружу.

— Обана! Маня, ты? Здорово, дружище!