Сергей Антонов - Врата испуганного бога

— Способен, — сказал Нурминен, сидевший тихо, как мышка.

— Рай, Эйно! И в этом раю — я старею. Поскольку война с НК становится более умной чем я. Ваши высокие технологии, прорицания Баймурзина, мистика с Адамсами… Разумеется, выход будет найден. Мы слишком велики, чтобы проиграть. Но я боюсь, что в моей войне Я победить не смогу.

Эйно, мне нужна контратака , ты меня понял? Я больше не могу ждать. У меня довольно сил и влияния, у меня есть Баймурзин… есть ты, Волчара. Мне нужен герой . И, похоже, я знаю кто он , точнее, они .

— Группа Маллигана?

— Ты сказал. Динамика войны была очень проста, сначала полномасштабные боевые действия, большие потери, потом несколько технологических революций, малые потери, потом появился гений Баймурзин — вот тебе и стабильность, и, похоже, на века. Несмотря на новые возможности Неизвестно Кого. Справимся. Не впервой. Но победы не видать. А главное, повторю, что положение дел устраивает Галактику на сто процентов.

— Положение дел не устраивает вас .

— Да. Мне нужен герой , Эйно. Поэтому. Группу Маллигана я перевожу в категорию “экстра”. Стопроцентная свобода действий и поддержка — с привлечением всех наших ресурсов. Новый “Конвой” — со стапелей — в их распоряжение. На всякую новую спайку — в первую очередь их. И им должно быть — знаешь, что, Эйно, — им должно быть интересно ! И это — твоя забота.

Нурминен долго молчал. Катер вошел в док “Стратокастера”.

— Хелен Джей, — медленно сказал наконец Нурминен, — что вы собираетесь делать после победы?

— А вот там мы и посмотрим, — сказала Ларкин. — Ты понял мой приказ , Волчара?

— Я понял, приказ, Большой Шеф, — сказал Нурминен.

Считать ли то, что их пересадили с “Карраско” на новенький безымянный штурмовой “Конвой” поощрением, было неясно. Дон и Збышек предпочитали не думать на эту тему, а просто радовались, абсолютно по детски. Прелесть что за посудина был этот “Конвой”.

Известно, что не обкатанный корабль может подвести. И к первому вылету они готовились неделю, облизывая корабль от кончика носа до среза нижней дюзы. Бояринов, плотоядно-целомудренно ухмыляясь, отпустил Костанди со Збышеком и Доном. “Конвой” загнали краном в тест-ангар. Збышек немедленно нацепил присоски и пропал в глубинах мощнейшего интеллектронного вооружения штурмовика, выныривая на поверхность изредка, хватал с пульта брикет стандартного обеда, приготовленный заботливым и сердобольным Доном (а Дона так и разбирало подсунуть Збышеку кусок мыла в продовольственном брикете — заметит или нет?), запихивал его внутрь себя и исчезал снова. Спал он, похоже, там, внизу, у себя, в виртуальном мире. “Какая машина! — хрипло восклицал он, глядя безумными глазами на Дона в редкие минуты совместных посиделок. — Это миллионник! Это да, Дон!” Дон сильно подозревал Збышека в элементарном сачковании, сидит там, у себя, играет с киберпилотом в какой-нибудь “чет-нечет”, а ты тут убивайся, большой трудолюбивый ирландец, в двигательном отсеке. Впрочем, Дон отлично понимал, что неправ: контролирующая механизмы штурмовика тест-техника работала с каждым часом все лучше, экономнее и быстрее, регистраторы ангара рисовали на графиках золотые линии, неудержимо стремящиеся в зенит, и это была заслуга Збышека. Энди почти нечего было делать. Впрочем, она не особенно тяготилась беспокоилась. Одну неполадку она все-таки выловила: десинхронный разворот артиллерийских брюшных башенок. Некорректное соединение световода. Чувства при сем испытав совершенно те же, что и исторический бухгалтер, выискавший копеечную ошибку в бюджете Государственного Галактического Банка.

Штурмовик был в порядке, и был он красив. Одно удовольствие, сидя на пустых ящиках у переборки ангара, курить и любоваться великолепным черным стопятидесятиметровым телом “Конвоя”. Энди утверждала, что есть в архитектуре корабля что-то неуловимо мужское, фаллическое, как она выразилась, ощущаемое здесь, как ни в каком другом корабле… Дон этого не находил, но был совершенно согласен, что его первый (“Карраско” не в счет, Лилит тоже за первую женщину не держат, кроме того — слишком грустный корабль оказался “Карраско”) корабль — настоящий мужик, друг и партнер.

Вооружен “Конвой” был отменно, и при добрых обстоятельствах мог потягаться один на один с тяжелым крейсером. Мощный модифицированный “Баймурза” с сотней зарядных пакетов в обойме, точечный (новейший) “Прокруст” с собственным сингулярником-пятисоткой, лазерный пояс для планетарных боев, силовые щиты с мозгом на каждой панели (работающие совершенно независимо друг от друга), три “Иволги”… Кроме того, “Конвой” нес на себе боевой двухместный бот, с легкостью летавший и в космосе (до десяти световых минут было у бота ресурсов), и в атмосфере… “Конвой” никогда не испытывал недостатка в энергии — одних сингулярников-пятисоток четыре штуки. Его двигали две независимых установки Кумока, три “норманна”, пять носовых бустерных шасси, пять кормовых… Чудо, да и только досталось Дону и Збышеку, а Энди просто-напросто написала на имя командира шипоносца угрожающий рапорт и ее навсегда прикрепили к группе Маллигана. “Ребятки, вы тут явно сверхновые, так что техника на шипоносец будет идти через вас — режьте меня, но я с вами. И с меня выпивка на ближайший год вперед.”

Апгрейд “Конвоя” продолжался непрерывно всю неделю. Неожиданно сменили и так великолепную “Баймурзу” — прибыла новейшая модель; разобрали переборки, выволокли краном блестящий двухтонный бублик и заменили таким же блестящим бубликом, но весом в тонну. Ждали какую-то секретную камуфлирующую установку, какие-то новые спецкостюмы…

Дон облизывался и торопил Збышека. Ему не терпелось полетать.

Киберпилота штурмовика назвали, посоветовавшись, Макропулусом. Киберпилот выразил удовольствие.

Спали на штурмовике. Для экипажа имелось две каюты — ничего себе, вполне пригодных для вполне комфортабельного проживания. Вообще, штурмовик имел очень приличную систему жизнеобеспечения, вплоть до присутствия столовой и кухни. В них было трудно повернуться, и они имели какие-то еще функции — столовую, например, можно было быстро переоборудовать под резервный хран для запасной обоймы к “Баймурзе”, - но это были настоящая кухня, с электрической плитой, и настоящая столовая, со стереостеной, обеденным деревянным столом и узким, но разноцветным диваном. Система кондиционирования — такой на шипоносце еще никто не видел, очередь стояла, чтобы взглянуть и понюхать дезодораторные пакеты. Душевая (аварийный шлюз). Одним словом, нашлось место даже для пятикилограммового музыкального ящика Быка и лишний стеллаж для его же фонотеки. Меч Збышек очень красиво, широким вакуумным скотчем, прикрепил к стене столовой. Рубку — очень удобную, по ней можно было ходить — он же украсил плакатом своего любимого Джопо, а когда Дон пытался протестовать, разъяснил Дону, что это психологически важно: ему, Збышеку приятно, а Дон, раз уж обделен вкусом, злее за штурвалом будет. Хватит с меня того, что ты мне Кранца громко слушать не даешь. Социальная справедливость — где?