Джефф Нун - Автоматическая Алиса [с иллюстрациями, ёфицировано]

— Интересно, почему? — спросила Алиса, немного встревоженная такой новостью.

— Ах, это жуткое убийство! — внезапно вскричал Хламизмат. — Что же мне теперь делать? Убийство, убийство! Головоломное убийство!

— Да что тут у вас случилось? — спросила Алиса, напуганная криками капитана.

— Кто-то недавно убил паука, и гадоначальники решили повесить преступление на меня.

Челобарсук в отчаянии всплеснул руками.

— Для доказательства невиновности мне нужно предоставить алиби, а у меня его нет, понимаешь?

Алиса не могла взять в толк, при чём здесь убийство и какой-то Али Би. Возможно, этот Али Би был родственником или даже кузеном Али Бабы — того самого бедного дровосека из арабской сказки, который подслушал у разбойников слово "сезам" и пробрался в пещеру с сокровищами. Но даже если это было правдой, она всё равно не понимала, почему для доказательства невиновности капитану требовался родственник арабского дровосека. И почему этого парня не называли Али Биби?

— Я боюсь, что скоро гадоначальники арестуют меня, — пожаловался Хламизмат. — Какая несправедливость! И всё из-за какого-то глупого фрагмента составной картинки.

Алиса с любопытством прислушивалась к его словам, потому что этим утром сама собирала составную картинку. Правда, не до конца. (И если только "это утро" было тем же самым.)

— Что вы называете головоломным убийством? — спросила она.

— Алиса, — пропустив её вопрос мимо ушей и немного успокоившись, сказал барсук, — чувствуй себя в моём скромном жилище, как дома.

Девочка поблагодарила его, сделала глоток непросветлённого чая и осмотрела комнату, в которой она находилась. Скромное жилище Хламизмата страдало от крайней неопрятности. Оно битком было набито тем, что капитан называл "разнообразными объектами". В их число входили кони-качалки и банные мочалки, лягушачьи лапки и бухгалтерские папки, стенобитные тараны и кресты святой Анны, разноцветные карты экзотических стран, называемые Уретра и Женскийстан. А ещё тут имелась гитара на семь с половиной струн, спущенный шар для боулинга (Алиса не понимала, как его спустили), заплаканное зеркало, носовые кустики, набитое чучело свистящего рака и куча других предметов, которые она в глаза ни видывала, и о которых в уши ни слыхивала. (Особенно это касалось спущенного шара для боулинга, потому что тот уже не издавал никаких звуков и едва был заметен на полке.) Капитан Хламизмат тоже не отличался опрятностью. На самом деле он был ещё более беспорядочным, чем его комната. На старом барсуке пестрел лоскутный наряд, составленный из разных одежд, а его чёрные прядки волос до самых бровей чередовались с серебристыми полосками.

— Я смотрю, ты восхищаешься моим костюмом, — сказал капитан, отходя от рабочего стола, на котором возвышался холмик компьютермитника. — Как видишь, моя одежда выдержана в прекрасном хаотическом стиле. Она не стоила мне ни пенни, потому что я сшил её по самоучителю начинающего портного. Кое-кому приходится сводить концы с концами, если этот кое-кто авосеолог.

— А кто такой авосеолог? — спросила Алиса.

— Кто же ещё, как не учёный, изучающий авосеологию? — с усмешкой ответил Хламизмат.

— И что такое авосеология?

— Что же ещё, как не наука, которую изучает авосеолог?

Убедившись в том, что её вопросы ведут в никуда, Алиса решила больше ни о чём не спрашивать. Вместо этого она подошла к столу, на котором была навалена куча земли. Девочка увидела, как в рыхлой почве сновали бесчисленные массы термитов.

— Знаешь, что я хочу сейчас больше всего на свете? — спросил Хламизмат. — Мне хочется понять, что ты, маленькая девочка, делала в моём компьютермитнике?

— Я пыталась выбраться оттуда, — ответила Алиса.

— Поздравляю! Тебе это удалось. Конечно, в наши дни такие кучи можно найти в каждом доме. Компьютермитники весьма полезны при решении проблем. Свою кучу я выкопал вчера на грядке с редиской.

— На грядке с редиской?

— А что здесь странного? Ты знаешь, что термиты вегетарианцы?

— Знаю.

— В моей предыдущей куче завёлся какой-то червь. Сама понимаешь, что это значит. И тут на одном барсучьем форуме я прочитал сообщение, что королева термитов перевела своё воинство на старое редисочное поле в Дидсбери...

— В Дидсбери!

— Да. Ты знаешь это место?

— Я была там ещё несколько минут назад.

— Тогда у тебя, наверное, очень быстрые ноги, потому что отсюда до Дидсбери не меньше пяти миль.

— Ничего себе, — прошептала смущённая Алиса.

— Конечно, это только лаптоп — несколько лап притоптанной земли. Однако мне пока хватает.

Алиса попыталась представить себе барсука, тащившего кучу земли по улицам города. Но, как бы она ни старалась, у неё ничего не получалось.

— Говорят, что если собрать термитов в достаточно большой куче, то их коллективный разум будет равен человеческому уму, — заявил капитан. — Судя по моим просчётам, это потребует...

— Вы, наверное, хотели сказать "расчётам", — перебила его Алиса.

— Если ты помнишь, я авосеолог, — сварливо заметил Хламизмат. — Разве труд авосеолога можно назвать расчётами? Нет и ещё раз нет! Я делаю просчёты на авось, и, согласно моим данным, компьютермитник, равный по разуму обычному человекоуму, будет таким же большим, как весь наш мир! Я только одного не понимаю — как тебе удалось забраться внутрь кучи?

— Я просто оказалась там, — ответила Алиса, немного ошеломлённая математическими выкладками капитана. — Вы не могли бы сказать мне, сколько сейчас времени?

— Без проблем, — произнёс Хламиздат и, отдёрнув левый рукав рубашки, приоткрыл наручные часы, закреплённые на его запястье. — Сейчас семь минут шестого.

— О Боже! Я пропустила послеобеденный урок по грамматике!

— Нет, ты не пропустила его. Сейчас шестой час утра.

— Утра?

— Совершенно верно. В утренние часы я делаю лучшие из своих просчётов. Но, может быть, ты пропустила послезавтракочный урок? В наши дни многие дети обучаются чтению по наклейкам на банках с джемом.

— А какой сегодня день? — спросила Алиса.

Капитан отдёрнул правый рукав рубашки и приоткрыл вторые ручные часы, закреплённые на другом запястье.

— Сегодня четверг, — ответил он.

— Какой четверг? Сейчас должно быть воскресенье!

— Да, всем нам хочется, чтобы воскресенье наступало каждый день, однако это, увы, невозможно.

— Какой сейчас месяц? — спросила Алиса.

Челобарсук приподнял правую штанину. На его лодыжке крепились третьи часы.

— Сейчас у нас в продрогшем Манчестере унылое двадцать четвёртое ноября.

— Ну, хоть в этом вы правы.

— Конечно, прав. Мои ножные часы всегда идут точно.

— А скажите, пожалуйста, какой теперь год? — смутившись, спросила Алиса.