Дмитрий Тагунов - Меня нет [Сборник]

И тот пошёл. Ха, это даже слишком просто. В кармане, согревая пальцы, лежала квадратная фотокарточка…

Трудно сказать, правда это или нет. Может, это придумали «умные» европейцы, чтобы доказать самим себе собственное превосходство над дикарями. Как мы придумываем анекдоты про чукчей. Но не суть. Говорят, есть ещё такие народы, наивно считающие, что фотография отнимает у человека его душу. Глупо ведь, правда?

Может быть. Может.

Юрий навёл полароид на шедшую мимо по улице миловидную женщину в непристойно короткой юбочке и обтягивающей блузке и нажал на спусковую кнопку. Фотик щёлкнул, механически загудел, и из щели быстро выполз чёрный квадратик фотографии.

— Понравилась? — с усмешкой спросила женщина, заметив его манипуляции и остановившись напротив.

— Понравилась, — не стал отрицать Юрий. Он нетерпеливо потряс снимок, надеясь поскорее проявить изображение.

Ну же, давай, давай. Женщина словно ждала от мужчины каких-нибудь слов, но тот просто молча разглядывал её стройное тело, длинные ноги на высоких каблуках, теребимые ветром светлые волосы, замакияженное лицо, тонкие пальцы на ремешке дорогой сумки.

Чёрный квадрат обретал прозрачность. Маленькое оконце в мир двойников. Новое вместилище чужой души. На фотографии постепенно очерчивался образ случайной незнакомки.

Юрий погладил изображение большим пальцем и почувствовал идущее от снимка тепло. Фотка словно бы напряглась, стала упруго-живой, потяжелела. Мужчина поднял глаза и встретился с остекленевшим взглядом женщины.

— Ты пойдёшь со мной, — сказал он и увидел промелькнувшую по её лицу тень паники. Но женщина покорно шагнула ближе, против воли взяв мужчину за руку и готовая идти за ним хоть на край света.

Слишком просто? Слишком. Но так и появляются рабы.

Рабы на час. А больше и не нужно.

Наверное, это очень неприятное чувство, когда кто-то роется в твоей памяти, перетряхивает нематериальное содержимое мозга, беззастенчиво рассматривает воспоминания — плохие и хорошие. И давит непререкаемой волей, заставляя делать то, что и в голову прийти не могло.

Юрий видел эту внутреннюю борьбу и неослабевающий ужас в глазах незнакомки всё то время, пока беззастенчиво владел ею. Она удовлетворяла все его желания и прихоти, не в силах что-либо изменить и как-либо помешать происходящему. Если бы это было в первый раз, Юрий бы вряд ли смог удовлетвориться чем-то, полученным против чужой воли. Но этот раз был не первым. И не последним, конечно.

Громкие стоны раздавались в квартире. В её квартире. Женщина жила одна, об этом Юрий узнал из её же собственных мыслей. Сама отрыла дверь, впустила его. Разделась, легла, приглашающе раздвинула стройные ножки.

Не кукла — скорее, пойманная в клетку птичка. Средство бесплатной услады.

Никто не придёт и не поможет. Нет, пожалуй, это должно длиться больше часа. Юрий никак не мог насытиться. Ему хотелось большего.

— Ты хороша, — шептал он в изнеможении, заставляя свою пленницу двигаться быстрее. Волосы женщины разметались по подушке. Её стоны становились всё искренней, желание пробивалось из глубины её существа, инстинкт захлёстывал с головой, вытесняя страх и остатки сознания. Теперь это просто самка, потерявшая над собой контроль.

Юрий улыбнулся.

— Ты хороша…

Когда через два часа он, надевая рубашку, оглянулся на неподвижно лежавшее в кровати тело, им овладела досада, что всё уже закончилось. Этот вечер был, несомненно, прекрасен. Но всему приходит конец, и пора уходить.

Прощай, маленькая судьба, — подумал мужчина, закрывая за собой дверь чужой квартиры.

«Понравилась»…

Просторный кабинет в стеклянной высотке. Кожаные кресла, дубовый стол. Всё как надо. Пятеро немолодых мужчин в деловых костюмах неторопливо обсуждали свои тёмные, ставшие привычными дела. В середине стола алела початая бутылка броско-дорогого коньячка.

Один человек вдруг поднялся и негромко сказал в пространство:

— Здравствуйте, господа. Нехорошо не платить по счетам. Верно?

В ответ тишина и раздражённо-недоумённые взгляды. И правда, чего это он вдруг?..

— Сергей Николаевич, — поднявшийся повернулся в сторону человека, восседавшего во главе стола. — Вас это в первую очередь касается.

— Валера, сядь-ка давай и закуси чем-нибудь. Не раздражай, — попросил Сергей Николаевич, списав всё на возраст коньяка.

— Я не Валера, идиот. Я Юрий.

— Какой ещё Юрий? — не понял Сергей Николаевич, но вдруг узнал улыбку, застывшую на лице Валеры. Явно чужую улыбку. Он нервно выдохнул. — Твою мать…

— Вот именно, друг мой. И раз уж ты не берёшь трубку, придётся нам поговорить, так сказать, через посредника.

— Долбаный экстрасенс! Как ты это делаешь?!

— Я могу не только убивать по фотографии. Не только, Серёжа. Но давай не будем отвлекаться. Где мои деньги? Клиент мёртв, дело сделано. Пора и платить.

— Клиент сдох сам по себе, от сердечного приступа. Ты-то тут при чём?

— Да-да. Со стороны так и выглядело. Смотри. — Валера перевёл взгляд на мужика, сидевшего напротив, и весело спросил: — Вась, ты хочешь умереть?..

Несколько молчаливых мгновений тянулись очень медленно. Ничего не происходило. И вдруг человек, на которого смотрел Валера, громко ударился лбом о столешницу и безвольно свесил руки.

— Бамс! — прокомментировал Валера. — Готов. Быстро и практично.

Сергей Николаевич бросил взгляд через стол на Макса, своего помощника, у которого был с собой пистолет, и кивнул на Валеру:

— Гаси ублюдка!

Валера успел обернуться, прежде чем в кабинете раздался выстрел. От грохота заложило уши. Тело Валеры рухнуло на ковёр. Сергей Николаевич резко поднялся, глядя на труп бывшего товарища.

— Хороший выстрел, — проговорил Макс и вдруг улыбнулся точно так же, как до того улыбался Валера. — А теперь, пожалуй, вернёмся к моим деньгам. Жаль, Серёжа, что я не сделал твоё фото. Это облегчило бы мне работу. Но… — он пожал плечами, — работаем с тем, что есть.

— Ты… ты…

— Не стоит комплиментов, — посерьёзнел Макс и перевёл на собеседника пистолет. — Где мои деньги?

Это была глупая идея! Идиотская! Боже…

Они смотрели на него с развешенных по стене снимков. Десятки, даже сотни лиц. Почерневших, искажённых. У некоторых не было глаз, и они пялились на Юрия чёрными провалами глазниц.

Это безумие.

Как он любил в то былое время провести рукой по этой стене, заклеенной фотографиями, ощутить под пальцами пульсацию чужих жизней, окунуться разумом в их воспоминания. Кто-то ещё жив, кого-то уже давно нет. Можно посмотреть, чем занимается каждый. Прекрасные снимки. Мгновенные снимки. Их не видел ни один человек, но они принесли Юрию огромное состояние.