Ксения Котова - Пусть эта музыка стихнет

Я отчаянно замахал ему руками. Вскоре машина затормозила рядом.

С водительского места спрыгнула невысокая женщина лет сорока с коротко подстриженными седыми волосами и пистолетом в руке.

Правильно, безопасность в первую очередь.

Я показал ей пустые ладони. Она расслабилась, убрала оружие в кобуру и скользнула по мне пристальным взглядом.

– Что, Терраформирующий корпус уже и сюда добрался?

– Ага, – я с облегчением выдохнул; по крайней мере, меня подвезут, – только что заделал дыру.

– Круто. Всегда ненавидела это место.

– Возьмёшь меня на буксир?

– Дристопёр, что ли? – спросила женщина, пренебрежительно покосившись на мой УАЗ.

Я обиделся, но кивнул. Ну да, её тачка мощнее и круче, зато моя – патриотичней.

– Не проблема, в общем-то. Трос есть?

– Конечно.

– На заднем сидении аптечка. Ты как из ада вылез…

– С… спасибо, – я поперхнулся от подобной «любезности», хотя насчёт ада она не ошиблась.

Я подлатал себя, и мы какое-то время провозились, цепляя мой уазик к её внедорожнику. После я забрался в свою машину, блаженно вытянулся на водительском сиденье и прикрыл глаза. В «Патроле» зарычал мотор, и фоном щёлкнул проигрыватель. Заиграло что-то старое, полное ностальгии по довоенным временам и почти классическое.

– Это?!.. – я высунулся из машины.

– Эдит Пиаф 12 12 Эдит Пиаф (франц. Edith Piaf) [19 декабря 1915, Париж, Третья французская республика – 10 октября 1963, Грас, Франция] – французская певица и киноактриса. Получила прозвище на французском арго «пиаф», «воробушек». ! – незнакомка показалась из окна.

– Птенчик?

Она вдруг громко засмеялась, и я уязвлённо почувствовал себя круглым невеждой.

– Прости, – женщина весело прищурилась. – Вообще-то, Птенчик – это я. Эдит Пиаф называли «Воробушком».

Я вонзил в неё недоверчивый взгляд. На долю секунды мне даже показалось, что со мной всё ещё продолжает играть Вихрь.

Но нет. Лицо моей спасительницы хранило отпечаток знакомых черт, а глаза – прежнюю искристую зелень малахита.

Она в ответ неловко улыбнулась и как-то застенчиво повела плечами.

– Я часто выступала в юности, играла на гитаре. Ты мог обо мне слышать. А потом как раз здесь застряла в Вихре, еле выбралась и… не знаю. Не могу с тех пор петь. Хорошо, что вы, горячие головы из Корпуса, не боитесь разбираться с этими Безлюдными дорогами.

Я удержался от желания выбраться из уазика и сдавить женщину в объятьях. Только прошептал, как идиот:

– Сожалею… – снова откинулся в кресле и беспомощно добавил: – Может, поговорим об этом в городе? Ну, вдруг тебе хочется рассказать и всё такое…

– Посмотрим, – уклончиво ответила Птенчик. – Ты, давай, не отвлекайся. А то ещё въедешь в меня.

– Угу, – я хмыкнул.

Вон оно как… Если Вихрь лишил её голоса, неудивительно, что она – прошлая, вывела меня точно к котловану. Поговаривали, что даже в цифровых неполноценных оттисках оставалось то самое, человеческое, восстающее против несправедливости и рвущееся прочь от суррогатной жизни.

Или… Иногда мне казалось, искусственный интеллект просто хочет умереть, понимая сам всю бессмысленность своего существования.

Я смежил веки и подумал, что обязан Птенчику жизнью.

«Патрол» тронулся вперёд.

Тропинка начинается у подножия, вьётся между камней, чахлых кустов и сосен, поднимается к вершине. Вершина упирается в облака, и самый её край, поросший эдельвейсом, срезан ровно, как скальпелем.

Плато величиной с ладонь великана. Три стула: на первом – мальчик лет четырёх, на следующем – женщина с кошкой на коленях, на последнем – старик, седой, словно февральский океан.

Голос с небес:

– Назови самого мудрого среди них.

Яна Верс поднималась сюда несколько часов в неудобном викторианском платье, в белых носках вместо обуви, не обращая внимания на говорящие цветы и кроликов в очках; перешла вброд чёрно-белую реку. Мимо неё мелькали проткнутые копьями призрачные шахматы и проносились салатовые поросята. Она ожидала увидеть в конце что-то безумное, а оказалась перед школьной загадкой.

Верс раздражённо закрывает глаза, произносит:

– Мальчик, – и её виски будто пронзают тысячи крохотных игл.

По небу веером расходятся помехи, протяжный писк взлетает до воя – короткое замыкание сознания, и Верс возвращается в реальность.

Верс открывает глаза.

Сергей Ленсов сидит в кресле возле бара; в тёмно-карих глазах скачут сумасшедшие искры, губы растягивает ехидная улыбка. Верс и Ленсов – коллеги и работают над одним проектом, но девушке до его уровня ещё расти и расти.

– Хочешь выпить? – миролюбиво спрашивает Сергей и, не дожидаясь ответа, тянется к банке с пивом.

Сергей, специалист по охранным системам, не любит лишний раз выглядывать на улицу, ходить пешком, а рубашки гладит исключительно из необходимости выглядеть прилично в офисе. Он высокий, но полноватый, носит очки и щурится. Пару месяцев назад начал лысеть и теперь из-за этого стесняется себя ещё сильнее, чем прежде.

Однако Верс не обращает внимания на подобные мелочи. Она замечает лишь его улыбку, умение разговаривать на любые темы и талант слушать.

– Подожди, – Верс бескомпромиссно отодвигает пиво на край стола. – Что это за барьер? Уж точно не на продажу.

– Личный, – Сергей продолжает улыбаться, делает глоток и стучит безымянным пальцем по виску для наглядности.

Помедлив, Верс понимающе кивает.

Они живут в мире, где тридцать лет назад самым быстрым процессором стал человеческий разум, а самым надёжным носителем информации – человеческое сознание.

– Работал над ним последний год.

– Что за идиотская загадка в конце?

– Хочешь подсказку?

Верс хмурится. Она резким движением пальцев открывает банку, но пить не спешит.

– Значит, всё сложно?

– Нет – для тех, кто знает меня хотя бы немного, – Сергей упирается локтями в колени и наклоняется вперёд. – Я – профессионал, но в душе – до сих пор ребёнок.

Он делает паузу длиной в пару секунд:

– За последний месяц я… – и замолкает. – Ладно, это слишком личное. Тебе понравилось?

Верс откидывается на диване:

– Гора слишком высокая.

Сергей смеётся. Верс присоединяется к нему через мгновение. Они пьют пиво и беседуют.

Девушка возвращается домой только накануне полуночи.

На следующее утро она узнает, что через два часа после её ухода в квартиру Сергея забрался грабитель, выстрелил в голову спавшему в гостиной хозяину и сбежал с дорогим оборудованием.

Перед рассветом Верс снится, как она поднимается на вершину горы.

Позади крадётся кролик.

Тик-так – его часы отмеряют время до включения сирены.