Андрей Вичурин - Байт I. Ловушка для творца

- Думаешь, слушая снаружи, - уловишь свой резонанс с Мирозданием? - спросил бас. - Пусти окружающий мир в солнечное сплетение!

Час от часу не легче... Два глюка учат меня их видеть! Слышать их я уже вроде бы могу...

- Антон-он-Слав-ав, ЯЯ не-е глюки-юки! Пробуй - обуй - буй - уй! - гаркнул слаженный дуэт, порождая у меня в голове перемежающееся эхо.

Пипец!

Они и мысли читают! Или это у меня просто, вавка в голове послешоковая?! Может быть, сижу Я себе возле «пони»(«бардака»)... Стоп! Какой «пони», какой «бардак»?

Бли-ин!

Что-то плющит меня, не по-детски, я ж, блин не пью, не курю! (Это я-то, не пью? Ладно, - не курю!)

Какой к чертям собачьим - Я?!

Почему с большой буквы?!

Трандец!

У меня, походу, раздвоение личности! (И у меня!) / Да ладно, расслабьтесь!/

А это кто сказал?! Когда я расстроился, я не имел в виду разтроение, в смысле разделение на трех.

Моя, слегка протекающая крыша, нечувствительно ускользнула, и я ушел из сознания...

- Что, потерялся? - посочувствовало сопрано.

- Слабак! - выплюнул бас, и прорычал: - Так, пора брать процесс в свои руки!

- Да, пожалуйста, - не стало возражать сопрано.

- Открывай глаза, боец! - гаркнул бас. Сопрано промолчало.

Я честно открыл глаза, увидел двоящуюся, дергающуюся фигуру, икнул и снова выпал из событий.

- Так, пробуем по-другому... - расстроился бас.

- Погоди, ты уже попробовал! Теперь я! - воспротивилось сопрано и стало мелодично инструктировать. - Не торопясь, потихоньку, открываешь глаза, смотришь не пристально, а расфокусированным взглядом,

как бы внутрь себя, удерживая картинку снаружи, и ме-едленно переносишь, (я сказала ме-е-е-дленно!) взгляд на меня, сохраняя расфокусировку...

- Вот так, у тебя получится! - подбодрил бас.

- И слушай, что звучит в груди, не отпускай, - посоветовало сопрано.

Я серьезно сосредоточился, мысленно помогая глазам, начал потихоньку их открывать, усиленно, словно перед погружением на большую глубину, вентилируя легкие и пыхтя.

Что-то уже вижу...

- Да не пыжься ты так, лопнешь! - хохотнул бас.

- Не надо напрягаться, физические усилия напрасны! - подтвердило сопрано. И Я расслабился...

Совершенно не желая ни видеть, ни слышать, ни вообще находиться здесь, рядом с двумя сумасшедшими глюками - бодхисатвами, открыл глаза и полностью расфокусированным (хоть бы косоглазие не заработать!) взглядом мазнул по стоящей передо мной фигуре, вслушиваясь в шевеление звука под солнечным сплетением.

Дальше все произошло само собой, без моего малейшего участия, если не считать усилий, не дать взгляду сфокусироваться до последнего, попутно отмечая факт слияния двух разных тональностей, в один прекрасный ангельский голосок.

О, что за чудное мгновенье! Передо мной... Стоп, а я-то уже не один!

Рядом, практически моей тенью, стоял парень в пятнистой одежде, с платком на голове, со снаряжением и оружием, в высоких ботинках и с мешком за плечами, настолько похожий на меня, что закралась мысль о двойнике.

А перед нами, не касаясь пола, сантиметрах в десяти от него, парил, парила...

Нет парило.

В некоем подобии свободно облегающей одежды кроваво-красного цвета, изумительно красивое по человеческим меркам, существо. Не смотря на мою, полнейшую и безусловную гетероориентированность, оно вызывало к себе совершенно безотносительное чувство искренней и всепоглощающей любви, без всякого унизительного тендерного подтекста.

Никогда не видел настолько женственно красивого, с правильными чертами, лишенного растительности мужского лица и ухоженного, мускулистого, с небольшой идеальной формы грудью, дышащего сдерживаемой страстью и мужественной силой тела женщины.

С трудом удалось совладать с гормональным всплеском, мельком почувствовав какое-то неуловимое жжение стыда от своей реакции, и явное облегчение от того, что все закончилось. Покосился на соседа, - он так и стоял с открытым ртом и широко распахнутыми глазами.

Существо улыбнулось и произнесло небесным голосом:

- Приветствую у себя в гостях! Доброго здоровья, Создатель Мира и Объединитель Миров!

Сосед со стуком закрыл рот и неопределенно хмыкнул.

- Я Демиург этой сакуалы миров, - и видя наше непонимание, добавил, - по-вашему, наверное, будет звучать так - этого кластера миров.

Глава 23.

Полученные в университете знания, постепенно смешиваясь с моими собственными наработками, в один уникальный и неповторимый коктейль, позволили мне уже на третьем курсе начать работу над проектом, обещавшим стать прорывом не только в информатике, но и в отношении с машиной вообще.

Когда появлялся новый компилятор или движок, - пробовал адаптировать для своих целей. Подходил - хорошо, не получалось выжать ничего дельного - delete. Дальше, дальше! Снова не то! А вот это - то, что нужно! Времени постоянно не хватало, даже на сон.

Зато во «взрослый мир» вышел, имея свой собственный язык программирования, синтезирующий на разработанной мной основе все самое лучшее из других языков, получивший рабочее название «Сиселия», от CSL (Composed Solution Language), попросту «Сися». Основным его отличием от других языков стала возможность использования множественных распределенных вихревых потоков исполнения, что позволяло процессору производить операции без переключения и соответственно увеличить быстродействие только за счет программной части почти в четыре раза.

Также скопилось множество решений по мелочи, и два совершенно оригинальных игровых движка о которых, как, в общем-то, и о «Сисе», я никому не говорил, надо сказать не от излишней скрытости, а от предубеждения - заранее высказанное не сбудется. Да, и еще: апофеозом моего непрерывного затворничества стали наметки удобоваримого алгоритма искусственного интеллекта.

С Искусственным Интеллектом все оказалось и сложно и просто одновременно.

Вся фишка в алгоритме, позволяющем запустить процесс самообучения этого же алгоритма с выбором наилучших, наиболее соответствующих игровому моменту вариантов отклика игровой среды, и сохранением информации в виде динамических правил, которые в свою очередь также могут изменяться в процессе самообучения и определять воздействия алгоритма на игровую среду.

Моя «Сиселия» позволяла это сделать после выделения таких алгоритмов в «улитки», так я назвал специальные блоки спиральной обработки кода, работающие параллельно, вне основного потока и возвращающие результаты туда, где ответ ожидался этим основным потоком. Причем сбросить информацию, можно было с любого витка спирали, и это также положительно сказывалось на быстродействии.