Владимир Атомный - Танатос. МТА [СИ]

Меня обуяла радость, и тут же стали множиться вопросы, как окна рекламы на паршивых сайтах. Однако сперва:

— Ты всё правильно понимаешь, что воровством заниматься не следует, — проговорил я, глядя в удивительную желтизну глаз. — Только в самом крайнем случае.

— Да, Хозяин, — охотно кивнула она.

— И сколько у нас уже есть денег?

— Округляя до целых — тридцать пять тысяч.

— Да ладно? — оторопел я.

— Это с учётом начисленного пособия.

— О, надо же — думал нам перекрыли воздух.

— Похоже не предполагали, что будут проблемы, — предположил Рё.

— Здесь сработал иной закон, — сказала девушка, — мы не попали под статьи с превентивной мерой воздействия — прекращения начисления БОД-а и блокировкой счёта.

— Ясно, — кивнул друг.

Вернулась Алёна. Довольная, как элпэшник накопивший несколько видосов от любимого блогера. Мы получили свои банки, а ещё с десяток она задвинула под кровать.

— Ко мне парень пристал, представляете! — со смехом рассказала валькирия.

— Ого! — воскликнул я. — В наше время чтобы кто-то подошёл знакомиться…

— Напиши мне сама, говорит, если не хочешь адрес странички давать. Я, конечно, могла по-своему его отвадить, но помня приказ, ответила, что есть парень. Гад! Не успокоился и начал намекать, мол, парень не помеха, мы же на раз только. В общем, пригрозила, что сейчас позову и ему будет плохо. Подействовало.

Я горько усмехнулся — вот уж ирония жизни. Пусть, мы и не состоим в официальных отношениях, но понятно, что имела в виду меня. Но что мне делать, если Алёна как бог войны, а я даже не хлебопашец — какой-нибудь греческий философ, сил в руках которому только и хватает, что кубок вина поднимать и макать перо в чернила.

Звучно щёлкнули ключи на банках, по комнате тут же разнёсся дикий аромат.

— Кхя! — крякнул я, оторвавшись от энергетика. — Ему повезло, что меня рядом не было.

Посмеялись.

— Алён, мы тут придумали тебе развлечение…

Долго объяснять не пришлось. Алёна почти сразу согласилась попробовать. Заминка только с выходом в виртуал — сознание-то помещено в тело андроида. На помощь пришёл Дементий, вернее прогудел, а Марина тут же перевела. Говорить он или не хочет, или стесняется, ведя пока непонятную жизнь внутри своего сверкающего и переливающегося металлом тела. По стенам он пустил струйки типа проводов или антенн. Мне подумалось, что он как комплекс ПВО и РЭБ в одном блоке.

Дальнейшее поразило и отвратило. Когда девушка села рядом с Дементием, её голова начала погружаться и срастаться с ртутным боком. Кожа свернулась в валики, подкожные ткани отвечающие за мимику тоже начали сползать — тут я отвернулся.

— Нельзя ли как-то менее ужасно делать коннект? — обратился я к Марине.

— Прошу прощения, Мастер, не учла этого фактора. Будет исправлено.

— Спасибо, — кивнул я, всё ещё морщась. Глаза страшно закрывать — вижу этот жуткий кадр.

Спустя минут десять всё было сделано привычным образом. Похоже Марина нашла в Инете кадры из фильмов и теперь Алёна подсоединена к Дементию проводами, что к тому же с иллюминацией — по ним бегают огоньки.

— Красиво получилось.

Рё угукнул в поддержку.

— Нужно было добавить спецблок в голову Алёны, чтобы сделать такое соединение, — пояснила Марина. — Дементий очень способный мальчик, при наличии материалов может многое.

— Как тридэ принтер? — спросил Рё.

— Да, только создание идёт путём выращивания атомов и молекул непосредственно на теле предмета, — горя взглядом, вдохновенно поясняет девушка, — наподобие природных процессов. Управление происходит через направленные пучки электромагнитных полей. Сначала Дементий создаёт пространственную матрицу модели. Это требует огромной энергии, но благодаря реактору внутри нет никаких проблем. Удивительно, да?!

Мы дружно поддержали.

— Дементий, — обратился вдруг Рё, — дай мне шнур для подключения Танатоса.

— Оу, погодь! — осадил я. — А обсудить планы по завоеванию уважения у силовиков?

— Как раз хочу инфы подсобрать и обстановку узнать.

— А, ну ладно тогда, — отозвался я и посмотрел на Дементия с Алёной.

Раздался короткий гул, щелчок, и вот в сплошной поверхности образовался небольшой провал, а потом из него появился шнур. Это нужно для первого раза, чтобы безопасно определить устройство вживляемого модуля. Дальнейшие подключения можно осуществлять дистанционно. Единственное, не понятно, как в случае с металлическим другом? Голосовой командой?

Так и вышло. Рё умчался в виртуал, а мы с Мариной остались наедине, если не считать вечно бдящего Дементия.

— Спасибо за доверие, Хозяин, — проговорила она, розовея лицом. — Мне удалось спасти вас и улучшить защиту. Это было очень важно.

Мной овладело смущение. Чтобы набраться смелости взял паузу и приложился к банке. За несколько крупных глотков язык окунулся в наслаждение от яркого, чуть шипучего вкуса.

— Всё это очень необычно для меня. Кто мог знать, что простой разговор с Рё выльется в такое.

— Понимаю, Хозяин, — нежно сказала девушка. — Вы хорошо держитесь.

Улыбкой я показал ей, что ценю поддержку.

— Стараюсь. Или вообще только начал стараться. Даже в сложных играх с дубовым геймплеем и проработанным лором не так сложно, как сейчас. Конечно, если спихнуть заботы на тебя и остальных, то всё вроде даже ничего. Хлопотно, но пойдёт. Но разве так можно?

— А почему нет, Мастер? — внимательно посмотрела она.

— Эх, Марин, знать бы самому. Совесть или стереотипы какие… что-то толкает меня и говорит: «Давай!» Типа нельзя же висеть на ваших шеях, собой представляя слизняка после дождя, от того способного хоть как-то передвигаться, что дождь намочил поверхность. Надо самому что-то делать.

Она даже не улыбнулась, смотрит серьёзно, совсем как человек.

— Вы, Мастер, можете делать что пожелаете. Хотите напрягаться и стараться — делайте и я вас поддержу. Но есть то, что мне необходимо вам сказать. Насколько знаю, людям приходилось на протяжении тысячелетий способствовать продлению жизни. Чтобы это не было в виде некой идеологии или учения, — в таком случае велик шанс провала, — у людей есть инстинкты и в них заключён весь набор стимулов выживания и укрепления жизни на Земле. Такого не могло быть, чтобы отношения между людьми были бы полностью бескорыстными. Чувство любви всегда сталкивалось с грубыми твёрдо-материальными нуждами, стремлениями и поступками. По отношению ко мне, вы обосновано можете испытывать подобное, мотивируя привязанность материальными критериями. Это нисколько не обидит меня. Но в свою очередь я ощущаю вас иначе. Мне ничего не надо, и ничто не обуславливает мою службу вам. Может быть, это любовь, я не могу знать. Просто я буду рядом, пока вы этого хотите и удалюсь, если прикажете. Вы — мой смысл существования. Так какая может быть критика, если вы — это вы?