Black Jackal - Системщик

Прочитав с полдесятка статей, Шестьсот семнадцатый выделил для себя основные моменты:

Даже простой человекоподобный аватар типа Безликого способен позволить оператору обучаться конкретным навыкам.

Регулярная визуализация действий и прямое, без посредничества панели, джойстиков или клавиатуры, управление аватаром позволяли натренировать мозг человека так, что он переносил полученные знания на тело физическое.

Если повторять освоенный навык в реале, он довольно скоро, а кроме того – надолго, - станет собственным навыком тела физического.

Научные исследования довольно убедительно доказывали, что человек, освоивший, к примеру, владение музыкальным инструментом в реальном мире, и тот, кто осваивал его посредством аватара и закреплявший время от времени полученные навыки в реальном мире (куда реже и меньше, чем первый), показывали абсолютно равные результаты.

С позиции пользователей «Земля 3.0» такие эффекты, несомненно, выглядели оптимистичными. Переселение со Станций сразу на поверхность планеты, если вдруг такое все же случилось бы, далось бы им намного проще, в плане ставшего привычным сельскохозяйственного труда. Но вот сам Шестьсот семнадцатый был уже не так оптимистично настроен.

Там, в Тарките, на стартовой зоне, когда он осваивал навыки владения оружием и инструментами у Мастера Ши, его несколько зацепило то, что не он управлял предметами, а они им. Тогда ему показалось, что это логично, что позволит сэкономить время на обучение и сразу перейти к Игре. Не напрягаться в будущем в отношении правильного использования инструмента. Только возьми в руки – оно само все сделает.

Но теперь это выглядело иначе.

А что, если это сделано не ради экономии времени? Что, если это мера безопасности, защищавшая мир Станций от тех, кто в Игре овладеет навыками владения оружием, единоборствами? Если это действительно так, то «нагиб Системы», предложенный Дрейком, выглядел совсем уж нехорошо.

Кого тренировал Такео? Кому передавал реальные боевые навыки, в скрытом от наблюдения месте, по ночам? Как и почему они рисковали брать в обучение кого-то, таскавшего на хвосте активный «Глаз», разве это не опасно для них самих? Сколько же таких, как Магрейн? И, главное, зачем?!

Неужели кто-то тайком готовил армию бойцов, опасных не для выдуманного игрового мира, а для вполне реального пространства Станций?

Парня бросило в пот. Он начал чувствовать, что задыхается в своем затопленном гробу.

Выскользнув наружу и скинув мокрый, склизкий костюм, он схватил пластиковую швабру и попробовал повторить изученный у Мастера Ши навык владения киркой. Но едва лишь крестовина довольно легко коснулась пола, импульс неприятно ударил по запястьям и рукоять выскользнула из вроде бы крепко сжимавших ее пальцев Шестьсот семнадцатого. Он был совершенно уверен в том, что повторил все точь-в-точь, как в Тренировочном Лагере. Но это не сработало.

Тогда он продублировал несколько упражнений, выученных сегодня у Такео. Вот теперь все верно. Это именно тот навык, который мог быть полноценно перенесен в реальную жизнь.

Обнаженное, влажное тело быстро покрылось мурашками.

С одной стороны, Шестьсот семнадцатого искренне восхищал тот факт, что он, наконец-то, сможет научиться владеть своим телом, освоить единоборства и все то, что Такео сможет ему предложить.

С другой стороны, он оставался Системщиком, и прекрасно понимал, к чему идет дело.

К восстанию.

К перевороту.

К захвату власти.

Из-за того, что капсулы и их аналитическая система позволили в разы повысить уровень раскрываемости преступлений, эсбешников и прочих служителей правопорядка на Станциях из года в год становилось все меньше. Чтобы сломить их сопротивление, не нужна армия.

Достаточно хорошо подготовленного отряда обученных бойцов.

Но почему тогда Она говорила об опасности для себя? Какое отношение ко всему происходящему могла иметь Игра? Пока что Шестьсот семнадцатый видел ее лишь как место для тренировок, не больше, не меньше. Не свернут же ее только для того, чтобы уничтожить подпольную организацию? Слишком многое она значила для мира Станций, чтобы с ней так грубо обошлись, поэтому этот вариант явно не верен.

Черт! Все так переплелось! Игра, пропавшие номера, пропавшие Системщики, подпольные организации, рыцари Круглого Стола, загадочное стикерное ниндзюцу от Деда. Он будто попал в дурно написанную художественную книгу.

Шестьсот семнадцатый раздраженно пнул все еще валявшуюся под ногами швабру и пошел в душ.

Все-таки просто стоять так оказалось слишком холодно.

Пес проводил обнаженную фигуру хозяина внимательным, может быть даже слишком внимательным взглядом.

[1] Смерть в открытом космосе. Я не вижу новый мир внизу.

Как ни странно, для того, чтобы выспаться и ощутить себя бодрым и полным сил, Шестьсот семнадцатому хватило всего нескольких часов. Раньше это было ему не свойственно. К тому же он примерно столько же времени потратил на то, чтобы заснуть. Мысли роились в его голове, загадки не давали покоя, а пазлы, казалось, относились к разным наборам и только на первый взгляд кое-как подходили друг другу.

К девяти часам утра он уже успел позавтракать, составить список запчастей, которые в срочном порядке нужно заменить в роботе, восполнить запас продуктов и, на всякий случай, прикупить питательной смеси для рассола.

Следующим пунктом плана стал Черный Рынок. Тянуть с этим дольше просто невозможно. Да и опасно.

В свое время Шестьсот семнадцатому приходилось бывать в Зоне Черного Рынка не единожды, но со времени последнего посещения прошло уже около полугода. Впрочем, с того момента Рынок совершенно не изменился. Блоки и контейнеры перемежались с ларьками, сооруженными из нагромождения мусора, и вполне полноценными магазинчиками. Не меньше, а может даже больше встречалось разложенных прямо на земле покрывал с товарами самого разного вида. От многообразия и ярких, пестрых цветов разбегались глаза. Но Шестьсот семнадцатый знал, что снаружи в основном можно найти лишь мишуру, отвлекающую внимание неопытного покупателя. Все места, где продавались более-менее интересные и стоящие вещи, часто скрыты в переулочках, тупиках, подворотнях.

Парень заметил Лиззи до того, как увидел фасад ее маленького неказистого магазинчика. Стены его состояли из дикой комбинации каких-то запчастей, давно пришедшей в негодность бытовой техники, выцветших знаков и указателей, прочего мусора. Хотя вид этого сооружения и казался весьма сомнительным, в нем все же проглядывала какая-то особая эффектная самобытность. А еще, это Шестьсот семнадцатый знал уже на собственном опыте, та самая бытовая техника имела дополнительную, чисто практическую функцию – в дверцах, потайных секциях и технических отверстиях можно спрятать огромную гору разнообразнейшего незаконного товара. И даже если бы сотрудники службы безопасности вздумали разобрать магазинчик на мельчайшие составляющие, они вряд ли смогли бы обнаружить и сотой доли всех тайников.