Зосима Тилль - Утолённый доступ

Есть, конечно, еще Парагвай, ведь именно там непьющие люди считаются трусами, дегенератами и тупицами. Но Парагвай, как и рай, для среднестатистического россиянина недостижим, а Турция – вот она, финансово-демократичная и, со времен свитеров-«парашютов», родная до неприличия.

Приедешь в Турцию, с утра проснешься, выйдешь на балкон – и как будто никуда не уезжал: во дворе уже сидят. И бухают. Уже. Наши, блин…

А если взять и вообразить себе флаг такой, чтобы не конкретную персону, а всю страну своей, так сказать, информативностью охватывал? Здесь, думается, тремя полосками уже не отвертишься, четыре минимум, к гадалке не ходи.

Верхняя тонюсенькая, шоколадно-коричневая, про тех, у кого все «гламурненько» и «в шоколаде». Чуть ниже широкая безнадежно-серая – полоса тех, благодаря кому существует полоска предыдущая, полоса, плавно перетекающая в пропито-синюю. «Синяя», и этим сказано всё. Завершает полотнище полоска мрачно-черная – наркотическая и полностью безнадёжная. Тонкая, но уж точно потолще своей верхней сестрицы будет. И, в завершение картины, лапша по периметру бахромой. Чтобы уж точно никто не догадался.

Да уж… Прямо говоря, не весёленький какой-то стяг получился. Зато правдивый, опять же адекватный и, к сожалению, тоже соответствующий.

Но и я – не кобель, а мужчина порядочный! На Родине у меня все по порядку: в понедельник – Ольга-референт, во вторник – Вичка с ресепшн, в среду – Юля – бизнес-партнерша, в четверг – Марьиванна, классная сынульки, в пятницу – Алька – жена моя военно-полевая, в субботу и воскресенье – выходные, а выходные – дни семьи! Семья – это святое, как и флаг наш трёхполосный!

Турция диктует свои правила, в Турцию со своим кальяном не ездят. Турция не для потаскунов, которые вечером пота-а-скуют, пота-а-скуют и спатеньки лягут. Наши мужики – миссионеры и просветители; приезжают на Туретчину не отдыхать, а знакомить аборигенов с русскими обычаями и традициями. Наши девчонки с непочатым литром вискаря вечером царапаются за личной жизнью в нумера, а через сорок минут с уже початой бутылью, осчастливленные, но без счастья в обнимке, в баре ждут продолжений банкета. И так весь тур, узнавая о наличии моря в пятидесяти метрах только в день отъезда.

Так что: «Ищу спутницу на неделю, „пять звёзд“ в Турляндии. Полностью без интима. Только жесткий ля-минор», чтобы потом гарантированно началось «не_помню-тут_помню-не_помню-чуть_помню-не помню». И как только за шведским столом в ресторане отеля я начну набирать еды столько, сколько реально съем – пусть она остановит меня. Всё, пора и честь знать. Отдохнул. Иначе – птица «недоперепил» подвида «недопереотдохнул» и реальный вопрос по возвращении на Родину: «Кто каким флагом на очередной демонстрации достижений „серамофить“ будет?»

Подчас кажется, что склонность к мазохизму в русского человека закладывается ещё в роддоме, когда акушерка, изо всех сил, шлепая новорожденного по попке, заставляет его первым воплем известить мир о своём появлении на свет Божий. Иначе чем же объяснить наше уже набившее оскомину долготерпение.

Мы – страна неограниченных возможностей с крайне ограниченным к ним доступом, отягощенным возможностью принудительной автоблокировки. Мы – страна с аналитическим складом ума; иногда от слова «анализ», иногда последних двух букв нам явно не хватает.

С малолетства мы усвоили, лучший подарок – это сувенир, сделанный собственными руками. Но, судя по рвению, с которым каждоповодно сметаем прилавки профильных лавок, задним умом понимаем, что, шириной души нас явно не обидев, дав ум, руки Господь большинству из нас приделал явно не туда.

Градус свободы у нас таков, что в открытую сочинять анекдоты нам ещё можно, но подписываться под политическими из них для большинства уже неблагоразумно, и мы вновь и вновь стряхиваем нафталин с бородатых хохм в надежде актуально пошутить сегодня.

Мы не считаем равное количество часов в сутках и банок в ящике пива простым совпадением. У нас хоть голова болит, а нос все равно чешется. Наше неумеренное потребление некачественного алкоголя под стать национальной форме протестного волеизъявления, совмещенной с групповым сеансом седативной психотерапии. Мы вкладываем деньги в водку, потому что не знаем, где ещё сможем получить свои гарантированные сорок процентов. Для нас по утрам пиво не только вредно, но и полезно.

Нас не заморить никакими фастфудами и софтдринками. Ведь только для нас «заботиться о здоровье», «заниматься здоровьем», «лечиться» и «поправлять здоровье» суть большие разницы. Хотите взорвать мозг иностранцам – попробуйте объяснить им это. Для нас климакс – окончание фертильного возраста женщины, а для них – оргазм. У них принято говорить «I was born» («Ай вос борн») – я был рождён, у нас – «Я родился». Наверное, поэтому мы как-то сразу привыкаем всё делать сами.

Мы сильны тем, что живем от противного и потому непобедимы в своей неразгадываемости. Ведь сбывается то, чего или очень хочешь, или чего очень боишься. У нас не получается очень хотеть долгой счастливой жизни, крепкого физического здоровья и заработка, которого нельзя без остатка потратить. Поэтому мы всего этого очень боимся. Боимся пенсии и счастливой старости, боимся невостребованности официальной медициной, боимся кубышки, припрятанной на «черный день».

В то же время мы ничего и ни у кого не просим – «не проси у Бога – может сбыться». Из двух зол мы традиционно не выбираем меньшее, а отдаем предпочтение неизведанному; поискам счастья мы с настойчивостью на грани остервенения предпочитаем бесконечную борьбу за него. Не сказать, что мы любим жизнь, но сам процесс…

Так или иначе, но у нас все получится. Не мытьем, так катаньем. Не даром же мы опытным путем подтвердили догмат о превосходстве коммунизма над капитализмом, угробив последний в три с половиной раза быстрее первого. Тому, кто не хочет изменить свою жизнь, помочь невозможно. Тому, кто хочет, впрочем, тоже. И если никак не доходит с боем, попробуй с гёрлом!

В данный момент наша самая многочисленная в мире команда естествоиспытателей замерла в ожидании новой перспективной модели развития общества. Формация Фом-неверующих и Иванов-родства-непомнящих с исконно-посконным национальным блюдом «Каша в голове» непобедима воистину!

При наличии на политической карте мира Таджикистана, Узбекистана, Кыргызстана, Туркменистана и Казахстана нам впору тоже становиться «станом». Абсурдистаном. Время пришло.

Разница между СССР образца семидесятых годов прошлого века и Россией первой четверти века нынешнего состоит только лишь в том, что тогда, сидя на кухне в «хрущевке», наши родители по радиоле слушали забугорные голоса, сегодня на той же кухне через инет уже наши дети, их внуки, смотрят «независимые» интернет-медиа.