Толлеус, искусник из Кордоса

Стражники как по команде опустили свои алебарды, но с дороги не ушли. Старший, который минутой раньше грозно рычал на рыжего мальчишку, склонил голову в вежливом поклоне:

— С прискорбием вынужден сообщить, что господин Люциус изволили убыть с утра и будут только к ночи.

Старик поджал губы: к такому повороту событий он был не готов.

— Вот досада! — буркнул он себе под нос и тут же велел Оболиусу: — Поворачивай!

— Теперь придется ехать завтра, — все сокрушался искусник, покуда повозка неспешно тащилась в обратную сторону.

Оболиус обернулся, но старик сидел, отвернувшись, понуро разглядывая свои ладони, и парень догадался, что его господин опять рассуждает вслух. И точно, Толлеус продолжил говорить:

— Сейчас или завтра — какая разница? Так даже лучше. Уже хватить работы на сегодня, пора бы и отдохнуть.

— Но я завтра хотел посвятить целый день поискам! — в голосе старика явственно прорезалась обида. Впрочем, он тут же возразил себе уже нормальным голосом:

— Можно заняться этим прямо сейчас! Так что точно говорю: разницы никакой!

— Может и так, отчего бы и нет?! Выходит, надо ехать в Бронзовое кольцо, где находятся все лавки и мастерские. Наверное, чародейские школы тоже там. И отчего было не спросить у Мориса, где располагаются эти заведения? Ведь, вроде, собирался!

— Голова пустая, вот и не спросил! Как еще плетения не позабыл с такой-то памятью! — Альтер Эго никогда не упускало возможности поддеть Толлеуса, но тот лишь отмахнулся:

— Пить не надо было. От вина-то голова дурная делается. Так бы не забыл!

— Так куда править, господин? — подал голос Оболиус, которому порядком надоела перебранка за спиной.

— К дому ближе! — распорядился старик, сбрасывая транс. — Может, по пути встретится какой-нибудь чародей. У него и спросим, где здесь что.

Однако вплоть до самого бронзового кольца, как назло, не попалось ни одного чародея. Когда они были не нужны, они просто кишели вокруг: каждые пять минут на глаза попадался человек с аурой, развитой соответствующим образом. А нынче они словно сговорились и попрятались кто куда.

Бравые стражники, дважды проверившие метку Толлеуса, не смогли сказать ничего толкового: бойцы первого патруля переругались, доказывая, что точно знают, и тыча пальцем в разные стороны, а их коллеги из второго патруля — совсем молодые парни — сказали, что первый день работают в этом секторе города и сами не знают. При этом они посоветовали спросить какого-нибудь чародея. Старик хмуро кивнул: до этой мысли он и сам дошел.

Когда искусник проезжал через пропускной пункт в Бронзовое Кольцо, он заприметил на стене человека с чародейской аурой, который как раз смотрел на него, но расстояние было далековато, чтобы кричать. Щеголеватый начальник караула, которого старик спросил про этого человека, бросил через плечо, что это постовой чародей и он сейчас слишком занят, чтобы разговаривать с прохожими. Толлеус даже не успел спросить воина про школы, как тот уже ушел.

Тут Оболиус, который до того тихо сидел на месте кучера, заерзал на своем месте и восторженно воскликнул:

— Смотрите!

Проследив взглядом за направлением пальца рыжего помощника, бывший настройщик увидел небольшую колонну старцев, одетых в одинаковые белые балахоны. Макушку каждого венчал смешной белый колпачок с помпоном. Цвет и размер последнего варьировался, а других отличий в нарядах этих странных людей не наблюдалось. Руки их были пусты за исключением самого первого — он нес под мышкой небольшой барабан и ладонью второй руки несильно хлопал по нему в такт шагам. Другие старательно соблюдали ритм и в какие-то лишь одним им ведомые моменты дружно кричали: «Хей!» В колонне было всего человек десять, но следом за ними бежала целая ватага уличных мальчишек, так что процессия получилась внушительная.

Взглянув истинным зрением, бывший настройщик сразу же понял, что привлекло внимание подростка — аура «белых» была явно не простая.

— Чародеи ли? — нахмурился он, с сомнением разглядывая удаляющуюся группу.

— А кто же еще? — ответил Оболиус, приняв вопрос на свой счет.

— Молодой ты еще! И глупый! — наставительно произнес Толлеус. — Разве не видишь: одежда одинаковая, аура странная? — Эти люди больше похожи на жрецов, чем на чародеев!.. Впрочем, аура не жреческая, — добавил он, глядя им во след.

— Давай-ка догоним их и спросим, кто такие и где здесь чародейские школы, — наконец, решил старик.

Несмотря на возраст, старички шли вперед очень бодро — пешком Толлеус бы их ни за что не догнал. Даже ребятня бежала бегом, чтобы поспеть за ними. Однако лошадь давала искуснику в этом плане неоспоримое преимущество. Пустив животное галопом, путешественники мигом настигли хвост колонны.

— Эй, малец, это кто такие? — крикнул старик босоногому постреленку, тыча посохом в возглавляющих шествие старцев.

— Это Железные Братья! — с восторгом ответил тот, улыбаясь щербатым ртом.

— Кто? — не понял старик.

— Правда?! — встрепенулся Оболиус, повернувшись к мальчишке. — Не врешь?

— Честно! — снова улыбнулся пацан.

— Господин, давайте посмотрим! — с мольбой в голосе затянул помощник. — Пожалуйста!

— Что смотреть-то? — рассердился Толлеус. — Говори толком!

— Выступление Железных Братьев! Говорят, это так здорово!

— Что за выступление? — в конец опешил искусник. — Это что, артисты?

— Да нет же! Это… Они умеют, что никто не умеет. Их нельзя убить!

— Бессмертие? Воскрешение?.. — Глаза у старика загорелись. Вечная жизнь — это как раз то, что он искал. В добрый час пересеклись пути его и этих людей. Торопиться не стоило, поэтому искусник велел помощнику просто ехать следом. Он хотел сначала понаблюдать и разобраться, что происходит.

Процессия попетляла по Бронзовому Кольцу, увеличившись как минимум втрое за счет новой ребятни. Как заметил старик, местные в большинстве своем оставались на месте, лишь провожая колонну взглядами, зато дети торговцев, недавно приехавших в город, неслись следом как угорелые. Взрослые тоже с интересом посматривали во след, но не спешили бросать свои дела.

Наконец, колонна вынырнула на небольшую площадь. По утрам местные жители торговали здесь овощами и фруктами, молоком и хлебом, а к вечеру разбредались по своим домам. Впрочем, сегодня обычная тишина и пустота уступила место какому-то торжественному мероприятию. Язык не поворачивался назвать происходящее обычным представлением бродящих артистов — слишком торжественно все было обставлено. Люди в белых одеждах неподвижно замерли небольшими группами, горели факелы, хотя солнечного света еще было достаточно, в центре высился небольшой наспех построенный помост, на котором были расставлены разные приспособления: большая жаровня, башенки из каменных брусков, к небу вздымался целый лес тонких кольев. Нашлось место даже самой настоящей плахе с огромным топором, каким мясника разделывают туши животных. Здесь же, рядом со сценой, перебирали копытами, нервно фыркая, четыре рослых жеребца, а с другой стороны высилась едва ли не до крыш домов куча хвороста.