Никита Зайков - Проекция реальности

– Долой рабство разума! – орёт женщина с дерева. Интересно, как она туда забралась. Я чувствую, что скоро кульминация или даже финал.

– Теория хаоса гласит, что если в детерминированную систему ввести малейшее изменение, то это приведёт к необратимым последствиям и небольшое отклонение перерастёт в коллапс или, вероятно, в катастрофу. Знаешь, дружище, что пошло не так в нашем случае? – спрашивает Макар и глотает пива из горла бутылки.

– Нет.

ОМОН скручивает парня, прижимая лицом к стеклу бара. Какой большой и кривой нос у этого человека!

– Они решили остаться у власти после кризиса, который сами устроили. Хаос! Система должна работать в любом случае и не зависеть от кого-то одного олигарха или нескольких. Понимаешь?

Я киваю. На самом деле мне не хочется обсуждать с ним проблемы мирового масштаба. Я бы лучше поговорил про свои, его, но ты являешься частью Вселенной, а она твоей, поэтому приходится интересоваться глобальным.

– Достали эти кризисы. Все они из-за эгоизма, равнодушия. Вспомни хотя бы историю 2021. Ужас!.. – продолжает мой собеседник.

За минуту увезли уже половину собравшихся на митинг. Догорает дом. Стало светло, как ранним утром. Скорая приезжает и уезжает постоянно.

– И это пройдёт, ничего не вечно. Система раньше была хаосом, – придумываю я, что ответить.

Мужик с охотничьей винтовкой стреляет в незнакомцев, перезаряжает, целится и снова стреляет. Я слежу за ним. Он не моргает. Его убивают с вертолёта. Красное пятно течёт по серому снегу. Что он хотел этим сказать? Ещё один сумасшедший?

– Точно. Верно подмечено! Всё вокруг было раскалённой пылью: солнечная система, галактики, наша планета, твой стул, а в итоге стало тем, чем оно является.

В нас кидают мусорный бак, разбивается стекло – и вот на нашем столе вместо пирога кожура от банана, пустые пачки от таблеток и презервативы, похожие на высохших медуз. Я дождался финала! Стекло на моей одежде. Мы спокойно встаём и жмём друг другу руки.

– Думаю, что это логичное завершение беседы, – говорю я, улыбаясь.

– Согласен. Уходим.

Утром я решаю включить впервые за долгое время телевизор, чтобы понять, что собирается предпринять государство. Какая в принципе ситуация в стране? Какие реформы нужны? На первом канале, который мне попадается, рассказывают про то, как нужно справляться с месячными, на втором шутки ниже пояса, а на третьем новость о герое-юноше, влюбившемся в проститутку.

«На федеральных каналах должна быть информация о вчерашнем!» – возмущаюсь я про себя. Но, к сожалению, не судьба. Идут передачи, где всё обсуждения крутятся вокруг какой-то семьи: один якобы убил дедушку, чтобы получить квартиру, и женился на тёте. Нервный тик отчаяния и следующий канал.

«Утренние новости. Вчера вечером группа сепаратистов совершила погром, но ОМОН и полиция помешала им свергнуть власть. Во всём виноваты западные агенты, спонсирующие население процветающего государства, чтобы разжечь ненависть. Всем участникам выступления предъявлены обвинения. Слава власти федерации!»

Уже другое дело. Упомянули. Часто же они врут. Частичная правда воспринимается от них, как абсолютная лож, даже если сам присутствовал на месте происшествия. Идёт всё к тому, что скоро большинство граждан окончательно откажется от мыслительных процессов. Проклятая пропаганда!

Я нажимаю кнопку, меняются картинки, но не суть того, что нам хотят донести. Люди в телевизоре каждую секунду намекают зрителям, что они овощи: покупайте это, а не то, потому что вот так лучше, но не спрашивайте, откуда я это взял. Поэтому я отключаю и пытаюсь понять, что за шум в комнате мамы. Один стук в дверь – шорох прекращается. Слышно, как она нервно дышит. Долго думаю, что делать дальше. Касаюсь ручки, затем непонимающим взглядом осматриваю её, потому что она липкая. Под дверью тоже мазь. Подношу руку к носу – воняет; так пахнет часто в церквях. Отражение календаря в зеркале доносит до меня факт, что сегодня двадцать восьмое. Близится Новый год, ещё один цикл. Я оборачиваюсь вместе с планетой вокруг звезды по имени Солнце, меня ничем вроде бы не удивить, но происходит, действительно, что-то несуразное. Что с мамой?!

Человек практически всегда будет идти по самому простому пути. А легче всего в любой ситуации – это просто не обратить внимание. Я пожимаю плечами и иду к Диме. Мы наметили встречу днём около заброшенной парковки. Сегодня свободный день, потому что не моя смена.

Выходя из подъезда, встречаю соседку. Она выглядит уставшей. На лице всё же есть натянутая улыбка.

– Привет. Ты измотанная.

– Работа трудная, – поясняет Анна.

– Понимаю.

Короткий разговор, а приятно.

Парковка возвышается над остальными постройками на пять-шесть метров. Тускло блестит снег, напоминая пыль. Яркие солнечные лучи проникают в мою холодную пещеру, не заполняя её полностью. Я стараюсь сидеть в тени. Жду моего друга, облокотившись о бетонный столб. Не люблю, когда слепит глаза.

В моих руках Роман «Три товарища» Мария Ремарка, мягкая обложка, пожелтевшие страницы, пахнущие двадцатом веком, и грустная история с приятным послевкусием, которое ты будешь помнить до конца своих дней. Не хочется расставаться с книгой, потому что в тебе уже её частичка, а в ней твоя. Вы – одно целое. Ты – часть истории счастливой и трагичной любви, гадкого мира, где могут запросто убить не за что. Последние хрупкие листы, искренние переживания за героев. Я проживаю в последний раз страничную жизнь и возвращаюсь к реальной. Отвлекаюсь на минуту, задумываюсь и вижу Диму, который быстрым шагом направляется ко мне. Его мутная фигура увеличивается и постепенно приобретает очертания.

«Два товарища нового века,» – думаю я. Ветер усилился, и снежинки теперь долетают до моего лица. Освежает. Я машу протезом, приветствуя Диму, а он улыбается, затем опускает взгляд вниз. Через несколько секунд он стоит передо мной весь сжатый и нерешительный.

– Что за важность? Мы редко тут встречаемся, – начинаю я разговор.

– Я не хотел, чтобы нас подслушали в «Эйфории». Сегодня там будут наркодилеры, глава местной мафии, продажные копы. Одним словом, много народу, а меня и тебя знают, поэтому не хочу, чтобы о нас плохо думали. Нет желания, чтобы в принципе на нас обращали внимание.

– С каких пор тебя волнует, что думают эти чудики? Мы же сами по себе.

– Да… Не хочется лишаться такого места, я к нему привык. Не нужно нам лишнее внимание.

– Ладно, не буду вдаваться в подробности, что у тебя за мусор в голове. Лучше скажи, зачем я прождал здесь тридцать минут.

– Насчёт твоей сестры.

– А что с ней? Она уехала, а точнее сбежала на время.

– А… Ты знаешь! Так… Она с дружками, которые являются байкерами, заявилась ночью в мой дом.