Ульяна Динова - Я беду от тебя отведу

Мне показалось, что в его лице что-то напряглось, словно его кольнула какая-то боль, но он лишь тяжело вздохнул и снова промолчал.

— Надо похоронить Джека… — выдавила я из себя, изо всех сил стараясь не зареветь.

— Да, надо. Я сделаю это, а ты лучше собирайся, — сказал он тихо, но настойчиво.

— Мне нечего собирать, чемодан до сих пор лежит в багажнике — я даже не успела его распаковать…

— Послушай… — он отвёл взгляд в сторону. — Я должен сообщить тебе кое-что неприятное… Твоей машины больше нет. Они сожгли её прежде, чем я успел им помешать. Свою я предусмотрительно оставил на другой стороне поля. Опыт погромов от людей в крови у моего рода…

— О, проклятье… Так вот, что это был за взрыв!

Я схватилась руками за голову. Боже мой… Какая ненависть! За что?

Опустив глаза, я увидела под сломанной ступенькой лестницы какой-то полиэтиленовый мешок, перевязанный чёрной тесьмой; машинально нагнувшись, сунула руку в проём между ступенями и вытащила его.

— Что это? — удивилась я.

— Дай сюда! — неожиданно грубо сказал Б.Р. и вырвал пакет у меня из рук.

— В чём дело? — возмущённо воскликнула я.

— Это всё проделки Тёмных. Кто-то из них подбросил сюда останки мёртвых тел с кладбищ.

— Зачем? — спросила я, ужаснувшись.

— Человек, которому подбрасывают такой «подарочек», обычно долго не живёт и умирает в течение нескольких месяцев, а то и недель, — пояснил он.

— Мерзкие гадины! — произнесла я с ненавистью. — Они убили мою бабушку, сделали мне приворот к негодяю и вдобавок настроили против меня весь город. Как я их ненавижу! Хочу отомстить… Но как?

— Тихо! — оборвал меня Бальдерик Рэй, сделав предостерегающий жест.

Мы одновременно повернули головы, услышав подозрительный шум со стороны улицы. Кто-то прятался за уцелевшими остатками забора.

— А ну, выходи оттуда! Быстро! — грозным тоном приказал Б.Р. — И подними руки, чтобы я их видел!

Бледная Людмила, та самая медсестра, которая была с моей бабушкой до конца и проводила её в последний путь, вышла из укрытия, подняв над головой руки вместе с сумочкой. Увидев меня, она бросилась ко мне, потрясённо качая головой и с удивлением разглядывая следы моего ночного столкновения с жителями Велижа.

— Майя, дорогая, что здесь стряслось? Пожар? Кошмар какой! Была моя смена… — медсестра с опаской покосилась на моего спутника. Бальдерик Рэй, убедившись, что мне ничего не угрожает, тактично отошёл в сторону, предоставив мне возможность поговорить с Людмилой наедине.

— Ты так сильно похудела, изменилась. Ты не больна? — заметила она, глядя на меня с сочувствием.

Я вяло покачала головой.

— Я должна передать тебе одну вещь… — сказала Людмила. — Анна Михайловна просила меня… Знай, что твоя бабушка в последнее время не доверяла никому, кроме меня. Ты не приехала на похороны, я подумала что-то случилось…

— Да случилось… много чего… — безжизненно произнесла я, не желая углубляться в подробности своих злоключений. Медсестра понимающе кивнула.

— Здесь у нас тоже не всё хорошо… — сказала она. — Точнее сказать, совсем хреново. Пойдём, проводи меня до дома: заберёшь то, что оставила тебе бабушка, и заодно поговорим по дороге.

Дом Людмилы находился недалеко от моего, в конце нашей улицы.

Я собиралась последовать за ней, но неожиданно кое-что вспомнила.

— Подождите, я должна отдать вам деньги за похороны…

Сцепив зубы, чтобы не расплакаться, я пошла в дом за деньгами.

Выходя, я увидела, как Бальдерик Рэй, расстелив одеяло на земле, завернул в него моего друга и, бережно взяв его на руки, понёс в поле через задний двор. Я зажмурилась, чтобы удержать слёзы, но они всё равно хлынули из глаз.

— Что такое? — обеспокоенно спросила Людмила.

— Ничего… — сказала я, открывая глаза и делая глубокий вздох. — Джека убили. Подстрелили из охотничьего ружья, когда он пытался меня защитить. Люди сошли с ума…

— Джек был здесь? — удивилась она. — Странно, как же это он тебя почуял? Я несколько раз пыталась покормить его, но после смерти Анны Михайловны он совсем одичал, убежал в тот же день, и с тех пор никто его не видел. Говорят, с волками бегал.

— А давно здесь появились волки?

— Трудно сказать. Они то появлялись, то исчезали. Недавно охотники приезжали, поставили по краю леса флажки — и вроде бы отпугнули стаю.

— Понятно…

— Ну вот и мой дом. Ты… подожди здесь, хорошо? — немного замявшись, попросила она меня у своей калитки. — Я вынесу сюда, а то моя мать… видишь ли, она тоже попала под какое-то нехорошее влияние… Но не все в этом городе к тебе плохо относятся. По крайней мере, я не в их числе. Лично я желаю тебе только добра, поэтому… лучше уезжай, пожалуйста, как можно скорее. Не обижайся и пойми меня правильно…

Людмила ушла в дом и тут же вернулась, держа в руках что-то прямоугольное, завёрнутое в плотную почтовую бумагу. Она отдала свёрток мне. На нём стояла сургучная печать и была подпись: «лично в руки Матвеевой Майе».

Через полчаса машина Бальдерика Рэя тихо и осторожно выехала на трассу, увозя меня из негостеприимного спящего города.

Мы ехали, не разговаривая друг с другом; лишь увидев знак, перечёркивающий название моего родного города, теперь ставшего мне совершенно чужим, я произнесла с отчаянием:

— Прощай, Велиж! Теперь уже навсегда!

Ничто меня в нём больше не держало. Отец, мать, бабушка, Джек… все они мертвы. Лес, речка? Что мне теперь с них? Найду другие! Будьте вы все прокляты — разрушившие мой мир и покой!

Сладко потянувшись, я открыла глаза и некоторое время удивлённо разглядывала высокий потолок просторной комнаты, лёжа на широкой чужой кровати и пытаясь понять, как я здесь очутилась. Последнее, что я припоминаю, — это как я перебралась на заднее сидение автомобиля, чтобы хоть немного вздремнуть после бессонной ночи, и… наверное, в какой-то момент отключилась. Но куда делись все мои вещи? Сейчас на мне была только чистая мужская рубашка и больше ничего… Боже мой! Да ведь я же в квартире Б. Р. Не может быть, чтобы я так крепко спала, что не заметила, как он вытащил меня из машины, принёс в свою квартиру и вдобавок… вновь посмотрев на своё облачение, я залилась краской. Неужели он осмелился раздевать меня? Я встала с кровати и подошла к окну. Улица по-праздничному искрилась снегом, в магазине напротив служащие наряжали ёлку и украшали витрину новогодними гирляндами.

Я покосилась на свою сумку, стоящую на комоде, — из неё выглядывал уголок свёртка, который отдала мне Людмила перед отъездом. Разрушив сургуч и развернув бумагу, я извлекла на свет очень старую, сильно потрёпанную временем книгу вместе с конвертом. «Моей дорогой внучке от бабушки» — прочитала я надпись на конверте. Отложив в сторону книгу, я вскрыла конверт.