Ульяна Динова - Я беду от тебя отведу

С утра я отправилась к утёсу, чтобы пополнить запасы глины. Для этого мне пришлось выдолбить несколько кусков ножом, поскольку она основательно промёрзла.

Возвращаясь обратно, я увидела Надежду — жену соседа Алексея, — с любопытством заглядывающую через калитку во двор моего дома. Я окликнула её, поздоровавшись. Женщина вздрогнула, обернулась, посмотрела на меня с непонятным ужасом и снова, как и вчера, торопливо убежала к себе. Постояв в замешательстве несколько секунд, я решительно направилась к дому соседей и постучала кулаком в их дверь, чтобы потребовать объяснений.

Мне открыл Алексей — заспанный и небритый, — скорее всего, он сильно «поддавал» несколько дней подряд.

— Что тебе? — не очень-то любезно спросил он, не здороваясь.

— Почему она убежала, едва увидев меня? — не скрывая раздражения, поинтересовалась я. — Я вам что — прокажённая?

— Я поговорю с тобой, но не здесь, — понизив голос, сказал он. — Пойдём за дровяной склад, чтобы Надежда нас не слышала.

— Здесь были твои подруги, — начал он, прислонившись боком к стене сарая и закуривая сигарету.

— Какие ещё подруги? — нахмурилась я.

— Они так сказали. Московские… Заявили, что пришли мстить за тебя. Обе — очень яркие, эффектные. Одна такая — высокая, красивая, с голубыми волосами, а вторая — блондинка — нервная, и худющая как смерть.

По описанию походило на Лауру и Киру. Вот стервы! Почему они никак не оставят меня в покое? Похоже, они задались целью сделать моё существование невыносимым, настроив против меня всех и вся. Они изучили историю моей жизни, узнали все слабые места, и решили отомстить таким подлым и мерзким способом!

— Они мне не подруги… — безжизненным голосом произнесла я.

— Неважно, кто они тебе; важно, сколько у нас из-за них народу пострадало, — мрачно сказал сосед. — Считай, почти в каждом доме случилась какая-то беда: у кого пожар, у кого болезнь или несчастный случай. Даже поп у нас тут ходил по домам в округе, окропляя всех святой водой, но и это не помогло. В прошлом месяце похороны были чуть ли не через день.

— Они мне не подруги, — горько повторила я. — Это мои враги.

— Даже если это и так, всё равно тебе лучше уехать. Народ будет связывать произошедшее с тобой. Люди считают, что это именно ты навлекла на наш город неприятности.

— Мне нужно навестить могилу бабушки…

— Её похоронили с левой стороны… Помнишь, где сосенки начинаются? Табличка там есть. Но мой тебе совет… Уезжай-ка ты лучше, да поскорее. Сходи на могилку Анны Михайловны и… В общем… прощай.

Алексей бросил недокуренную сигарету в снег, повернулся и ушёл в дом.

Велижское кладбище… Я заметила много свежих могил, покрывших ранее нетронутую землю. Видимо, Алексей не преувеличил масштаб чудовищных бед, свалившихся на головы ни в чём не повинных жителей, благодаря стараниям проклятых ведьм. На самом краю кладбища я отыскала запорошенный снегом маленький холмик с казённой табличкой, на которой было указано имя бабушки и даты её рождения и смерти. Комок в горле снова причинил мне боль, но заплакать я так и не смогла: наверное, все слёзы были выплаканы ещё вчера. Постояв недолго над могилой, я воткнула в мёрзлую землю несколько искусственных цветков и ушла прочь. Надо будет позаботиться о памятнике и оградке…

Я нахожусь в своём городе чуть больше суток, но чем дольше я здесь нахожусь, тем сильнее ощущаю напряжённую атмосферу, насквозь пропитанную липкой враждебностью.

Тишина оказалась затишьем перед бурей.

Сосед предупреждал меня о грозящей мне опасности, но я не послушала его, решив остаться в городе ещё на одну ночь, — и моё упрямство едва не обернулось трагедией.

Ибо ночью случился погром.

Сначала я услышала в отдалении какой-то странный гул, который по мере приближения превратился в многоголосье большого скопления людей, и вскоре у меня уже не было никаких сомнений в том, что под самыми моими окнами гудит огромная толпа. В следующий момент с разных сторон раздались стуки в стенах — то одиночные, то градом. Я поняла, что находящиеся снаружи кидают в мой дом камни. Один из камней влетел в комнату, разбив окно.

Я вышла на крыльцо, рискуя быть убитой на месте, и едва успела отскочить в сторону, как в дверь ударило несколько булыжников.

На улице творилось что-то невероятное! Мне показалось, что возле моего дома собрался если не весь город, то добрая его половина. Пришедшие уже сломали калитку и повалили на землю забор. Кругом что-то горело и полыхало, люди держали в руках зажжённые факелы и… Господи! Да это же Средневековье какое-то!

— Что вы против меня имеете? — крикнула я толпе. Голос мой дрожал от обиды и злости. — Говорите же, ну! Скажите прямо сейчас!

— Тебе не место здесь, сваливай! — с ненавистью ответил мне из толпы чей-то нетрезвый голос, к нему присоединилось ещё несколько, выкрикивая оскорбления в мой адрес, вплоть до пожеланий смерти, вперемешку с нецензурной бранью.

— Ишь ты, как разоделась! — со злобной завистью заметили впереди стоящие женщины, в одной из которых я узнала Светлану — парикмахершу с соседней улицы, которой я в прошлом году отказалась делать приворот на директора хозяйственного магазина.

Со слабой надеждой я посмотрела в окно Алексея, — тот робко подглядывал за происходящим на улице сквозь щель между шторами, но заметив, что я смотрю на него, быстро задёрнул занавеску и погасил свет.

— Что мы с ней церемонимся? Сжечь ведьму! Разжигайте костёр!

Безумствующая толпа двинулась на меня. В моих глазах вспыхнул огонь: я приготовилась обороняться от нападающих с помощью своего дара. Идущие в первых рядах ахнули и остановились от неожиданности, — видимо, в темноте мои глаза произвели на них устрашающий эффект.

— Глаза! Смотрите! Её глаза! — заверещал кто-то тонким голоском.

— Надо выколоть ей глаза! — нашёлся некто посмелее.

— Семёныч, стреляй же! Давай, грохни её — и дело с концом!

Я ужаснулась, увидев в толпе человека с охотничьим ружьём. Неужели, они и вправду собирались меня убить?!

Двое парней запрыгнули на крыльцо — мне грозила неминуемая смерть. Да они же все сошли с ума! Мне не справиться с такой оравой безумцев, но в этот момент… Я бросила отчаянный взгляд вперёд и застыла в изумлении, увидев следующую странную, но обнадёживающую для себя картину.

Сквозь толпу, с высоко поднятой головой, к моему дому шёл Бальдерик Рэй. Он просто что-то сказал двум типам на крыльце, и они убежали прочь, словно трусливые псы.

— Ты цела? — спросил он, подойдя ко мне, приподнимая моё лицо за подбородок и с тревогой всматриваясь в него.

— Тебе-то какая разница? — буркнула я грубо, отпихнув его руку. Но я, хоть и не могла признаться в этом, была несказанно рада присутствию Б.Р. как никогда. От сильного волнения у меня кружилась голова и моё сердце выпрыгивало из груди. Эти люди будто обезумели, и были готовы на всё.