Ханну Райяниеми - Квантовый вор. Рассказы.

Человек за столом улыбается им. Это дон Луис Перенна, торговый представитель и директор корпорации «Аль-Джанна». Серийный предприниматель, предлагающий очередную модель бизнес-класса для супербогатых клиентов. Полагаю, до встречи с Жозефиной я и сам этим занимался.

Он понимающе кивает.

— У меня тоже есть дети, — сообщает он. — Мальчик и девочка. И они уже участвуют в программе. Не могу выразить, насколько успокаивает меня это обстоятельство. Вечный кошмар родителей. Говорят, что после появления ребенка каждая ночь родителей наполняется страхами. Мы поможем вам справиться со страхом, отвести когти смерти.

— Я все еще не уверен, — отвечает мужчина, Боян Чен, отец Матчека. — Философские аспекты…

— Да, конечно, я вас понимаю, — соглашается Перенна. — Есть философия — любовь к мудрости, и есть просто любовь . В «Аль-Джанна» мы заинтересованы в последней.

— Мы уже все обсудили, — решительно произносит женщина.

Она крепче сжимает руку Бояна. Благодаря отличным сенсорам в кабинете я могу видеть, как протекает процесс принятия решения в их мозгах. Перенна их зацепил.

— Ладно, — говорит молодой мужчина. — Давайте посмотрим.

На экранах возникают сооружения, похожие на подземные бункеры.

— Энергоснабжение из термальных и ядерных источников. Уникальные дублирующие системы. Секретное местоположение.

Проклятье. Придется подробнее изучить архивы «Аль-Джанна».

— Мы гарантируем полную безопасность. Убежище выдержит даже прямое попадание астероида. Тактовая частота внутри изначально будет замедленной, с периодической синхронизацией…

Я был прав. Где-то на Земле действительно похоронен никому не известный гогол Матчека Чена. Вот и ключ к решению. Дело за похитителями тел. Я составляю закодированное послание для Миели и запускаю его в сеть мыслевихрей Соборности.

Вир замирает.

— Какое интересное открытие! — восклицает сянь-ку Уравнений Пятой Степени. — Удивительно! Какое необычайное достижение для представителя вашего копиклана.

— Что вам нужно? — рычу я голосом Сумангуру.

— Я просто хотела убедиться, что вы отыскали то, что вам необходимо. Я и предположить не могла, что вы обнаружите такое. Как вам это удалось? Это же новый фрагмент истории ченов.

— Я посоветовал бы вам не вмешиваться, — говорю я.

Эта ведьма выводит меня из себя.

Она вежливо кивает.

— У меня и в мыслях этого не было. Однако я хотела бы попросить вас об услуге.

Понятно: начинается болтовня. Проблема централизованного планирования заключается в том, что рано или поздно синхронизация нарушается, и для выполнения задач всегда существуют альтернативные способы. Я должен был это знать. Сянь-ку настолько далеки от времени губерний , что довольно легкомысленно относятся к Плану.

— В физическом сегменте Сирра возникли небольшие проблемы, и мы были бы рады вашей помощи…

Я карабкаюсь вниз по Осколку Гомелеца, словно паук, а за спиной простирается пустыня дикого кода. Ночью она похожа на оживленный город: светящиеся линии мелькают так быстро, что глаз не успевает за ними уследить. Поэтому я фокусирую взгляд на Таваддуд, ползущей по стене несколькими метрами выше меня, — стройной фигурке в черном костюме, защищенном Печатями. Девушка ловко передвигается, перебирая руками. Живя в вертикальном городе, можно многому научиться.

Мне нравится на нее смотреть. И это единственный приятный момент в сложившейся ситуации. Во всем остальном хуже и быть не может. Со стороны пустыни Осколок представляет собой гладкую отвесную поверхность, лишь изредка пересекаемую случайной трещиной в древней интеллектуальной материи. Я с трудом цепляюсь за нее крошечными шипами на ладонях и подошвах босых ног, прижимаюсь, словно к любовнице, и стараюсь не думать о сотнях метров, отделяющих нас от земли.

В теории все не так уж сложно: спуститься по наружной стене, куда не любят заглядывать Кающиеся Кассара Гомелеца, и защититься от дикого кода с помощью снаряжения муталибунов. В действительности это намного труднее. Несмотря на плотную ткань, перед глазами то и дело вспыхивают искры, свидетельствующие о попытках дикого кода проникнуть в мой мозг.

— Надо было украсть этот чертов ковер, — бормочу я уже в четвертый раз.

Но Таваддуд и слышать об этом не хотела: нас бы немедленно заметили.

Вместо этого она раздобыла у женщины-паука из Бану Сасан какое-то снадобье и заставила меня выпить горькую, тягучую жидкость зеленоватого цвета. Не знаю, какие наниты проклятое зелье внедрило в мое тело, но это подействовало. Хотя я и не овладел в полной мере технологией Сирра, если это можно так назвать: конструированием геометрических и словесных форм, которые создают ментальные структуры, активирующие древние команды, скрытые в атаре — местном спаймскейпе. По сути, это воспроизведение сопряжения мозг — компьютер в древней нанотехнологии. И еще есть Тайные Имена, которые, как мне кажется, затрагивают более глубокие слои и воздействуют на дикий код.

Жан, чем ты занимаешься, черт побери?

Из-за голоса «Перхонен», неожиданно зазвучавшего в голове, я чуть не срываюсь вниз. На мгновение я повисаю над бездной на одной руке. Веревка, связывающая меня с Таваддуд, натягивается. Девушка вопросительно смотрит на меня, но я жестами показываю, что все в порядке.

— Ты мне мешаешь, — отвечаю я кораблю. — Где ты так долго пропадала?

Пеллегрини потребовалось время, чтобы подключить меня к коммуникационным системам Ковша.

— Значит, она была занята. Как дела у Миели?

Она успешно вживается в образ наемника.

— Хорошо. Мы не единственные, кто занимается поисками аль-Джанна, но план пока работает. Я подозреваю, что скоро кое-кто будет собирать большую группу наемников. Если Миели сумеет внедриться в нужный отряд, мы быстро продвинемся.

А как… с другим делом?

— Именно из-за него я сейчас изображаю из себя паука.

Мне это не нравится, Жан. Ты даешь бедной девушке обещания, которые не сможешь выполнить.

— Я всегда держу слово, и тебе это известно…

Не ходи туда.

— Сейчас не время трусить. Не забывай, мы заключили сделку.

До тех пор, пока ты выполняешь ее условия. Между прочим, Пеллегрини говорит, что в Ковше тоже наблюдается необычная активность. Сянь-ку что-то замышляют. И это трудно удержать в тайне. Возможно, мне придется…

Голос корабля внезапно пропадает. Я бормочу проклятья. Но мы зашли слишком далеко, чтобы поворачивать назад. Я снова машу рукой Таваддуд. Еще две сотни метров остались позади. Я чувствую боль и усталость. Состояние напоминает простуду. Когда я создавал эту оболочку из компонентов системы Ковша, я не смог воспроизвести никаких серьезных усовершенствований своего изготовленного в Соборности тела — оно до сих пор остается на борту «Перхонен» в состоянии стазиса. А дикий код, чем бы он ни был на самом деле, серьезно вредит моим внутренностям. Остается только надеяться, что я смогу продержаться до завершения работы.