Екатерина Алексенцева - Психоконструкт

— Как мне всё это надоело! — Винсент понял, что опять вышел не на той остановке. Он совершенно не ориентировался в городе, в котором прожил всю жизнь.

Потратив ещё несколько минут на изучение табличек с номерами автобусов на остановке, он пошёл в ближайшую аптеку. Рёбра болели, голова просто раскалывалась на куски. У девушки-продавщицы он уточнил маршрут, и только выйдя на улицу, понял, как сильно проголодался.

До дома оказалось не так далеко, как он боялся. Но Винсент всё равно зашёл в магазин за булкой и банкой холодного кофе. Этого должно было хватить на некоторое время. Теперь надо было всё-таки совершить ещё одну непомерную глупость и вернуться туда, где его будут искать наверняка.

Винсент сел на скамейку в парке рядом с домом. Он проходил по этому парку каждый день по дороге на работу, но сейчас всё здесь казалось каким-то чужим. Другие дорожки, незнакомые люди — не те, кого он встречал по утрам. Киоск с крендельками закрыт. И слишком светло для этого времени года.

— А может, это я изменился? — Винсент горько усмехнулся и выкинул упаковку от булки в урну. Болезненно поморщился — из-за резкого движения бок буквально обожгло болью. Как будто приложили кусок горящей ваты.

Пришлось доставать из кармана блистер с обезболивающим и запивать маленькие скользкие капсулы остатками кофе. Винсент не любил такие таблетки, ему было трудно их глотать, они липли к горлу. А кофе оставался всего один глоток. Это была уже третья капсула.

— Прогуливаешь работу? — Винсент поднял голову едва и не столкнулся лбом с Рейл Макнахен. — Или у тебя какие-то проблемы? Ты утром вышел не как обычно. Я тебя окликнула, но ты даже не заметил, пошёл себе дальше! — Рейл капризно надула губы и тут же улыбнулась. — Налажал где-то, и теперь тебя уволили?

— Налажал, да. А уволили? Не знаю. — Винсент закрыл глаза ладонью. Он чувствовал, что если она сейчас не уйдёт, он ей всё расскажет. Совершенно всё, начиная с Пигмалиона и заканчивая «угрём» с его видео. — А ты почему не на работе?

— Выходной. Эй, да у тебя ладонь рассечена! Ты вообще как? Потрёпанным выглядишь, нигде не ранен? Ты упал откуда-то что ли? — Рейл отвела его руку от лица, мягко, но настойчиво, и развернула ладонь к себе. — Да у тебя же там стекло торчит!

— У меня проблемы, Рейл. Серьёзные проблемы. Надо домой, а нельзя. Мне идти больше некуда. Так что не обращай внимания. Может быть плохо, если тебя со мной увидят. — Винсент сам не до конца понимал, почему говорит всё это. Ему вдруг показалось, что дома его уже поджидают, и девушка в опасности. — Иди, со мной всё будет в порядке.

— Вот ещё! Да как бы ты ни вляпался, я так просто не уйду! — Рейл ни на миг не поверила в его ложь. Винсент слишком устал, слишком вымотался, чтобы врать убедительно. — Пойдёшь ко мне, хоть раны твои обработаю! Возражения не принимаются!

Винсент кивнул. Ему до дрожи в коленях, до истерики хотелось, чтобы кто-то взял на себя все решения, сказал ему, что делать, повёл бы за руку дальше. Ему до невозможности надоело куда-то бежать, он устал бояться, но взять всё под холодный контроль логики уже не мог — не осталось сил. Винсент был бесконечно благодарен почти незнакомой девушке, которая прервала свою пробежку и теперь вела его к себе домой. С ним никогда так не обращались. Ему никогда так не помогали — бескорыстно и искренне, не слушая благодарностей и возражений. Так естественно, как будто иначе было просто нельзя. Он всегда был один и так привык к этому, что просто не замечал. Работа, чаты, форумы заменяли ему всё и всех. До тех пор, пока он не оказался отрезанным от всего этого.

Жила Рейл недалеко, в соседнем доме на третьем этаже. Она подвела его к своей двери, и когда открывала её ключом, всё время оглядывалась, словно боялась, что он сбежит. Винсент бежать не собирался.

— Вот так. Сначала вытащим осколок и всё промоем. Раздевайся пока. — Рейл ушла в свою комнату, оставив Винсента в гостиной.

Наверное, в обычный день он никогда бы не решился раздеться в доме незнакомой девушки по первому же абсурдному требованию. Но этот день не был обычным, а грязная одежда неприятно липла к телу.

— Ого, да ты неплохо приложился! — Рейл вернулась в домашней футболке с каким-то мультяшным героем, из-под которой едва выглядывали голубые шорты — не спортивные, более широкие и удобные.

Винсент бросил взгляд на кучу грязной одежды у своих ног, от которой он ещё минуту назад с таким остервенением избавлялся, и с тяжёлым вздохом опустился на диван. Попытался закрыть лицо руками в безнадёжной попытке не сгореть от стыда, но только потревожил осколок стекла в ладони, о котором успел забыть. Снова пошла кровь, но боли он так и не почувствовал.

— Ты что творишь! Совсем с ума сошёл! Да тебе в больницу надо! Ты что, таблеток наглотался? — Рейл выпалила всё это на одном дыхании, вываливая на диван рядом с Винсентом содержимое медицинского ящичка. — Покажи, какие!

— Вот. — Винсент вытащил из кармана куртки, лежащей на полу, немного помятую пачку и протянул девушке.

— Отличный выбор. После них можно и палец себе отрезать и не заметить. Только заторможенным будешь. — Рейл посмотрела в глаза Винсенту и покачала головой. — Хотя это и так видно. Сколько выпил?

— Три. Кажется. Вроде бы три. Я новую упаковку взял. Там сколько не хватает? — Мысли в голове путались и никак не хотели выстраиваться даже в простейшую блок-схему.

— Три-то зачем? Пять минут подождать, пока первая не заработает, не мог? Ладно, давай посмотрю.

— Нет, я сам. — Вяло попытался отпихнуть её руку Винсент. Вялость сменилась сонливостью и апатией. Он едва заставлял себя что-то делать, говорить и осмысливать.

— Нет уж. Хорошо, что я тебя нашла, а то валялся бы сейчас под той лавочкой! — Рейл решительно оттолкнула его руку, поцокала языком и потянулась за антисептиком. — До утра в лучшем случае. Точно схватил бы переохлаждение.

— Мне на работу надо, Рейл. — Винсент откинул голову на спинку дивана. Ему стало совершенно всё равно, что с ним делают и зачем.

— Не сейчас. Пока не пройдёт действие лекарства, уйти ты всё равно не сможешь. — Рейл методично обрабатывала все ссадины, порезы и синяки. — А пока рассказывай, во что влез.

— Это опасно. — Винсент смотрел на потолок, почти белый, с лёгким сероватым мраморным рисунком. Опять серый. Стандартный, другого не купишь, а на заказ делать дорого.

— Ещё скажи, что меня не касается! Не дури! Если не поделишься, точно взорвёшься! — Рейл рассмеялась и несильно толкнула его кулаком в живот. Винсент почувствовал удар, но не боль, хотя кожа на левом боку у него была содрана. — Тебе же страшно. Дурак был бы, если б не было.