Виктор Крейг - Псевдо [litres]

– И почему ты сам не поедешь? Обещал же! – возмущается Рита, когда сестра выходит из комнаты.

– Лишний час с родителями ей не помешает. Ты же знаешь, какие у них отношения, – я продолжаю невозмутимо сидеть в любимом бордовом кресле, но со странным ощущением… Как будто я – это вовсе не я…

– Вот именно! Не дай бог, они поругаются по дороге к нам!

– Не поругаются. Варя будет паинькой, – ощущение вроде бы уходит, появляется ясность.

– Та-а-ак! И что ты пообещал ей? – Рита прищуривает свои карие глаза и подходит ко мне.

– Я? Ничего! Да как ты смеешь подозревать меня в подкупе родной сестры?! – театрально всплеснув руками, я лукаво улыбаюсь.

– Признавайся!

– Так и быть… Модель скелета в натуральную величину. Она давно ее хотела.

– Я знала! – Рита садится на меня. – Повезло ей с братом.

Варя просовывает голову в приоткрытую дверь и корчит гримасу.

– Эй! Подождали бы пока я уеду! Устроили тут разврат при ребенке…

– При ребенке? А, случайно, не этому ребенку я только что доверил свою машину? И детям, кстати, не дарят никаких страшных скелетов! Это навредит их хрупкой психике и…

– Да все-все. Поняла. Уже еду! – ворча, но предвкушая подарок, она забирает ключи с тумбочки.

Я закрываю за ней дверь и возвращаюсь к Рите, застывшей у окна.

– Волнуешься? – спрашивает она.

– Я всегда волнуюсь, когда вижу твои трусики…

– Дурак! – Рита одергивает вниз поднявшийся край короткого халатика и поворачивается ко мне лицом.

– Если серьезно, то немного переживаю, – я улыбаюсь и обнимаю ее. – Я с ними и так не очень-то общаюсь… Но… Они ведь мои родители. Хотя бы один мой выбор одобрят.

– Уверен, что я им понравлюсь? Свадьба через неделю им тоже понравится?

– Ну… Сегодня об этом им не скажем. Не все сразу. И, да, я уверен, что ты им понравишься. Особенно то, что ты успешный адвокат… Жди кучу вопросов от отца и его повышенное внимание!

– Ладно… Люблю тебя… – она прижимается ко мне.

– И я тебя люблю. Все будет хорошо…

Рита с теплом смотрит в мои глаза, проводит ладонью по щеке и, притянув к себе, целует. Такие мягкие губы… Нежная, пахнущая миндалем кожа… Этот аромат кружит голову, ноги становятся ватными, и я теряю контакт с землей…

Наши сердца бьются чаще, дыхание становится глубже, а поцелуй из невинного перетекает в более чувственный и страстный. Я на миг открываю глаза и вижу, что лицо Риты, она сама и комната целиком отдаляются, вытягиваются в прямые линии, сужаются в точку… Затем все погружается во мрак.

Вспышка.

Ночь. Вдалеке воет приближающаяся сирена «скорой». Сильно пахнет жженой резиной…

Я стою на дороге, освещенный фарами нескольких машин под испуганными взглядами людей. Поодаль лежит до боли знакомый автомобиль, но разбитый и искореженный. С дырой в лобовом стекле. Глаза женщины, что находится ко мне ближе всех, блестят от подступивших слез, и, понимая, что я в некой растерянности, она указывает дрожащей рукой куда-то вниз…

Я смотрю под ноги, которые тут же лишаются сил и подкашиваются. Колени ударяются об асфальт рядом с бездыханным, переломанным телом девушки. Мне не требуется и секунды, чтобы узнать израненное, залитое кровью лицо.

– Варь… Варя! – я прикладываю дрожащие пальцы к ее шее, понимая, что пульса не обнаружу, но отказываюсь в это верить. – Нет… нет… нет… Варя…

Слезы мешают ясно видеть… Воздуха не хватает. Я обнимаю безжизненное тело сестры, уповая на то, что это всего лишь страшный сон. Самый страшный, какой только можно придумать.

Я прижимаюсь к сестре… Это моя вина. Это я должен был забрать родителей…

– Варя… Варя… Сестренка… Прошу… Я должен умереть… Я умру! Только живи… Пожалуйста… – внутри меня, как и в лобовом стекле машины, зияет огромная дыра. Пустота, за которой скрывается бесконечная и непроглядная тьма. Такую рану не зашить… Только в утиль.

Отдайте в утиль целиком. Всего меня. Уничтожьте, чтобы я не чувствовал ничего.

Вой «скорой» совсем близко. Как и свет ее фар… Он все ярче и ярче. Водитель и не думает тормозить – давит на газ, набирая скорость.

– Не тормози… Давай! – я прижимаю тело Вари к себе и кричу. – Ну же!!! Давай!!!

Лучше умереть здесь и сейчас, чем угасать годами от разъедающей изнутри боли. Единственное, что у меня было… Единственный якорь… Единственный человек…

Но мир вокруг исчезает, ныряет во мрак… И снова…

Вспышка.

Я открываю глаза и вижу свое отражение в темном экране телевизора напротив. Метровая диагональ… К двери пододвинут комод. Квартира молодых, значит. Просто сон… Просто кошмар, который периодически меня навещает. Не дает расслабиться. Держит в агрессивно-депрессивном тонусе.

– Прости… Если б я мог, то не давал бы этому кошмару повторяться…

Голос действительно сожалеет и хотел бы помочь. На этот раз он говорит тихо и осторожно, чтобы не напугать внезапным появлением.

08:59 – часы показывают утро.

– Спасибо… – отвечаю я хриплым после сна голосом и встаю со скрипучего дивана.

Шторы – открытое окно – подоконник.

Облокачиваюсь на него и изучаю улицу по эту сторону дома. Ничего нового: Дикие едят, трупы лежат, живые прячутся.

Две женщины быстрыми шагами передвигаются по дороге между брошенных машин. На обеих черные брюки и некогда белые блузки. Волосы растрепанные, обуви нет. Перебежки сменяются «гусиным» шагом, а «гусиный» шаг переходит в ожидание за укрытием.

И вновь перебежка. И вновь укрытие.

Им удается проскользнуть незамеченными и забежать за угол. Далеко ли уйдут…

Мужской вопль совсем неподалеку привлекает внимание нескольких Диких. Захрипев, они отправляются на поиски новой добычи, так и не доев старую.

Их поведение… Слишком непредсказуемое. То быстрые, то медленные. То игнорируют, то срываются с места на любой звук.

Игра на скорость, игра на опережение, игра на выживание. Но удача стоит во главе всего.

Я достаю телефон.

– Вызываемый вами абонент не отвечает. Пож…

– Вызываемый вами абон…

Артем и Ева не берут трубки.

– Что будешь делать?

– Не знаю.

Один Дикий прекращает разрывать чье-то тело, встает и уходит. Просто потому что… На одну ногу босой, ковыляющий в неизвестном направлении Дикий… Его шлепающая по асфальту ступня вызывает у меня улыбку.

– Весело?

– Предлагаешь поплакать?

– Предлагаю раздобыть еду.

Мысль здравая. На сытый желудок сходить с ума гораздо приятнее. Но мелкие магазины внизу с большой вероятностью либо разграблены, либо разгромлены, а до супермаркета, находящегося отсюда минутах в семи, добраться живым будет нелегко. Там уж точно еще имеются запасы.

Что ж… Значит, за дело.

– Ну и как ощущения?