Джейн Александер - Корпорация IMAGEN [litres]

Льюис рубил мясо, стоя к ней спиной.

– Как прошел рабочий день? – поинтересовался он. – Кстати, где ты работаешь?

– В университете… один из скучных администраторов, я… Ой! – На стол, прямо рядом с ней, с глухим звуком шлепнулось нечто, появившись буквально из ниоткуда. Комок рыжего меха. И бешеный взгляд подходящий.

– Ну что, явилась? Это Пита. Разве вы не познакомились вчера?

– Похоже, что нет. – Рыжее существо все подобралось и сузило глаза. Чувствуя себя неловко, Кэсси отвела взгляд. – Ты серьезно назвал своего кота Питером? Обычно так котов не называют.

– Нет же, Пи-та. И это девочка.

– Ладно. Пита… как плоский пресный хлеб? По-моему, такая кличка еще более странная, нет?

– Пишется как пита, в смысле хлеб, но не поэтому. Это аббревиатура. Расшифровывается, как «заноза в заднице» [11]. – Ого, ничего себе. Говоришь, что чувствуешь. – Кэсси неуверенно подняла руку, собираясь погладить кошку. Осуждение – вот что она прочитала в безжалостном взгляде Питы, который, казалось, говорил, что ей всё известно и всё это она осуждала. Выгнув спину, кошка повела ухом и на секунду повернулась к Кэсси сморщенным задом под помахивающим хвостом. А затем тяжело спрыгнула на пол.

– Обычно она дружелюбная, – заметил Льюис, возвращаясь к готовке.

Он обжарил грецкие орехи. Слил воду из кастрюли с макаронами. Натер сыр. Выложил все на большую тарелку, перемешал и поставил на стол.

– Оливковое масло. – На столе появилась изящная керамическая бутылочка. – Соль, наверное, не нужна, там же голубой сыр, но… на всякий случай. – Маленькая солонка из того же набора. Два стакана воды.

– Выглядит великолепно. Пахнет замечательно.

Льюис поднял стакан:

– За твое здоровье!

Вода, из-за нее.

– Слушай, ты можешь не пить, если хочешь. Ну… если ты не привык так делать за обедом. И сейчас пьешь воду только из-за меня.

Он пожал плечами:

– Иногда я и так делаю. Не всегда. А ты теперь никогда, я правильно понял?

– Проще остановиться полностью. По правде говоря, ничего в алкоголе особенного нет, как можно было бы предположить. – Она принялась за еду. – Знаешь, у некоторых в группе выздоровление напоминает их ребенка – постоянно нуждается в защите, питании и заботе. Они не сводят с него глаз. Неважно, какая проблема – алкоголь или наркотики, оно все равно остается в их жизни главным.

– А у тебя не так?

– С алкоголем не так, абсолютно. Для меня он лишь средство перемещения, и я никогда не нуждалась в нем физически. Хотела полностью отключиться, прямо до пустоты, до пробелов, хотела, чтобы он вырубил меня из реальной жизни, но тошнота, похмелье… – Она поморщилась. Опиаты лучше компенсировали Игру Воображения, но их труднее достать. Что же до алкоголя… Она никогда не испытывала жажду первого глотка с приходом нового дня, ей приходилось заставлять себя сделать этот глоток – словно принять лекарство или наказание. И теперь, уловив запах, доносившийся из дверей паба, она не испытывала искушения, хотя по-прежнему задерживала дыхание и отворачивалась. – С моей стороны было бы нечестно посещать собрания группы только по этой причине. Хотя иногда я все равно чувствую себя обманщицей, поскольку сомневаюсь, что у меня вообще была зависимость. А потом вспоминаю, как она подкралась ко мне. Я же с самого начала пользовалась Игрой Воображения каждый день, это было моей работой, понимаешь? Исследование, знакомство с продуктом, тестирование на наличие багов. Даже когда я заходила не по работе, а для развлечения, это было такое же занятие, как смотреть телевизор или читать книгу, только интереснее. Не знаю, как все происходило у тебя, но иногда вместо Игры Воображения я выбирала телевизор или книгу, к примеру, если сильно уставала и просто хотела, чтобы кто-то другой рассказал мне историю. Когда не хотелось создавать самой.

Льюис кивнул, соглашаясь.

– На самом деле, речь не об историях. Наверное, правильнее сказать «ощущения», ведь так? Или мгновения. Напряженные мгновения.

– Похоже, ты ничем не отличалась от обычного пользователя…

– Меня всегда удивляло, как быстро пролетали два часа. А потом случилось… Не знаю, почему, но я вдруг стала лучше управляться. С воображением. Может, сказались многие часы практики. И как только это произошло, Игра просто захватила меня. Мне было все труднее не иметь с ней дела. Помнишь, как в «Волшебнике из Страны Оз» [12] «Удивительный Волшебник из Страны Оз» – детская книга американского писателя Лаймена Фрэнка Баума, вышедшая в свет в 1900 г. По сюжету, главные герои направляются в Изумрудный город и в конце концов попадают туда. Город выглядит изумрудным только потому, что все жители носят зеленые очки. Снимать эти очки запрещено. А если бы кто-то снял их, то увидел бы обычный город, с постройками не из изумруда. , когда все черно-белое, а надеваешь зеленые очки, и все внезапно становится изумрудным? Именно так я и ощущала разницу между реальной жизнью и Игрой Воображения.

– Да, – согласился он. – Именно так все и было.

Несколько секунд они сидели молча.

– В каком-то смысле нам даже проще, чем другим, – добавил Льюис. – Какая разница, что каждый день нас терзает искушение вернуться! Все равно не можем.

– Согласна.

– Хотя, конечно, не все так просто, да? – Он поднял пасту на вилке и позволил макаронам соскользнуть обратно на тарелку. – По-моему, это важная часть нашей жизни. Ты не голодна?

Он посмотрел на Кэсси.

– Сегодня мне попалось кое-что интересное об Игре Воображения. Подожди. Я покажу. – Он встал и принес с кухонной стойки планшет, сел и принялся одной рукой постукивать по экрану, продолжая другой накручивать на вилку лингвини. – Я же видел в ленте новостей… где-то… подожди… да, вот эта новость. IMAGEN только что опубликовала последние данные по числу пользователей. И как ты думаешь, что они показали?

Кэсси нахмурилась:

– Наверное, как обычно. Увеличение на двадцать процентов или что-то вроде того?

Льюис развернул планшет к ней.

– Здесь сказано, что весь последний квартал компания фактически теряла пользователей. Они удержались на уровне прошлого года, но по сравнению с предыдущим кварталом этот показатель понизился, не радикально, конечно, всего-то полпроцента – и все же…

Она пробежала глазами текст. Ничего нового она не обнаружила сверх того, что сообщил ей Льюис. Статистику объявили в конце дня, и интернет отреагирует неизбежным потоком рассуждений и аналитики только через несколько часов: технические комментаторы будут утверждать, что они предвидели замедление, финансовые журналисты представят свои спекуляции как факт, поборники неприкосновенности частной жизни осудят продажу нейрологических данных, а «Кампания за Реальную Жизнь» примется раскручивать это снижение числа пользователей как начало конца Игры Воображения.