Ульяна Динова - Я беду от тебя отведу

Но самым неприятным было то, что мне часто стал сниться один и тот же страшный сон: будто в меня через стекло окна бьёт молния — прямо в голову. В этот момент я просыпалась с диким криком и будила своих соседок.

— Вы видели это? — вскрикивала я спросонок, ощупывая свой лоб и с ужасом таращась на окно, которое было абсолютно целёхоньким.

— Что ещё случилось? — раздражённо спрашивали проснувшиеся девчонки.

— Да нет, ничего… Наверное, мне просто приснилось… — бормотала я, чувствуя себя полной идиоткой.

— Тебе пора к психиатру, дорогая. Кажется, ты сходишь с ума от чрезмерного увлечения учёбой, — замечала Ольга.

— Может быть… — нехотя соглашалась я.

Мне и в голову не могло прийти, что все мои кошмары являются следствием чьего-то недружественного влияния. И даже если бы кто-то сказал мне, что это так, я вряд ли бы ему поверила.

За время учёбы я изучила множество болезней. Но многие из них по-прежнему оставались мне недоступны ввиду того, что мой уровень способностей был недостаточным для воздействия на эти патологии. Мне хотелось проникать всё глубже внутрь, познавать причины их породившие — не физические, а духовные, — поскольку каждая болезнь просто обязана была нести в себе затаённую лишнюю энергию — как я её называла, — и не всегда моё «второе» зрение было способно её уловить. В Центре Магии я не нашла никого, кто бы мог проконсультировать меня по данному вопросу. Большинство из того, что говорили местные «гуру», было мне непонятно и, чего уж там скрывать, совершенно не близко. Хотя, скорее всего, я просто не верила им. То, что меня волею судьбы связало с обитателями «Дубовой рощи», я относила к случайному совпадению и не придавала этому какого-то особого и важного смысла. Но само по себе существование в центре Москвы огромного комплекса магии — детища Светлых Магов, скрытого в небольшом полуразрушенном доме под снос, — действительно являлось настоящим чудом, которое необходимо было просто принять как факт, не пытаясь обосновать с помощью разума.

— Источник — это центр, — объясняла Мисс Магда. — Вокруг него — все мы. Мы берём энергию от него, и только Источник решает, сколько эйбов мы достойны. Эйб — единица энергии Иммаргель. Магической энергии, излучаемой Источником, позволяющей вмешиваться в жизненные процессы, чтобы нейтрализовать влияние Тёмных. Светлые черпают силу от Источника, безграничного в своей щедрости и справедливости. Тёмные же получают энергию от своих Магов, находящихся в Запредельном. Противостояние между Светлыми и Тёмными длится уже многие тысячи лет. Равновесие вот-вот нарушится — и тогда Источник может иссякнуть… Мы должны сделать всё возможное, чтобы сохранить его.

Мне всю жизнь не хватало чего-то… Я не могла понять, чего именно. С возрастом это чувство только усиливалось, но понимание пришло чуть позже.

Я жила так, словно находилась в двух мирах одновременно: днём — среди обычных людей, вечером — среди ведьм и других магических существ. Определить точно, к какому миру я больше принадлежу, для меня не представлялось возможным. А может, я вообще была обречена на вечное существование меж двух миров? Я не была такой, как все нормальные люди, но в тоже время и не совсем такой, как обитатели «Дубовой рощи», а тем более те, кого они в противовес себе называли Тёмными. Я была как бы сама по себе. Это угнетало меня и беспокоило, заставляя ещё острее испытывать чувство одиночества. Хотя вскоре я начала догадываться об истинных причинах моего беспокойства. Во мне проснулись вполне естественные потребности для женщины.

Я заметила за собой новую странную особенность. Когда я смотрела на влюблённые парочки, то меня всё чаще и чаще посещало чувство, подозрительно похожее на зависть. Раньше мне довольно редко приходила в голову мысль о том, что у меня тоже должна быть своя «вторая половинка». Но теперь эта мысль почему-то заняла главенствующую позицию, оттеснив на задний план все остальные, навязчиво терзая меня множеством сопутствующих вопросов. Как я его встречу? Где? Главное — когда? Мне уже девятнадцать, а я до сих пор ни разу не была влюблена. Разве это не странно?

Словно услышав мои позывные, Вселенная дала мне то, чего мне, казалось бы, не хватало. Правда, в несколько необычном виде. И, к сожалению, это было не наяву.

Я опять стала часто видеть Сны. Но неожиданно это были уже совсем другие сны. Вместо привычных кошмаров мне чуть ли не каждую ночь снился мужчина. Всегда один и тот же. Он был очень красивым, но не только внешность привлекала меня в нём, а что-то ещё. Нечто большее. Я отчётливо видела его лицо крупным планом. Светлые волосы, глаза цвета аквамарина. При этом он не произносил ни слова, а лишь протягивал ко мне руки, касался меня, и я понимала: вот он, тот, кто мне нужен. Но тут появлялся кто-то ещё — его лица я не видела, поскольку он находился ко мне спиной, — и он закрывал от меня того, другого, словно пытаясь встать между нами. Я просыпалась в негодовании оттого, что кто-то отнимал у меня мою мечту о счастье.

Я ходила по городу, маниакально выискивая в толпе это лицо. Но, сколько ни старалась, не могла найти прекрасного незнакомца из своего сна.

— Май, а почему ты ни с кем не встречаешься? — интересовались мои сокурсницы. — Ты что, бережёшь свою девственность для одного единственного?

— Пока не встретила, — сухо отшучивалась я. Я не любила подобных вопросов, чётко очертив границы личного для других и не пуская никого за эту черту.

Мужчины отнюдь не игнорировали меня. Поначалу студенты старших курсов пытались ухаживать со мной, но я находила их довольно поверхностными. Особенно нагло вёл себя один из них, симпатичный Андрей Певунов с третьего курса — отпетый прогульщик и бабник. Про него мне было известно, что ему 25 лет, и что он работает ночным медбратом в больнице, а также ходили слухи, будто он продаёт студентам запрещённые медицинские препараты, которые достаёт на чёрном рынке; я бы не удивилась, если бы узнала, что он торгует наркотиками, но это было не доказано. Основной его отличительной чертой являлось то, что он не пропускал ни одной юбки, и, естественно, не обошёл своим вниманием и меня.

Однажды я вышла из лаборатории одна, задержавшись после последней пары, поскольку была в тот день дежурной по уборке. Как назло, в этот момент в коридор зашёл Певунов с двумя своими одногруппниками. Чего и следовало ожидать, он не прошёл мимо молча. Загородив мне дорогу, улыбаясь широкой, красивой улыбкой, он нежно взял меня за руку. Его приятели отошли к окну и, бросив на подоконник свои рюкзаки, стали с нахальным любопытством ждать развязки.

— Привет, красота. Предлагаю руку и сердце, — сходу заявил мне Певунов.