Ульяна Динова - Я беду от тебя отведу

«Социальный работник» — пробормотала она.

Зажимая рот рукой, Лаура отошла к шкафчику, достала графин и налила рубинового вина в два бокала — по половине себе и мне.

— Выпей. Это придаст тебе сил, — сказала она, поставив бокал передо мной.

— Да нет… Извините, но вообще-то я не пью, — попробовала отказаться я.

— Лёгкое вино, не более того. Почти компот. Давай. За твоё освобождение! — она подняла свой бокал и слегка пригубила из него.

Я осторожно отпила глоток. Вино оказалось приятным на вкус. Я сделала ещё пару глоточков и внезапно одним залпом осушила весь бокал, чего со мной никогда ещё не случалось. Мне показалось, моя новая подруга осклабилась как-то по-звериному. Как волчица. Но, возможно, мне это только померещилось. Лаура пересела на кожаный диванчик и, поджав одну ногу под себя, затянулась кальяном. Она предложила и мне, но я отказалась. На неё было приятно смотреть, и я невольно залюбовалась ею. В своей расслабленной позе на этом изящном диване она походила на первую наложницу богатого арабского шейха.

— Да ты не волнуйся. Считай, что все твои беды и неудачи уже в прошлом. Всё это легко поправимо. Мы поможем тебе, но вот только…

— Только — что? — я почувствовала, что начала пьянеть, причём как-то уж слишком быстро, хотя Лаура и заверила, что вино лёгкое, но, может, это у меня с непривычки…

— Ты должна будешь отработать, — продолжила она, отставив свой бокал и внимательно вглядываясь в моё лицо.

— Да, конечно. Без проблем. Я могу прибраться в квартире, в магазин сходить… — понесла я какую-то чушь. Хмель ударил мне в голову, и приятное тепло разлилось по всему телу. Наверное, я совсем опьянела…

Она криво усмехнулась, и опять мне почудилась волчья улыбка.

— Какие же вы дикие — ведьмочки с глубинки, — сказала она, выпустив изящную струйку дыма. — Но мне это нравится. Городские совсем поистаскались, а у вас сил хоть отбавляй. Вот что значит — черпать силы от самой Природы. Знаешь, ты мне напоминаешь меня в юности. Только я с Воронежа, а ты с Велижа. Нас, воронежских, здесь в Москве пруд пруди, а вот о велижских я что-то ещё не слышала. Значит, будешь первой из первых. Как профессионал, должна тебе сразу сказать, что ты уже имеешь уровень достаточный для того, чтобы жить в этом городе как королева. Только ты об этом ещё не догадываешься. И никто не подсказал, не научил, как пользоваться тем богатством, которое тебе как снег на голову свалилось, верно?

То ли из-за ужасной усталости, то ли от вина, выпитого натощак и подействовавшего слишком сильно, но я совсем потеряла чувство реальности и слушала эту странную женщину, развесив уши. Она казалась мне потрясающей, такой необычной, и говорила так красноречиво и убедительно, что я почти влюбилась в неё.

— Я помогу тебе раскрыться. Ты ведь мне доверяешь? — спросила она ласково, смотря мне в глаза. А мне показалось, что прямо в душу.

— Да…

— Тогда не будем больше тратить время впустую, пойдём, проведём один небольшой ритуальчик — у нас для этого есть специальная комнатка. После чего ты навсегда забудешь все свои дурацкие комплексы и сможешь делать всё, что только пожелаешь. Ведь свобода — это единственное, ради чего стоит жить и чего следует добиваться в этой жизни любой ценой. Ты согласна? — спросила Лаура, продолжая гипнотизирующе смотреть на меня, а я на неё — как кролик на удава.

— Согласна…

Не знаю, было ли это во сне или наяву. Если это и был сон, то он затмил все мои предыдущие кошмары, которые ни в какое сравнение не шли с тем, что мне пришлось пережить в эту ночь по своей глупости и доверчивости. Но, увы, это был не сон… Я действительно участвовала в каком-то странном и страшном Обряде; правда, я помню только некоторые его детали, поскольку от напитка, которым угостила меня эта женщина, я почти полностью утратила способность что-либо соображать. Лаура отвела меня в небольшую тёмную комнату наподобие кладовки, где не было окон, или же их занавесили плотными светонепроницаемыми шторами. Она зажгла несколько свечей, помогла мне раздеться до пояса и, произнося какие-то непонятные заклинания, дотронулась рукой до моей груди чуть повыше солнечного сплетения. А потом быстро отошла в тень. Я озиралась по сторонам, ища её, но тут внезапно что-то схватило меня, точно стальными клешнями, сковало и держало. Я попыталась вырваться, но не смогла даже пошевелиться. Невидимая горячая рука, зависающая в воздухе, что-то нарисовала у меня на теле, как раз в том самом месте, где до этого прикоснулась Лаура, причинив мне жгучую боль. Одновременно с этим я испытала сильнейший приступ ужаса, несколько притуплённый выпитым зельем. Потом Лаура вышла из темноты. Она тоже разделась и приблизилась ко мне в тусклом свете свечей. Я что-то увидела, точнее мне показалось, будто в груди у неё шевелится клубок змей или червей. Я истошно закричала и запоздало попыталась включить своё «оружие», но оно не сработало. Я почувствовала, как пол уходит у меня из-под ног, и потеряла сознание…

Среди ночи я очнулась, лёжа на большой чужой кровати. Грудь горела огнём, и меня терзали невыносимые кошмары. Чьи-то тени плясали у изголовья, слышался шёпот множества голосов. Голова была тяжёлой, мысли путались… Я вспомнила последние события, которые довели меня до обморока, но всё произошедшее казалось полным бредом. Я попыталась скинуть с себя наваждение, но оказалась бессильна, проваливаясь в отвратительное состояние, когда не можешь уснуть, но и не можешь проснуться до конца. Лишь когда забрезжил рассвет, кошмары стали отступать. Последние силы оставили меня, и я, наконец, отключилась.

Утром я увидела на своей коже проступившее красное изображение в виде звезды, каждый сегмент которой содержал внутри себя какие-то неизвестные символы и заканчивался головой змеи. Это было как ожог. Как клеймо на животном! Я чуть было не зашлась в крике от ужаса и отвращения, но инстинкт самосохранения подсказал мне, что нужно вести себя тихо и ни в коем случае не показывать своего страха этой безумной женщине. Сомнений нет, надо бежать отсюда, но так, чтобы это не выглядело как побег. Нужно прикинуться, будто я принимаю всё как должное, каким бы страшным и нелепым мне это не казалось, усыпить её бдительность, а, как только представится возможность, незаметно ускользнуть — и бежать, бежать без оглядки из этого страшного логова непонятно кого! Скрипнула дверь, и я быстро закрыла глаза. Кто-то прошёл по комнате и остановился рядом с моей кроватью. Моё сердце учащенно забилось. Ничего не происходило.

Осторожно приоткрыв глаза, я увидела совершенно голую женщину. Она стояла ко мне спиной перед зеркалом трюмо; я с ужасом разглядела у неё на копчике какой-то омерзительный отросток, словно маленький хвостик, который как-то мелко трясся. Когда она повернулась, я закрыла глаза и сделала вид, что ещё не проснулась.