Анджей Савицкий - Драконовы кончары (Smocze koncerze)

ª ª ª

Король Ян уперся на том, что он лично поведет атаку на мехов, и отговорить его от этого было невозможно никаким образом.. В городе была пленена значительная часть его армии, так что монарх стоял на своем, что именно он обязан повести наступление. Пан Михал следил за тем, как королевские хоругви срываются в атаку, а потом и сам дал знак литовским отрядам выступать. Сигнал к атаке он подал булавой, найденной возле обгоревшего, лишенного ног великого гетмана Паца. Оружие обгорело, но после того, как по ней прошлись тряпкой, блестела как новенькая. Молодой Тадеуш был ужасно горд тем, что может служить в свите такого храброго и представительного рыцаря. Вот литовские господа были уже не столь восхищены. Им не слишком улыбалось сражаться под командованием мазовецкого шляхтишки, который стал известен только тем, что порубил большую ящериц. Но никто не возражал, опасаясь за собственную голову, ведь в отрядах молнией разлетелась весть о то, что любое непослушание будет караться смертью.

Короля было видно издалека, его отличало копье с пучком ястребиных перьев, которое держал перед ним хорунжий. Собеский ехал во главе гусарской хоругви, а все войско послушно следовало за ним. Отряды, выехавшие из оливковых рощ, постепенно развернулись в линию и с грохотом, под звуки труб, свалились с холмов на городские предполья. Тут же из-за домов вышло с полтора десятка мехов, спеша в направлении угрозы с поднятыми плазмометами. Король остановился на на возвышении, буквально в паре десятках метров от первого из противников. Гусары промчались мимо на полной скорости, чтобы через мгновение столкнуться с врагом.

Загрохотал гравитоновый залп, распарывая землю перед армией, чтобы секундой позднее выбросить вверх тонны песка и камней. Тадеуш съежился, пытаясь всунуть голову поглубже в плечи. И вот тогда-то панцирная хоругвь въехала в дождь обломков и земли, лавиной валящийся с неба. Парень почувствовал удар по голове. Камень звякнул о его мисюрку, чуть ли не выбивая сознание, но, о чудо, юноше удалось удержаться в седле. Когда всадники проскочили сквозь облака земли и песка, он увидал высящегося буквально перед ним железного колосса.

- В наездника стреляйте! – закричал пан Михал, указывая на одержимого в кабине на вершине машины.

После лавины четверть панцирных исчезла. Часть из них пала, часть потеряла лошадей или свалилась с них, но все остальные сохранили способность и волю сражаться. Загремели пистолеты и мушкеты, в панцирь меха ударили свинцовые пули, некоторые из них попали в стекло кабины и тут же расколотили его вдребезги. Водитель механизма был ранен, на его торсе появилась кровь, но одержимый все так же управлял машиной. Мех наклонился, чтобы ударом наотмашь отогнать атакующих панцирных. Ствол плазмомета сбросил четырех всадников на землю, ломая им ноги, а когда механизм выпрямился, ствол оружия зацепил еще двух верховых и выбросил их в воздух.

Краем глаза Тадеуш увидал татар-липков, заезжавших меха сзади. Язычники обскакали вокруг машины, бросая арканы, которыми они привыкли стаскивать всадников с лошадей. Веревки обкрутились вокруг ног машины, делая ее неподвижной. Пан Михал придержал коня и вытащил пистолет из кобуры. Пользуясь бедственным положением чудища, он тщательно прицелился и потянул спусковой крючок. Пуля свистнула, чтобы с чмоканьем попасть водителю в плечо. Пиотровский гадко выругался и сунул оружие назад.

Тадеуш, видя, что татарские веревки с треском лопаются, сам потянулся за пистолетом. Рука у него при этом тряслась так, что он не мог взвести курок. Конь все время лягался, весь мир колыхался и вертелся, со всех сторон кипело сражение, перекатывались облака дыма и пыли. В конце концов, каштелянич каким-то образом сконцентрировал взгляд на цели, но арканы в этот момент полностью лопнули, и мех начал поворачиваться. Грохнул выстрел, и дым бухнул парню прямо в лицо. Механизм совершенно неожиданно наклонился и с грохотом рухнул перед всадниками. Конь Тадеуша вновь встал на дыбы от испуга, на сей раз успешно сбрасывая парня. Янецкий грохнулся спиной о землю и на пару мгновений потерял дыхание.

В себя он пришел от того, что его дергал пан Михал. Командир стоял над Тадеушем, держа поводья обоих коней.

- Вставай, рыцарь, - сказал он. – Ты попал одержимому прямиком в башку, но это не повод для того, чтобы отдыхать. Литвины упакуют добычу для короля, а мы должны мчаться дальше.

- Как? А с остальными что? – с трудом произнес юноша, садясь на землю.

- Повалили мы где-то с пару дюжин, - с гордостью ответил ротмистр. – Предполье очистили а теперь нужно поддержать янычар в городе. Похоже на то, что Абдул Ага как раз дерется с кучей этих железных гадов. Поднимайся, слава ждет!

Тадеуш тут же схватился на ноги и схватил поданные ему поводья. Через мгновение он уже забрался на коня, хотя все тело болело, и парень мечтал хоть на минуточку лечь отдохнуть. Только слава ждать не могла.

ª ª ª

В гигантском стволе черного дерева одержимые выдолбили гигантский грот и встроили в него храм, беломраморная крыша которого частично выступала наружу. Семен подъехал к зданию на полном скаку, придя к заключению, что если какая-то дорога на верхние ветви и имеется, то она должна быть спрятана где-то здесь. Его небольшой отряд объехал колосса по кругу; святилище было единственным объектом, смонтированным в дереве.

С покатой крыши капала кровь, с нее же свисал обезображенный труп мужчины с блестящим тюрбаном на голове. Поручик окинул его безразличным взглядом и подъехал к входу в храм. Точнехонько над ним беспомощно колыхалась на ветру уже потерявшая сознание Йитка. Гусар соскочил с коня и храбро направился в средину, не забыв отстегнуть от седла драконов кончар. То же самое сделали и два его товарища, громадного роста гусары из королевской хоругви. Остальные были вооружены саблями и пистолетами. Всей группой они вошли на лестницу, чтобы встать в тени высоких колонн, поддерживающих портик.

- Стой! – прошипел Семен, - чувствуя опасность.

Из-за колонн появилось несколько чудовищных бестий, похожих на ходящих на задних ногах тигров. кто-то из гусар от страха даже ругнулся. На котоподобных чужих были черные панцири, на их лапах блестели длинные металлические когти, а помимо этого, они были вооружены чем-то похожим на алебарды. Шипя и демонстрируя острые клыки, гвардейцы демиурга встали полукругом, готовясь вступить в схватку с людьми.

- Это они в "кошки-мышки" поиграть желают, - буркнул Семен. – Жаль, но времени нет.

Он поднял кончар, который до сих пор держал под мышкой, и, не целясь, выпалил. С грохотом и в тучах дыма снаряд полетел прямо перед собой, чтобы ударить в лестницу перед котами. Взрыв проделал огромную дыру в мраморе, выбрасывая вверх массу острых, словно бритва, осколков. Через мгновение из своих кончаров выпалила и пара гусар. Один из этих снарядов попал охраннику прямо в грудь, разрывая того на клочья, другой влетел в колонну и переломал ее надвое. На котов посыпался град обломков и камней, калеча и перебивая им кости.