Юрий Окунев - Город Кондора

«Кир с Антоном, облачённые в доспехи, подходили ближе, оставив на три шага позади Кирка и Ли. Гуан Ли Чжой, глава местной общины, в одежде, похожей на серое кимоно из фильмов про боевые искусства, чуть наклонил голову, выказывая уважение посланникам „Группы“. Грегори, помощник главы района майнеров, сложил руки под складками чёрной длинной одежды, похожей на сутану священника, и тоже слегка поклонился. У обоих на шее татуировки в виде QR- кодов, клановое обозначение.

Память Марты и других нейропомощников подсветила жителей общины в округе, выделяя оранжевым тех, у кого с высокой степенью вероятности было оружие.

Статный Антон снял шлем и деактивировал защитные экраны:

– Я буду проводником. – Он открыл цифровой порт на своём доспехе и показал разъём. – Вставьте ключ для активизации обмена данными. Вы сами определяете объём вычислительных мощностей для сотрудничества. Плата будет соизмеримой вкладу.

Гуан Ли Чжой, старый китаец, напичканный имплантами так, что они торчали даже из ушей, показал ключ, встроенный в его палец. После он заговорил по-китайски.

Марта, как и тогда, вывела перевод прямо Киру в глаза.

– Молодые люди, дела так не делаются. Где гарантии? Где уважением к старшим? Вы даже не поблагодарили нас за то, что мы согласились на эти переговоры.

– Уважаемый Ли Чжой, – тихо сказала проекция Командора. – Мы пришли к вам за помощью не ради вас или себя. Человечество стоит того, чтобы провести эту сделку.

– Мальчик, – покачал китаец головой. – Стоит ли человечество таких усилий? И где то человечество, ради которого ты залезаешь в эти кастрюли, – он указал руками на броню, – вживляешь в себя железо?

– А вы зачем вживляете? – не удержался Антон. Помощник китайца Грегори сделал шаг вперёд, но старик остановил того движением руки, будто они общались мысленно. Но, в отличие от китайца, у Грегори не было видно никаких имплантов.

– Мне нужно защищать своих людей, свою семью. Без меня они пропадут. Или продадутся за гроши вашей „Группе“.

– Нашей, – поправил его Кир. – „Группа“ существует ради вас тоже. Ради людей.

– Как знаешь, – ответил Гуан Ли Чжой. – Куда там нужно было вставлять ключ?

Антон показал на разъём, китаец подошёл ближе, поднял руку, и ключ выдвинулся из пальца ещё на сантиметр».

А вот здесь личная память Кира с общей памятью разошлись.

Он ждал удара в плечо, криков о желании больше, после которых началась пальба и запустилась вся та цепочка событий, из-за которой они потеряли Тоху, а он – команду. Вместо этого…

«Китаец сказал:

– Что бы ты ни сделал для „Группы“, ей наплевать на тебя и твою семью. Они думают только о себе.

После этого левая рука Командора резко согнулась, и из неё вырвался заряд. Шарик энергии прошил Ли Чжоя насквозь, отчего все его импланты заискрились, сделав китайца похожим на праздничное украшение со светодиодами. Грегори, которого Марта резко подсветила красным, поднял оружие, спрятанное до этого в складках одежды».

Воспоминания Кира и машины вновь сошлись.

«Антон бросился между ним и Грегори, подставляя спину под выстрел».

Теперь, в повторе, Командор видел, что выстрел майнера почти попал в основание шеи Тохи и разрушил контакт между батареей и самой бронёй – это место всегда прикрыто шлемом, но именно сейчас оказалось доступно.

«Ли Чжой осел на землю, а вокруг него, как защитная стена, посыпались брызги лазера, плазмы и свинцовых пуль. Кир откинул Тоху с себя назад, под прикрытие Кирка и Ли. Оба выглядели так, словно вышли под свет стробоскопов и софитов и теперь танцуют свой любимый танец перестрелки.

По доспехам лупил град из пуль, и Марта сообщила, что до смерти осталось 15 секунд…»

Картинка замерла.

Ремень на поясе не отщёлкнулся. Киру даже показалось, что он затянулся плотнее. Под обвинительными взглядами коллег со всех сторон стало трудно дышать.

В повисшей тишине было слышно, как гудят охладительные системы этажом выше. Он никогда не замечал, что от этого вибрируют стены.

Вибрация нарастала, и спину начало трясти. На тряску помещения обратили внимание остальные.

– Что за… – начал Кито, но его прервал грохот и голос системы зала памяти взвыл:

– Покинуть помещение. Перегрев системы. Охладительный блок двадцать семь восемнадцать вышел из строя. Покинуть зал памяти. Аварийная служба в пути.

– Что делать с Командором? – крикнул в потолок Кито, и Кир впервые за несколько лет увидел на его лице не ярость, высокомерие или ухмылку, а реальный испуг. Он умолял металлическое небо дать ему ответ на вопрос, и это выглядело… забавно – для человека, который, по мнению обычных людей, отвечает за выполнение воли небес.

Неважно, что современные небеса – это сплошные вычисления.

Спустя невыносимо долгие три секунды система ответила:

– Командора под арест. Отключить импланты, деактивировать нейропомощника. Разбирательство продолжится после ремонта.

Как только потолок замолчал, солдаты в белых доспехах схватили Кира с двух сторон и силой выдернули из ремня безопасности. Тому, который тянул со стороны потерянной руки, явно было тяжелее, но он не жаловался. Он сжимал плечо так, будто именно оно стало причиной всех бед. Командор старался не кричать, но боль от раны, на которой до сих пор висел медицинский бот, скручивала. Казалось, что ему вновь отрывает руку, хотя он свято верил, что никогда не сможет испытать ту же боль.

Он ошибался.

Его волокли по коридорам, не давая встать на ноги. Чем дальше они отходили от зала памяти, тем тише и спокойнее становилось вокруг. В итоге Кира донесли до той части Базы, где слыхом не слыхивали о перегреве охладителей, зато очень хорошо знали Командора. Кибернетики, программисты и подсобный персонал разного уровня таращились на бойца, как на крокодила, который вылез из канализации и спросил дорогу в столовую. Солдаты в белых доспехах, которые вблизи оказались не белыми, а обычными, но грубо покрашенными белой краской, донесли его до кабинета, кинули в кресло и хором сообщили:

– Отключить импланты. Деактивировать нейропомощника.

– Что случилось? – спросил куратор-инженер Джон Ву, выходя из комнаты отдыха и вытирая салфеткой пятно на халате. Судя по всему, пролил кофе, аромат которого доносился из-за дверей.

Джон улыбался своей узкой, аккуратной улыбкой, но вокруг глаз собрались напряжённые морщинки. Он замер. Видимо, его интер сообщал о принятом решении.

– Эм… Понял. Как же тебя угораздило? – спросил он Кира и подошёл поближе. – Мне приказано отключить всё, что напрямую не лишает тебя жизни.