Ольга Манскова - Без имени

«Неизвестными лицами… Это — хорошо», — подумал Николай, в то время как радио перешло на легкую музыку.

— пропело оно ему.

«Каждый день здесь — как на Титанике… Кажется, уже целую вечность», — подумал Николай. Сардонически хмыкнул.

Достал из холодильника колбасу, порезал хлеб на бутерброды. За окном моросил дождь. Вчерашний снег стремительно таял.

«Слякоть опять… Зима, называется», — мрачно подумал Николай и нарезал колбасу. Куски получились слишком толстые. Перекусив наскоро, он снова зажал в руке шарик, лежавший на столе, казалось, в ожидании этого. И он был доказательством не полной его невменяемости в тот далекий вечер общения с ангелами… Доказательством… в его собственных глазах… Теперь он внимательно рассмотрел его ещё раз. Шарик был тёплый и, неожиданно, слегка засветился зеленым, как только он снова взял его в руки.

Николай сжал его с силой, и тут же почувствовал, как теплая волна света пронизала его тело.

«Нужно, чтобы один человек непременно пережил вечер этого дня, и при этом был на свободе. Это — Артем Заславский, он живет в твоем городе. И от этого в дальнейшем зависит многое», — пришла к нему вполне оформленная и явно чужая мысль. Никаких дальнейших руководств и комментариев не было.

Николай вскочил со стула и заметался по комнате, явно озадаченный. «Как найти в городе совершенно незнакомого человека?» — судорожно соображал он. Вернулся в комнату, и потихоньку включил настольный стационарный компьютер, отключив звук, чтобы не разбудить Владика.

Вскоре он нашел один неприятный для многих сайт, содержащий все личные данные пользователей, до которых содержатели этого ресурса смогли докопаться. Этот сайт временами прикрывали, но он всенепременно всплывал снова, только под другими наименованиями.

Там Николай и нашел телефон и адрес Заславского, а также узнал, что тот является известным блоггером. «Эти самые блоггеры заменили собой и прессу, и независимых журналистов, какие существовали разве что в моем детстве… Что означает сей титул — да что угодно! От политика до безработного, что ищет работу, от фрилансера до писателя. От креативненьких флэшмобов до розовых гламурных подиумов»… Впрочем, в блоге Заславского он обнаружил свежую инфу о том, что Артем собирался этим вечером не куда-нибудь, а на проведение одиночного пикета на Дворцовой площади.

«Понятно… Там с ним может сегодня произойти что угодно. Если это — ключевая точка истории, поворотный пункт… Тем более. Как странно, что я сам писал об этих моментах, высвечивающих разные варианты будущего… Когда случайное происшествие с одним лишь человеком является определяющим дальнейшее для многих. Судьбу страны, например… Таких точек немного, но они есть», — подумал Николай.

Он решил срочно разыскать Заславского, следовать по указанному компьютером домашнему адресу. Конечно, этого парня могло вовсе не оказаться дома. Тогда, что оставалось? Позвонить ему и «предупредить»? О чем? Так тот, скорее всего, решит, что ему звонит какой-то псих.

Николай решил пока об этом не думать. Потихоньку вышел из комнаты, оделся в прихожей, вышел, аккуратно захлопнув дверь. И сразу поехал до станции метро «Василеостровская».

«Не знаю, быть может, это глупо. Веду себя, как запрограммированный, — подумал он. — Но, как мне кажется, я поступаю верно. Мне будет неуютно, если я могу спасти человека, но не сделаю этого».

Николай шел теперь по Среднему проспекту, в сторону, противоположную набережной. Ненароком, вспомнил стихи Саши Черного… Действительно, Васильевский остров был «прекрасен, как жаба в манжетах». Причем, манжеты остались там, в стороне набережной: где-то там располагались Академия художеств, Университет, Академия наук, Кунсткамера… Здесь же была только её величество Жаба. Её грузное тело. В последнее время на нем появились большие то ли стразы, то ли бородавки: комплексы многоквартирных, обустроенных домов с парковкой, ресторанами, тренажерными залами и саунами. Николаю, который довольно долго колесил по улицам Васильевского острова, уже показалось, что Заславский и живет в одном из таких. Он маячил впереди, с его огороженной зоной, вне доступа для простого смертного. Когда впереди, неожиданно, проступила упрятанная чуть вглубь свечка — девятиэтажка. Вот ей и принадлежал нужный Николаю номер дома.

Он подошел к единственному подъезду, стал у домофона, собираясь нажать первый попавшийся номер квартиры, изложить первую пришедшую ему в голову выдумку её хозяину или хозяйке. «Я из налоговой службы. Письмо вам принес. Откройте, я войду и кину его в ящик. Расписываться не надо», — вот первое, что пришло ему в голову. Когда-то он разносил подобные письма. Подрабатывал. И действовал именно таким образом.

Но в это время к дверям подъезда подошла женщина с собакой, которую, по всей видимости, только что прогуливала. Окинув взглядом Николая, с его приветливой и доброй улыбкой, она тут же растаяла, как сахар в горячем чае, и с благодушием проворковала:

— Проходите, проходите, молодой человек! А я за вами дверь прикрою. Мне сподручнее будет, я с нею знакома. Туго она закрывается у нас.

— Спасибо, — промямлил Николай, и взбежал вверх по лестнице, направляясь на четвертый, в то время как пожилая женщина направилась к лифту.

Оказавшись в коридорчике перед нужной квартирой, Николай на минуту призадумался. Никакого плана действий у него не было.

«Ну что ж… Буду действовать наудачу», — решил он. Позвонил в дверь и услышал за ней уверенные, спешащие шаги. Быть может, хозяин квартиры ожидал кого-то, и среагировал моментом. «Надо торопиться», — решил Николай. Потому, когда Артем Заславский, сразу опознанный им по фотографии в интернете, открыл дверь, он схватил его за пояс и выволок из квартиры. Резко нажал на нужные точки: на шее и между лопаток… Тело Артема осело ему на руки. Никто не вышел вслед за Артемом, не поспешил ему на помощь: похоже, что в квартире больше никого не было. Потому, Николай, не дав двери захлопнуться, втащил Заславского обратно и аккуратно уложил на пол в маленьком коридорчике. Тот дышал ровно, но был без сознания. Николай снял с вешалки куртку и шапку, одел всё это на ватное, беспомощное тело. Нашарил под вешалкой обувь… Услышал шаги за дверью; спешно накинул зачем-то на дверь цепочку, кроме закрытого замка.

«Веду себя, как преступник», — осознал он с досадой.

Шаги процокали мимо. Пока женщина открывала дверь, подальше и напротив, Николай, уже обув и одев несчастного Артема, судорожно выжидал, теряя время. Потом он выволок наружу по-прежнему не пришедшего в сознание человека, захлопнул дверь в квартиру и поволок Заславского к лифту. Ему никто не встретился, и вскоре Николай был на улице, со своей ношей. Теперь он нес Артема на руках.