Юрий Уленгов - Путь в Альвиору

Стихийник вдруг перестал сыпать во все стороны волнами огнями и порывами ветра, скалы больше не выскакивали из-под пятой точки, норовя проткнуть кого-либо из нас… Маг остановился. Вскинув руки, он замер, с ненавистью глядя на нас.

Антон догадался первым.

– Мана! У него закончилась мана! Он не может атаковать!

Черт побери, ведь и верно! Магическая энергия, необходимая для заклинаний – она ведь конечна! И каким бы сильным ни был маг, ему приходится периодически ее восполнять.

– В атаку!!!

Мы со Скупом рванули вперед первыми. Я опередил орка, нырнув в тени и выскочив из них за спиной Проклятого, обрушил на него целую серию ударов, используя все доступные мне спецприемы. Орк, не так уж сильно и отставший от меня, принялся полосовать Ингрэма своим убер-клинком, а в воздухе появился целый рой стрел – кажется, я еще не видел, чтобы Эллина стреляла с такой скоростью. В стороне остался только Антон – он не мог применять свои, бьющие по площадям заклинания, чтобы не зацепить нас. Впрочем, его помощь и не требовалась – мы и сами справлялись неплохо. Лайфбар Проклятого таял с каждой секундой. Вот от него осталась всего половина…

… и тут же нас расшвыряло по сторонам! Стихийник закончил накопление маны, и снова был готов к бою!

Вот только лайфбар его остался на том же уровне.

Как только механика босса стала понятна, дело пошло гораздо лучше. Мы больше не пытались наобум атаковать Проклятого, сосредоточившись на том, чтобы укрываться от его атак. Минута, две, пять… Есть!

Проклятый замер, воздев руки, и мы с орком наперегонки кинулись к нему. Удар, удар, «Марионетка», парализующий, рубящий, колющий, серия, комбо… Есть!

Раздался дикий вой, и Тень Проклятого, воздев руки, стала стремительно бледнеть. Я не верил своим глазам – получилось! Вышло даже проще, чем с Высшим вампиром. Фантастика! Руки с клинками опустились сами по себе, я перевел дух…

И услышал дикий вопль Антона:

– Герм! Последний удар!

– Чего?

– Последний удар! Ударь Проклятого, пока он не развеялся.

Мать твою! Точно! «Только альв сможет открыть путь в Альвиору»!

Уйдя в тени, я переместился за спину Проклятому, и активировал «Изо всех сил». На всякий случай, вдруг обычного удара окажется недостаточно.

Меня швырнуло вперед, и клинок, смазанный алхимической субстанцией, вошел в обессиленного призрака. Темноту разорвала молния, ударив прямо в то место, где я был секунду назад. Раздался гром, и Ингрэм Стихийник исчез в трещине, расколовшей землю под его ногами. Миг – и земля схлопнулась, поглотив призрак древнего мага. Все, что после него осталось – кучка лута, среди которого особенно выделялся пергаментный сфиток, подсвеченный золотым сиянием.

Не знаю, как я ощутил движение, оно было настолько стремительным, что в обычной ситуации я бы наверняка не успел бы на него отреагировать. Но сейчас все мои чувства были обострены схваткой с Проклятым. Не разбираясь, что происходит, не пытаясь понять, кто именно рвется к луту, я изогнул тело, и с разворота ударил сразу двумя клинками.

«Внимание! Вы нанесли урон дружественно настроенному к вам игроку! Беспричинное убийство дружественного игрока повлечет последствия – на опыт будет наложен штраф, в течение недели вы не сможете выполнять квесты в «Гриаде», а над вашим ником появится значок Вероломного убийства», что позволит другим игрокам в течение недели беспрепятственно наносить вам любой урон!».

Эллина, отлетевшая от моего удара в сторону, шипела от злости. Ее лайфбар понемногу возвращался в зеленую зону – дроу использовала эликсир. Сейчас она полностью отлечится и перейдет в атаку. Дистанционную атаку. Отразить которую я едва ли смогу. Помня, как Эллина управляется с луком, я превращусь в дикобраза, так и не успев до нее добраться.

– Антон! Свиток!

Свиток нужно было забрать, положить в инвентарь, тогда, даже убив кого-либо, эльфийка ничего не добьется. Вероятность выпадения свитка в качестве лута ничтожна, с большей вероятностью из меня выпадут клинки или кольчуга, а из Антона – зелья и эликсиры. Так что прибрав список к рукам, мы обезопасим его от воровки.

– Нет! Свиток первым должен взять в руки ты!

Я выругался, смерил взглядом расстояние до свитка, и скрипнул зубами. Далеко. Черт побери. Хотя… Какая разница? Получается, если свиток возьмет в руки кто-то другой, он станет бесполезным. Ухмыльнувшись, я опустил клинки.

– Ты проиграла, – проговорил я. Впрочем, дроу это поняла и сама. Она опустила лук, и стояла на месте, сверля меня взглядом. Я сунул мечи в ножны и направился к свитку. Боже, как я устал! Неужели скоро все закончится?

Я поднял свиток с земли, убрал его в инвентарь, и медленно выпрямился. Открыл было рот, чтобы сказать что-то Антону, как вдруг Эллина, подняв голову к небу, прокричала:

– Пора!

Я даже не успел подумать, что там ей «пора», как тело моего игрового аватара перестало меня слушаться. Я замер, не в силах пошевелиться, и точно так же замерли все вокруг меня. А потом изображение расплылось, и последнее, что я увидел – надпись кроваво-красными буквами:

«Принудительный выход из игры!».

В которой, наконец-то, появляются ответы на все вопросы, а также происходит нечто очень даже удивительное.

Камера была небольшой, но, на удивление, светлой и чистой. Простая кровать, привинченная к полу, такие же стул и стол. На потолке – световые панели, за выгородкой – туалет и умывальник. Возможно, я не считался особо опасным преступником, но скорее за мной круглосуточно наблюдали по видео, и, в случае чего, могли остановить членовредительство или попытку побега – хотя куда отсюда бежать, я совершенно не представлял. Да и не собирался, если честно. В конце концов, ничего противозаконного я не совершил, это и ежу должно быть понятно. Хотя, как говорится, «от сумы и от тюрьмы не зарекайся», но, все же, хотелось верить в лучшее. Больше всего меня мучили отсутствие сигарет и неизвестность. Большую часть времени я валялся на кровати и в тысячный раз прокручивал в голове произошедшее после принудительного выхода из виртуальности.

***

Прозрачный верх капсулы отъехал в сторону, я, ничего не понимающий, с крушащей виски головной болью, вызванной экстренным выходом из виртуальности, сел в ложементе – и замер.

В комнате были люди. Пять человек, близнецы-братья. Все они были одеты в одинаковые черные комбинезоны с одинаковыми черными бронежилетами поверх них, лица скрывали одинаковые забрала одинаковых шлемов, а в руках люди сжимали одинаковые укороченные автоматы, одинаковые «зайчики» от одинаковых целеуказателей которых блуждали по моей груди и голове.

– Ого, – я сглотнул. Головная боль, как наименее значимая из проблем, отошла на второй план. – Мужики, а вы кто? И что тут делаете?