Бомж. Псевдо-научно-фантастический рассказ обо всём понемногу

— Не любишь ты людей, Игорь, — Юрий снова выпустил несколько колечек дыма, и отправил бычок щелчком в сторону злосчастной лавки напротив, которая по-прежнему пустовала.

— А за что мне их любить, а?! — вновь вскипел Игорь, — Мне гопники чуть дырку в боку не проковыряли за мои же деньги! А мент появился только в финале. А где он раньше был? — он сплюнул себе под ноги, — Понавешали камер-хренамер!

Да он, бля буду, всю мою тёрку с гопотой наблюдал по монитору. Ну не он, так такой же архаровец, какая мне нахрен разница?! А прохожие? Видят — чувака обувают, так голову в плечи, и рысью. Типа «дело не моё», — он перевёл дыхание, — Всём, Юр, тупо наплевать. Всем и на всех.

— Печально. Но ты в сущности прав. А ты сам-то святой, Игорёк? — с некоторым вызовом в голосе спросил Юрий?

— Нет конечно. Но всё же не такое человекообразное, как тот шкаф например, — Игорь криво усмехнулся, — я правда прозвал его не «шкаф», а «бык».

— Остроумно. А главное оригинально. — опять в интонации Юрия послышались нотки вызова, даже упрёка.

— Игорёк, а ты в курсе что ты сегодня человека убил, а?. Да-да, того самого быка, — он чуть помолчал, и добавил, — Это к твоему вопросу, куда он, собственно, испарился. Расщепление материи, старая добрая аннигиляция.

У Игоря поплыло в глазах. Он вскочил со скамейки, и опрометью бросился к ближайшему дереву. Его обильно вырвало прямо на газон.

— Ох ё! — оперевшись рукой о ствол старого дерева, он никак не мог продышаться, — Ой, блядь, да что же это. Как такое может быть? Убил. Человека. Его снова вырвало.

Сколько продолжался припадок, Игорь не помнил. Ему было всё так же тяжело дышать, в глазах плавали разноцветные пятна. Сердце бешено колотилось. Внутренности пронзала жгучая боль.

— На, попей, — Юрий подошёл к нему и протянул бутылку минералки без газа, — умойся и рот прополощи.

Выпив немного воды, и вылив остатки себе на голову, Игорь наконец пришёл в себя.

— Юр, дай сигарету, — попросил он.

— Перебьёшься, — холодно ответил тот, — у тебя сердечный приступ.

— А ты врач, блядь, да?!

— В каком-то смысле, — привычным невозмутимым голосом ответил Юрий, — Закуришь — хапнешь инфаркт, а ты мне живой нужен. Иди, присядь лучше, — он помог Игорю дойти до скамейки и сесть.

— У вас всё нормально, мужики? — послышался немолодой голос.

Игорь поднял голову, и увидел лысоватого, лет пятидесяти, коренастого мужчину в выцветшей от времени майке с надписью «Водка Инсайд» [52] «Водка Внутри» (англ.) в синем овале.

— Всё нормально, отец, — своим обычным тоном ответил Юрий, — Приятель малость перебрал, с кем не бывает. Сейчас очухается, он у меня крепкий! — добавил он более весёлым тоном, и панибратски хлопнул Игоря по плечу.

— А, ну лады, — сказал «отец» и побрёл своей дорогой.

— Вот, — несколько назидательным тоном сказал Юрий, наклонившись к Игорю чуть ли не вплотную, — а ты говоришь «всем наплевать».

— Успокойся ты уже, — отмахнулся Юрий, — Вот заладил «убил, убил». Смотри на это как на самозащиту.

— Хрена себе самозащита, Юр! Ну вытряс он мой бумажник, да и хрен с ним, это всего лишь деньги. А я у него жизнь отнял, понимаешь? Жизнь!

— А чем его жизнь лучше твоей? — своим привычным, лишённым эмоций голосом, спросил Юрий, — Он, значит, пусть пьёт, гуляет, баб дрючит, прохожих грабит. А ты, — он чуть возвысил голос, — здоровый образованный мужик, со светлой головой, должен сдохнуть? Так чтоли? А как же Лариса? Мама?.

— Гарик, ты буддист? — он вновь перешёл на свой обычный тон, — «Пусть будет плохо мне, чем вон тому гондону, который хочет моих кровно заработанных», — прочитал мантру Юрий, подражая восточному монаху.

— Что за психология терпилы?! [53] Потерпевший, жертва (жарг.) — он резко встал. Потом вытянул перед собой руку, согнутую в локте. На его ладонь, откуда-то с небесных высот, послушно спустились два блестящих шара.

— А если бы, представь, — он подошел к Игорю, — ты бы гулял с Ларисой, вел за руку вашего карапуза, и повторилась та же ситуация, что тогда?

— Не стал бы связываться. Отдал бы всё, чтоб только отстали, — устало ответил Игорь. Он сидел, накинув пиджак поверх промокшей рубашки. Его трясла мелкая дрожь.

— Тоже выход. Вот гопота таких семейных и караулит по подворотням, — продолжал Юрий свои рассуждения, — А те им с радостью всё отдают, «лишь бы отстали», — беззлобно передразнил он Игоря, — Практически вечный источник заработка. Не надо получать образование, книжки там какие-то читать, профессии осваивать. Лафа!

Юрий принялся расхаживать туда-сюда, подбрасывая на ладони свои шары.

— Какая лафа, Юра? А в тюрьму сесть на долгие года? Здоровье там оставить? Лафа? — парировал Игорь.

— Точно буддист. Адвокат хренов, — усмехнулся Юрий, — Тебя, между прочим, тоже на работе может убить током от незаземлённой серверной стойки. Меня один раз так приложило. Впрочем, уже не важно.

— Законы, законы, блядь, нужны нормальные.

— Верно. Игорь, а ты прямо гений. Ты знаешь, что главное в профессии вора? Или убийцы? Или насильника, а?

— Просвети.

— Не попадаться! Да! Не пойман — не вор, помнишь?! Какой бы закон ни был, строгий справедливый, и прочее, и прочее — клали они на этот твой закон с тройным прибором — все эти «шкафы», «быки», иже с ними.

Юрий занял своё привычное место на скамейке рядом с Игорем. В сквере стало совсем темно, да и гуляющих заметно поубавилось.

Неспешно совершали свой традиционный обход бомжи, собирая обильный урожай пустых бутылок. На окрестных лавочках, негромко хихикали и обнимались влюблённые парочки или бренчали на гитаре поддатые студенты.

Вокруг неярких фонарей суетилась мошкара. По бульвару, избавленному наконец-то от пробки, с рёвом проносились, словно стрелы, навороченные японские мотоциклы. Томный московский летний вечер плавно перетекал в прохладную и неспокойную, московскую же, ночь.

— И как меня этот лейтенант за непредумышленное не заграбастал? Я в тот момент об этом даже не думал. Хотя, — Игорь грустно усмехнулся, — ещё есть шанс загреметь в каталажку. У ментов же есть запись с камер.

Мою рожу этот пингвин наверняка запомнил, да и имя-фамилию тоже. А потом, — он напрягся, — по записи и отследят, что я в этот скверик пошёл, — он хлопнул себя по коленям, — Скоро, видимо за мной явится наряд. Может уже и сквер оцепили. Юр, ты там не видишь, не идут по мою душу архаровцы во главе с пингвином?.

— Я вижу рядом депрессивного параноика, которого чуть не зарезали, а он трясётся что его же ещё и посадят, — равнодушно произнёс Юрий, — Дурдом.

— Да? А не помнишь, случайно, столько дают за превышение предела необходимой самообороны, остряк ты хренов? — проворчал Игорь, — Кстати, ты где минералку-то надыбал, что, тоже из-под скамейки?